Её звали Лёля (СИ) - Десса Дарья

В подобном же стиле русского деревянного зодчества были выстроены входные ворота в Сад. Заново выстроены Клуб Общественного собрания, открытая эстрада, музыкальная раковина и два ресторана-вокзала, то есть увеселительные заведения с музыкой и танцами. Театр своей красотой стал вскоре известен на всю Россию. Здесь начинал свою творческую деятельность Фёдор Шаляпин, приезжая на гастроли.

В 1918 году парк национализировали. Но по-прежнему все важнейшие мероприятия, начиная с весны и заканчивая ранней осенью, проводились в саду Аркадия, здание театра использовали для заседаний. Правда, теперь его называли иначе – Летний сад имени Карла Маркса. Или, как астраханцы его ласково прозвали, «Карлуша». Потом стал он парком и был передан Народному комиссариату земледелия и народного образования.

Всё это Константин рассказывал Вале, пока они шли, и девушка слушала с большим интересом.

– Кто такой Аркадий? – спросила она. – Сад Аркадия. В честь кого назвали?

Гранин улыбнулся.

– Это не человек, не исторический деятель. В древности так называлась концепция недостижимой гармонии человека и природы. А ещё так называется историческая область Древней Греции.

– Большие познания в истории для человека из органов, – улыбнулась Валя.

– Вы просто недостаточно меня знаете, – ответил Гранин.

Они шли дальше, овеянные ароматами цветущих акаций.

Глава 30

Мне выдали лопату. Самую обыкновенную, но не с узким носиком, а тупым.

– Что мне с этим делать? – спросил я разочарованно. – Как копать-то?

– Твоя задача, – пояснил Денис, – землю отбрасывать. Копать буду я, и то лишь верхний слой почвы. Это примерно полметра. Дальше нельзя механическим способом. Только вручную.

– Как это? Прямо руками, что ли?

– Увидишь, – ответил мой напарник. Судя по выражению лица, я немного его уже достал. Потому пришлось взяться за инструмент и начать работу. Довольно скоро понял, почему у большинства ребят руки одеты в перчатки. Такие, с пальцами, покрытыми резиновыми вставками. Мне сначала показалось, это для прикола. Смотрите мол, какая красота. Забавно даже. У всех разноцветные, у девушек даже с цветочками. Но это пока сам не начал грунт отбрасывать. Через полчаса кожа на ладонях стала гореть огнём, потом появились первые мозоли.

«Почему сам перчатки не купил, идиот?!» – злился на себя, стараясь взять лопату так, чтобы натруженные ладони не слишком сильно болели. Какое там! Они теперь горели огнём. Я даже полил их из фляги. Думал, полегче станет. Ни фига подобного. Кожа покрылась волдырями, каждое прикосновение к черенку давалось с болью. Но я сжал зубы и продолжал стараться. Хотелось показать Денису, что я не бесплатное и бесполезное приложение.

Украдкой посматривал на него. Молодец! Жилистый, крепкий. Действует аккуратно, осторожно даже. Берет лопату, погружает на пол-штыка в землю. Потом ставит ногу, наклоняет инструмент. Смотрит внимательно: нет ли чего? Лишь потом кидает в сторону, а там уже я на подхвате. Долго, муторно. Да ещё руки болят. Я через час примерно выхлебал всю воду из своей фляжки, наполнил новую.

– Слишком много пьёшь, – сказал Денис, сделав паузу.

– Так ведь жара!

– Надо понемногу. Маленькими глоточками. Иначе пользы никакой. Всё, что вливается, тут же потом выходит. Заметил?

Я посмотрел на себя. Верно. Футболка, хоть выжимай. Только некогда. Что толку? Всё равно через пять минут насквозь мокрая будет. Потом высохнет немного на жаре, а после опять промокнет. Бред какой-то! Спорить с Денисом не стал. Принялся понемножечку отпивать. Помогло ведь! «Классный лайфхак, – подумал я. – Надо бы запомнить». После этого работа моя потекла чуть полегче. Только руки болели по-прежнему сильно.

Вдруг Денис остановился. Я услышал, как его лопата обо что-то глухо ударилась. Напарник отложил инструмент, встал на колени. Взял маленький совок и начал осторожно откапывать какой-то предмет. Я стоял рядом и наблюдал с интересом. Ощущение было забавное: вдруг он клад нашёл? Или целый пистолет? Немецкий, скажем. Как их там? Вальтер, что ли. Парабеллум ли. В любом случае, если продать, можно выручить хорошие деньги.

– Ну, что увидел? – спросил я, когда Денис почти откопал некую вещь.

Он не ответил, а через пару минут осторожно вытащил из земли железяку. Я смотрел на неё во все глаза, но понять не мог: что за фигня такая? Об этом напарника и спросил.

– Не фигня, а сошка.

– Чего?

– Нога от миномёта, если проще. Опора для стрельбы, так понятнее?

Я имею самое приблизительное представление о том, как миномёт-то выглядит. В кино видел мельком, и всё. Нас, правда, в школе водили в Музей боевой славы. Это на улице, которую переименовали не так давно. Раньше была имени революционера Халтурина, потом стала Ахматовской, как до революции. Занятно: многие до сих пор думают, что назвали так в честь поэтессы Анны Ахматовой. Ничего подобного! Родилась в начале XIX века в Астраханской губернии Елизавета Николаевна Ахматова, тоже писательница и переводчица. Вот в честь неё улицу и поименовали.

Эх, куда меня отнесло-то от миномёта!

– Понятнее, - говорю Денису. – Что за оружие?

– 82-мм батальонный миномет образца 1936 года, – отвечает он. Добавляет задумчиво. – Интересно, сам найду?

Он продолжает копать осторожненько дальше. Находит ещё несколько железок, складывает их рядом с сошкой. Надо же. Трубу откопал. Видать, из неё и стреляли. Потом ещё гильзы. Всё очень ржавое, грязное. Мне становится невмоготу. Что, в этом и есть наша задача? Ржавки из земли выковыривать? Как это поможет бойцов отыскать? Но делать нечего, продолжаю.

Вдруг Денис останавливается. Меняет совок на кисточку. Откуда она взялась, интересно, и главное зачем? Он стоит на коленях, очень осторожно что-то очищает.

– Вот и ты, – говорит тихо. – Нашлась.

– Что там? – мне становится тревожно.

– Мина, – говорит напарник.

Становится страшно. Я делаю пару шагов назад.

– Настоящая? – задаю вопрос. Понимаю сразу, что глупый.

– Да, – серьёзно отвечает Денис. – Блин. Жалко.

– Что? Почему?

– Придётся сапёров вызывать, – говорит напарник и осторожно отходит. Выбирается из ямки, которую мы общими усилиями выкопали. Теперь стоим и смотрим. Вижу хвостовое оперение. Да, в кино так мины и выглядят.

– Она не рванёт? – спрашиваю нервно.

– Не должна, – отвечает Денис. Достаёт из кармана мобильник и сообщает Крапову о нашей находке.

– Может, её надо просто отвезти в сторонку и продолжить? – интересуюсь я.

– Нельзя. Опасно, – говорит напарник. Он садится на землю, располагаюсь рядом. Вот и поработали, блин!

– Расскажи, что ли, про миномёты эти, – предлагаю Денису.

– 82-мм миномёты семейства БМ создавались десять лет, с 1933 по 1943, – отвечает он. – Применялись в основном, но не только, в стрелковых войсках в батальонном звене в качестве артиллерийской поддержки. Приняты на вооружение РККА в 1939 году после испытаний. Вообще я тебя обманул немного. Вспомнил сейчас. Миномёт в походном положении весил 60 кг. Для переноски его разбирали на три части. Ствол, двуногу и опорную плиту. Так вот, я двуногу нашёл, а не сошку.

Денис помолчал, вспоминая.

– Да, и ещё этот агрегат мог делать до 25 выстрелов в минуту, представляешь?

Он посмотрел на меня вопросительно. Я машинально кивнул. Ни о чём не говорит мне эта скорострельность. Много или мало? Бум, бум, бум. По выстрелу примерно каждые две секунды. И что? А ещё это вот – 82 миллиметра. Да, эта история с копательством начинает угнетать. Столько бесполезной в жизни информации! Но ничего не говорю. Молчу.

Попил ещё немного, как Денис рекомендовал. Вскоре подошёл Крапов. Посмотрел на хвостовик мины. Опустился в ямку. Что-то там почистил, потрогал. Мы тревожно наблюдали за его действиями. Сейчас как бахнет, не дай Бог! Но полковнику повезло. Он вытащил железку. Оказалось, только хвост от мины.

– Остальная часть где? – спросил я. – Не рванёт?