Трио для разведённой (СИ) - Грей Патрисия

Я будто стою перед логовом волка.

Конечно, глупости. Конечно, мне это только кажется. Но учитывая то, что я уже немного знаю его, я предпочитаю считать это интуицией.

А может я просто себя накрутила… Времени для этого было достаточно. И напрасно он думал, что я высплюсь… Я почти не спала. Уснула только под утро.

Чувствую себя будто в том своём сне. Трепет заставляет кожу покрываться мурашками. Я уже возбуждена. Никто ещё ничего не сделал, а у меня даже соски торчат вперёд, упираясь в нежную ткань вязаного платья.

Я протягиваю к ручке руку и вижу, что пальцы дрожат. Сердце не обманешь, меня трясёт. Но почему? Чего я боюсь? Разочарования? Его не будет. Я это знаю точно. Так чего? Сложности выбора? А разве сейчас он прост?

Может, я боюсь Романа? Но это глупо. Он ничего плохого мне не делал. Больше того, с ним я чувствую себя в безопасности.

Может, я боюсь разочаровать его? А вот на это очень похоже… Да, судя по всему я боюсь именно этого…

С протянутой к ручке рукой на мгновение закрываю глаза. Сейчас я войду. Сейчас. Мне нужно просто немного собраться, нужно настроиться. Я войду.

Пальцы касаются гладкости холодного металла.

Нажатие вниз.

Ухающее в груди сердце.

Резкий спуск вниз с американских горок.

Тихо открываю дверь. Веет теплом гостиничного номера. И в этом тепле — слышен аромат знакомого дорогого парфюма… Роман ждёт меня там.

Вхожу. Сердце долбится в грудную клетку, как обезумевшая от страха птица.

Тихо закрываю за собой дверь. Отрезаю путь назад.

Делаю несколько шагов к проёму, откуда теплится оранжевый свет торшера.

Роман сидит в кресле. Он похож на женскую мечту о мужчине. У каждой она своя, но он — будто воплощает их все разом.

Он бос. Нога закинута на ногу. Так, как это делает он. По-ковбойски. Нога согнута под углом девяносто градусов, колено отставлено в сторону, ступня лежит на другом. Но внешний вид мужчины в кресле — совсем не ковбойский. Это представительский класс. Это мачо без тени иронии. Это сплошной секс и сплошной стиль.

Серые, хорошо сидящие на нём, тщательно отглаженные брюки из качественной, дорогой ткани. Тёмно-серая, почти чёрная рубашка со стоячим воротником. Она расстёгнута на две верхние пуговицы и из-за этого видна мощная грудь с тёмной порослью волос. Рукава аккуратно закатаны до локтей. На запястье левой руки сверкают массивные часы из белого золота.

Пальцами правой Роман задумчиво потирает щетинистый побородок. Он очень стильно небрит. Стрижка и причёска вызывают желание зарыться в неё пальцами, ткнуться носом, вдохнуть запах волос.

Но самое главное — взгляд.

Эта сверкающая темень брутала. Уверенного в себе мужчины-скалы. Она гипнотизирует в поиске зрачков, которые будто растворены в тёмном цвете карей радужки под ровными полосами очень мужских бровей.

Он так красив и мужествен, что можно хоть сейчас сделать снимок-шедевр. Изваять скульптуру.

Такие мужчины никогда не бегают за женщинами. Женщины сами вьются вокруг них. И каждая мечтает стать единственной.

Как такому мужчине вообще возможно изменить? Не понимаю я его бывшую…

Сколько же в нём скрытой внутренней силы. От него просто веет ею.

Трепещу. Даже губы дрожат…

— Рома, я… — голос тоже…

Приложив указательный палец к губам, он, проникновенно глядя в глаза, медленно, едва заметно качает головой. Ставит ногу на пол, поднимается с кресла и почти бесшумно идёт ко мне. Широкие плечи, уверенная походка…

Я, наверное, сейчас задохнусь от избытка чувств… Или рухну на пол в беспамятстве…

Чувствую тёплый, кружащий голову, аромат его древесной туалетной воды. Терпкий, мускусный, с лёгкой сладкой ноткой, органично растворённой в общей гамме. Взглядом, Роман, будто гипнотизирует меня. Я не в силах отвести от него глаз.

Он берёт меня пальцами за подбородок, чуть приподнимает и, приблизившись губами, целует так, будто пробует дорогое вино… Меня уносит от этого поцелуя… я перестаю принадлежать себе…

От возбуждения и его взгляда, снова начинаю дрожать. Трепещу, как осиновый листок. Власть этого мужчины надо мной безгранична… Даже, если бы я хотела уйти, я бы не смогла.

Он стоит напротив меня и смотрит в глаза так, будто видит меня насквозь, читает все мои тайные желания, знает прошлое и будущее, и прекрасно понимает, как я сейчас ведома.

Он снова целует меня. Но теперь иначе. Теперь наши уста стали едиными, а языки скользя друг об друга, безумно возбуждают своим танцем. В этом поцелуе сладость карамели и терпкость выдержанного коньяка. Этот поцелуй больше, чем я сама. Он самое важное, что происходит сейчас. Нет ничего важнее его.

Ладонь обхватывает грудь с торчащим, сжавшимся едва не звона, соском, сжимает её, и я захлёбываюсь в сладком выдохе ему в рот. Прижатая между моим затылком и стеной его ладонь, и даже в этом я ощущаю его заботу обо мне и его власть.

Я влажная и очень. Будто намокла в бассейне. Теку так, что от тёплой пульсации между ног, меня даже немного потряхивает. Не дрожу уже… Мелко вибрирую…

Я так хочу трахаться…

Я так хочу трахаться с ним…

Я ничего вообще не хочу больше…

Возьми меня… Меня меня прямо сейчас… Я хочу ощутить в себе твой член… Вот она я… Бери меня всю… Всю без остатка… Ты же знаешь, как я теку от тебя… Ты же чувствуешь это сейчас… Никакого сопротивления не будет… Я просто не способна на это…

Рома…

Единым движением он резко разворачивает меня лицом к прохладной стене. Я вжимаюсь в неё грудью и мне кажется, что я сейчас способна сосками проткнуть её. Чувствую его умелые пальцы на бёдрах, их скольжение, от которых мурашки волной проносятся до затылка… Тёплое дыхание на своей шее… Открывать глаза нет смысла: всё плывёт, я ничего толком не вижу… Только и различаю, что свет и сумрак…

Ткань платья скользит вверх по ногам. Рома задирает его и в ту же секунду прижимается плотно ко мне. Крестцом почувствова его огромный напрягшийся член, тихо ахаю вдохом. И выдыхаю тут же, когда Рома отбрасывает мои руки к стене, крепко держа за запястья, упирает в неё ладонями. Будто приковывает меня к стене тёплыми и сильными наручниками.

Я сейчас стеку вниз… Я уже не твёрдое вещество… Я вода-а…а-ах…

Его язык кончиком скользит за моим ухом. Новые мурашки… Чувственные, тёплые поцелуи губ… Колкость щетины… Слегка прикусывает ухо… Трусь о рвущийся наружу член попой, поскуливаю от нетерпения, всхлипываю от удовольствия… теку…

Как же я хочу его… Желание уже сводит с ума…

— Возьми меня… — одними губами шепчу я. — Возьми… я больше не могу…

У меня ноги дрожат…

Я трусь уже даже щекой о стену…

Трахни меня, трахни… трахни… Трахни прямо сейчас… Пожалуйста…. Умоляю тебя… У меня там уже пылает всё… тянет до одури… пульсирует бешено… сними с меня эти мокрые трусики… их же выжимать уже можно… зачем они мне сейчас…

Он будто читает мои мысли. Отпускает запястья, скользит ладонями по телу. Я всё равно остаюсь прижатой к стене, будто впечатанной в неё.

Пальцы касаются шёлка и я захлёбываюсь сладостным и благодарным стоном… Губы дрожат, ноги… Я оттопыриваю попу, как могу… навстречу его ласкающим пальцам…

Прикусываю губу… Меня просто трясёт…. Просто трясёт….

Плачу… От удовольствия я уже просто плачу… Слёзы текут по щекам, дышу стонами удовольствия, пылающего между ног из-за его пальцев…

Он отодвигает трусики в сторону и я теку ему на ладонь…. Скользкий, мокрый палец без труда проникает в киску…. Господи какой ка-а-а…а. йф…

Глаза закатываются, меня трясёт, я насаживаюсь киской на его пальцы, которые вращаются во мне, гладят меня изнутри, вызывая сладостное наслаждение такой мощи, что меня сейчас просто разорвёт на части….

Он уже не ласкает меня пальцами… Он трахает меня ими.

Ноги подкашиваются… Я больше не могу стоять…. Меня просто мелко трясёт…. Закатив глаза, я уже не дышу… моё дыхание — только стоны яркого, сумасшедшего удовольствия…

Он делает это всё жёстче и жёстче…. А меня рвёт на части от переполняющих эмоций… Я реву, захлёбываясь в бешеном наслаждении, которое всё нарастает и нарастает….