Алтарь любви - Глэдис Вебер

– Почему бы вам и вашему напарнику не пройти в дом? – улыбнувшись, предложил Крис. – Мой повар предложит вам сандвичи и прохладительные напитки, а я пока прикину, где вам удобнее разгрузиться.

– Отлично, – ответил водитель и сделал знак напарнику, сидящему в кабине. – Благодарю вас. Мы проделали долгий путь.

– Джоуи, проводи! – распорядился Крис, а сам отправился на поиски Мэгги.

Она загорала в шезлонге у бассейна. Ярость охватила Криса, когда он увидел, что на ней нет ничего кроме солнечных очков и узких трусиков от бикини. Бросив взгляд на ее подставленные солнцу совершенной формы груди, он не испытал ничего, кроме презрения. Взяв висевшее на стоящем неподалеку стуле широкое полотенце, он швырнул его Мэгги, прорычав:

– Прикройся, бесстыжая! Рядом же семилетний ребенок!

Мэгги ухмыльнулась и отбросила полотенце в сторону, вновь обнажив грудь.

– А еще рядом есть большой и сильный техасец, – лениво промурлыкала она.

Крис не обратил внимания на ее заигрывания.

– Перед домом стоит грузовик, прибывший из Нью-Йорка. Водитель сказал, что в нем вещи Ванессы.

Мэгги продолжала кокетливо улыбаться.

– Хм, ясно. Юджиния грозит лишить меня средств, если я выйду замуж за Чака. Поэтому, – Мэгги хихикнула, – чтобы напугать меня, она для начала лишила средств нашу маленькую праведницу. Если грузовик и впрямь полон вещей Ванессы, то это что-то новенькое в извечном бабкином стремлении драматизировать события. – Улыбка на лице Мэгги сменилась презрительной ухмылкой. – А кстати, где же моя надоедливая сводная сестрица? Если она все еще в мотеле, отправь грузовик туда. А я оденусь и поеду следом, чтобы потом доложить Юджинии забавные подробности.

Увлеченная своими планами, Мэгги не заметила, что слушателей стало двое. Чак обменялся с братом мрачными взглядами.

– И это женщина твоей мечты? – с горечью и презрением тихо спросил Крис.

Чак покраснел.

– Когда-то я так думал. Надежда превращает мужчину в глупца. Сегодня же ее не будет здесь. А ты пока разберись с грузовиком.

Крис одобрительно кивнул и отправился в кухню.

К полудню Ванесса начала просыпаться. Она перекатилась на противоположный край кровати, чтобы проникающие через окно спальни солнечные лучи не слепили глаза, и слегка поморщилась, почувствовав, что полы халата свернулись жгутом. Все еще до конца не проснувшись, она попыталась расправить материю, но в конце концов гнетущее чувство тревоги прогнало сон.

В голове пронеслись события вчерашней ночи. Вспомнив, что Крис зашел в квартиру вместе с ней, намереваясь подождать, пока она примет душ и переоденется, она вскочила и бросилась в гостиную.

– Крис?

Тишина.

Девушка поспешила в кухню и ужаснулась, обнаружив, что та тоже пуста. Выглянув в окно, но не обнаружив на стоянке машины Криса, она вдруг ощутила жутковатое чувство полной оторванности от мира.

Желая как можно скорее избавиться от неприятного ощущения, Ванесса вернулась в спальню, чтобы одеться и привести себя в порядок. По воскресеньям «Кантри-клуб Дядюшки Закарайи» закрыт, и, похоже, впереди у нее долгий и безрадостный день.

Крис остановил свой пикап на стоянке у клуба и заглушил мотор. Выйдя из машины, он взял с заднего сиденья приготовленную Дейви корзину с провиантом и сумку-холодильник с напитками.

Напоминая самому себе навьюченного мула, он поднялся на второй этаж и позвонил в дверь. Через мгновение послышался голос Ванессы:

– Кто там?

– Это я, Крис.

Дверь распахнулась.

– Надеюсь, ты еще не завтракала, – заявил он, проходя мимо Ванессы и ставя корзину на стол, рядом с которым опустил на пол сумку с напитками. – Дейви приготовил нам ленч, который не надо разогревать.

– Зачем он это сделал? – Ванесса не спускала с нежданного гостя глаз.

– Потому что он чертовски хороший повар и потому что я ему это приказал. – Крис бросил свой «стетсон» на стул и открыл корзину.

Ванесса как зачарованная наблюдала, как он извлекает оттуда стопку пластиковых тарелок, пластиковые ножи и вилки и разноцветные пластиковые стаканчики. Следом появились судки с тремя разновидностями салатов, свежими овощами и зеленью, холодным мясом и приправами к нему, и, наконец, ломти свежего хлеба. В корзине даже оказался десерт – шоколадный пудинг.

Когда, опорожнив корзину, Крис взял сумку и, поставив на стул, раскрыл ее, Ванесса увидела несколько картонных упаковок с фруктовыми соками и бутылки с прохладительными напитками, обложенные льдом.

– Боже правый, да это же настоящий пир! – воскликнула она.

– Если только ты не предпочитаешь выяснить, что подают в кафе на пересечении двух магистралей, – на всякий случай повторил Крис свое вчерашнее приглашение.

Ванесса отрицательно покачала головой.

– Шутишь? Я терпеть не могу кафе.

– А ты умеешь готовить?

Этот вопрос напомнил Ванессе о неприязни Криса к «особам вроде нее». Она догадывалась, что он имел в виду богатых женщин, в силу своей избалованности не умеющих ничего делать. Что ж, в данном случае он оказался прав.

Покачав головой, Ванесса с сожалением признала:

– У нас всегда были повара. Я умею кое-что, но вряд ли это съедобно.

– И что же ты намерена теперь делать?

Ванесса постаралась скрыть удивление. Но, с другой стороны, Крис уже наверняка догадался, что она лишилась состояния. Голос ее предательски дрогнул, когда она с наигранной беспечностью ответила:

– Научусь готовить.

Они молча накрыли на стол и сели.

– Почему? – наконец тихо произнесла Ванесса.

– Что почему?

– Почему ты стараешься быть… любезным?

– Мы с самого начала выбрали неверную линию поведения. И в этом виноват я.

– А в чем заключается неправильность? – вырвалось у нее.

Крис помрачнел.

– Сначала ты напомнила мне кое-кого из моего прошлого. Того, кого я презираю. Теперь я понимаю, что ошибся. Ты совсем не такая. Вот поэтому я здесь и, – он указал на принесенные продукты, – хочу загладить свою вину перед тобой, чтобы ты не думала, будто я и впрямь настоящий жлоб.

Неожиданное признание этим сильным человеком собственных ошибок пугало и одновременно льстило самолюбию девушки. Крис Риган вправе ожидать взаимной откровенности.

– Она была…

Ванесса сомневалась, стоит ли расспрашивать о подробностях. Ведь ей пришлось испытать на себе неприязненное отношение Криса, берущее истоки в ненависти к кому-то. Ванессе почему-то показалось, что это была женщина.

– Да, это была «она», – сухо подтвердил он. – И «она» была моей матерью.

Ванесса от удивления раскрыла рот. Крис же продолжал глухим голосом, свидетельствующим о его глубоких переживаниях: