Дневник графомана - Василий Ершов

 Ну что: засесть за четвертую часть? Если взяться всерьез, то нужен месяц. Обязаловка, конечно, я от нее устал. Но и безделье тяготит. И смутно в мозгу крутится нечто художественно-летное: типа судьба летчика, прошедшего перестройку в середнячках, на Ан-24. Не знаю, еще не родилось, может, и увянет. Идеи не вижу.

 Гюго написал «Труженики моря» в 64 года. Я, конечно, явно не Гюго, и не профессиональный писатель, но есть хоть надежда, что годы мои еще не ушли.

 На Прозе тут читатель-симмер написал рецензию на «Страх полета». Он смоделировал полет на Байкал на симуляторе – и у него все получилось!

 Вот – то, о чем я писал в дневнике год назад: пусть любой попробует смоделировать. Теперь никто не скажет, что это фантазия.

 На проту-154 обсуждается телефильм о том, как выводят из эксплуатации Ту-154. Естественно, с комментариями Толбоева, кстати, весьма патриотичными. Дениса аж трясет от них. Там еще есть сюжет про Диму Колесника, но я еще не все скачал.

 В общем, грустный фильм. Ничего нового там я не узнал, лишь подтвердились реалии: экономика задавила неконкурентоспособную продукцию отечественного авиапрома.

 Настоящее, современное, экономически окупаемое изделие по определению очень дорого. Окупается оно только в руках того, кто не пожалел денег на его покупку, на эксплуатацию, на строгое соблюдение технологии работы, на дорогое обслуживание. И не скоро оно окупится. И окупится только в богатой, сильной  компании.

 Такие понятия чужды нашему образу мышления. Нам бы как-нибудь извернуться, скумекать, на порыве, на озарении, на авось, на коленке – и чтоб сразу сто, нет, двести процентов прибыли!

 Если для обслуживания парка Ту-154 в авиакомпании требуется 600 человек, а на такой же по производительности парк  Боингов – всего 200, то говорить не о чем. Если экипаж на Ту-154 вдвое больше экипажа Боинга, а расход топлива – тоже почти вдвое больше, то устаревший самолет должен уйти. Вот и все.

 Толбоев не хочет понять, что труды отечественных летчиков-испытателей становятся напрасными, потому что испытывать им придется те же не востребованные жизнью крылатые ведра с гайками. Он видит, что авиакомпаниям невыгодны недоученные совковые пилоты, что дело идет к покупке пилотов западных. Ему обидно, и он облекает личную боль в форму обиды на проклятых менеджеров всех уровней, от авиакомпании и выше, до обиды за державу.

 Ну, так такая вот держава у нас. Акробатические полеты на истребителе Анатолия Квочура, как бы глубоко я его ни уважал как личность и как профессионала, – это лишь вольтижировка мускулистого индейца в перьях на диком мустанге перед стволом пулемета. Хоть ты как скачи и кувыркайся,  но сила не на твоей стороне. Ты получишь овации своего племени; цивилизованный же мир  вежливо похлопает и пойдет дальше.

 Ан-148 хоть и вроде современный отечественный самолет, но создан он, скорее всего, по технологиям совкового Ан-72, ну, Ан-74, а значит, в его конструкции несколько тонн лишнего железа. Никогда он не сможет конкурировать с современным Суперджетом по экономичност эксплуатации: не те технологии. Но пока, на наших долбаных ВПП, он еще поконкурирует – за счет высоко поднятых двигателей. А за рубеж не пойдет. Разве что в бизнес-авиацию, где загрузка – не главный экономический показатель.

 Еще продержатся вертолетные заводы. Вертолетная специфика такова, что там изначально вес конструкции должен быть как можно меньше, это главнейший показатель. Ми-8 и его модификации еще просуществуют. Потом с Запада придут новые технологии, будет прорыв, а мы останемся со своим железом невостребованными. В нише же малых вертолетов нам и не воскресать. 

 Такие вот невеселые, но отчетливые мысли.

 Нынче не та страна сильна, где потенциал, образование, ученые мозги и прорывы, – нет. Нынче сильна та страна, где рядовая, обыденная жизнь способна тянуть на горбу высокие технологии. И создавать, и эксплуатировать. Если это Эмираты – пусть Эмираты. Люксембург – да ради бога. Есть деньги, есть привычка платить много, – будет держава передовой, люди в ней будут богаты.

 А мы нищие. Мы только чуть богаче того несчастного Гаити. А в понятиях своих о цивилизованной жизни – мы такие же зверьки. И наши авиакомпании пока не так сильны, чтобы повсеместно и тянуть на горбу современную авиатехнику, и самостоятельно учить высококвалифицированных пилотов.

 А время не ждет. Поэтому я и считаю, что в массе своей наша российская авиация – и матчасть ее, и кадры, и инфраструктура, – погибла. Это только один из многих показателей тупика, в который завели Россию неверные идеи. И выхода из него нет. Менталитет наш не готов к капиталистическому образу жизни, мы будем ждать прихода новых поколений… корчась в своих перьях под колесами цивилизации. И отстанем уже навсегда.

 Я не верю в способность России догнать цивилизованный мир. Дай бог нам удержаться в роли всемирного поставщика сырья (как это всегда и было), а нашим правителям – извлечь для страны максимальную пользу из этого, да  поубавить амбиций.

 Нефть пока – двигатель цивилизации; грядет время, когда тот, кто наложит лапу на остатки нефти, будет править миром. Значит, надо нашу нефть защитить, создать для этого  современную мощную армию.

 Пока же мы продаем за рубеж современные отечественные истребители, а  пассажирские самолеты по нашему небу  летают импортные.

 На Либ ру какой-то завистник поставил «Дневникам» единицу – «не читать». Ну, не читай. Один из 67 рецензентов.

 21.01. 

 Нахожу в сети отзывы на свои труды. Большей частью уважительные; но есть и критика, исходящая, в основном, от троечников, не приемлющих местоимения «Я» и не понимающих сути слова «мастер». Ну и бывают просто недалекие люди, их мало, они цепляются за какое-нибудь слово или фразу. На всех не угодишь.

 Все ищу отклики на «Страх полета». Их немного, в основном, типа  «держит в напряжении до конца» и т.п.   Лезу в текст, еще и еще раз перечитываю: ну, лучше ведь об этом написать я не смогу. С технической и даже литературной стороны сам к себе не придерусь. Хотя понимаю, что это взгляд с одной, авторской кочки.

 Федоров мне тут написал, что нынешнего читателя, а тем более, критика, интересует больше всякая муть западного пошиба. Им реальная жизнь неинтересна. Ну, такое время. Поэтому, думается мне, массового читателя у меня не будет. А когда массовый читатель заинтересуется реальной жизнью, мои опусы устареют. Такова моя судьба как писателя, в такие времена выпало жить, и надо принимать это спокойно.

 Таково все нынешнее, сиюминутное, модное искусство. Мазня – я бы лучше нарисовал – выдается за новое слово в живописи; безумно-глубокомысленная вязь слов без знаков препинания – за утонченную глубину интеллектуального излияния; обсуждение черных квадратов оценивается как мерило продвинутости и утонченности.