Восток. Запад. Цивилизация - Лесина Екатерина

А главное, сам этот университет чем-то на дворец похож.

– Рядом держись. – Эдди ускорил шаг, подозревая, что ему тут будут не слишком рады. Приглашение-то пришло, но это еще не значит, что кто-то верил, будто он его примет.

Могли бы и встречающего послать.

Откуда-то слева донесся взрыв смеха, но когда Эдди обернулся, то никого не увидел. Хотя… глядеть можно по-разному. Он чуть прищурился.

Так и есть.

Человечиной тянет. Запахи сложно спрятать. А тут кто-то не мылся и давненько. А еще кто-то изволил пьянствовать, судя по перегару – не первый день. Туалетная вода. Не только мужская. Жир прогорклый.

Конский пот.

Сколько их? По ощущениям трое как минимум, возможно и больше. Прячутся? Маги как-никак. Зачем? Явно не затем, чтобы порадовать Эдди случайной встречей.

– И эта образина – наследник? – донесся удивленный голос.

Сказать им, что у орков слух получше человеческого?

А звуки скрыть еще сложнее, чем запахи?

Хотя обойдутся.

– Да тише ты! – шикнул кто-то в ответ. – И не ерзай, щиты рассыплются.

– Где Маккинсон?

– Известно где, в библиотеке.

– Забыл?

– А то.

– А…

– Само собой, знал. Зато теперь, если этот нажалуется папеньке, будет повод подвинуть Большого Мака…

Интересно. Значит, встречать Эдди должны были.

– Интересно, его сестрица такая же?

– Вот приедет, и увидишь.

– Если позволят, поглядеть.

– Да ладно, кто там спрашивать станет.

Эдди остановился, сделав вид, что в ботинок что-то попало. И ботинок стянул. Появилось почти непреодолимое желание швырнуть им в затаившихся под щитом мальчишек, но Эдди сдержался. Ищи потом этот ботинок, а ведь хорошие.

Новые почти.

И мягкие, что куда важнее.

– Не скажи. Орвуды тоже. Говорят, младший с Диксоном за пустыню ездил. И теперь они почти братья.

Ну это слегка преувеличено.

– С Орвудами связываться себе дороже.

– Да ладно, тоже мне… И на них управа найдется. Кстати, обе их девицы тоже прибудут. На учебу.

Дружный смех прорвал щит, и тот задрожал, грозя в любое мгновенье рухнуть. Но неизвестный маг сумел-таки удержать заклятье.

Надо будет запомнить. И голоса. И запахи. Так, на будущее.

– И я вам что скажу, там одна вроде как свихнувшаяся вконец, ее в доме взаперти держали два года считай, а вторая вообще… – Парень убавил голос, и Эдди поморщился.

– Да быть того не может!

– Еще как может! Поэтому аккуратнее. Небось, Орвуды надеются сбыть порченый товар. Так что…

– Что-то он долго стоит.

Эдди принялся надевать ботинок.

– Думаешь…

– Да нет, быть того не может. Мои щиты сам Фергюсон хвалил.

И эту фамилию Эдди запомнил.

– Можно? – спросил сиу, когда Эдди наконец дальше зашагал по траве.

– Что «можно»?

– Отравить. Он плохой. Плохо говорить. Про… про…

– Эву?

– Да. – Сиу дернул ухом. – Я уметь делать хороший яд. Никто не поймет.

Эдди вздохнул и поглядел на небо. Синее какое. И ни облачка, чтоб его.

– К сожалению, пока нельзя. Но я его тоже запомнил, – сказал он. – Да и… Малыш, дело такое. Если слух пошел, то уже все. И болтать будет не он один. А всех не перетравишь.

– Много людей – много яда. – У сиу на сей счет имелось собственное мнение.

– А ты все слышал?

– Громкие, – поморщился мальчишка. – Люди. Всегда. И эти тоже. Громкие и вонючие.

– Это да.

Но выходит, что у мальчишки слух и того лучше. Интересно.

– Найдешь его?

Кивок.

– Не приближайся, и желательно вовсе, чтобы никто не понял твоего интереса.

Еще один кивок.

– Его и остальных. Имена запомнишь?

– Да.

– Вот и отлично. А я подумаю. Травить пока не за что, но морду поправить повод найдется. Я так думаю. Дикарь я или нет?

Сиу чуть склонил голову. Согласен?

– Эй. – Эдди окликнул господина в черной мантии. – Эй, как вас там… вы не подскажете, как пройти в библиотеку?

Судя по выражению лица уважаемого профессора или кто он там, репутацию дикаря поддерживать будет несложно.

– В… библиотеку? – осторожно переспросил он, на всякий случай делая шаг назад.

И ручонками потряс.

Ага, и Силой потянуло, этак характерно.

– В библиотеку, – подтвердил Эдди. – Мне нужен Большой Мак.

– Боги… когда он уже успокоится. Энгельсон! – Вопль профессора спугнул пару пташек, укрывшихся в густых ветвях то ли маленького дерева, то ли рослого куста. – Энгельсон! Я чую вашу метку. И если вы не изволите немедля показаться…

– Профессор. – На соседней дорожке, аккурат за чередой кустов, выстриженных шарами, возник парень того благообразного вида, который обычно свойственен отпетым мошенникам.

– Вот вы где! Проводите гостя к профессору Маккинсону, раз уж он изволил выписать приглашение. Невозможно. Это совершенно невозможно. Я буду жаловаться! Не приличное учебное заведение, а черт знает что!

Он махнул рукой и заспешил прочь, слегка прихрамывая на левую ногу.

– Добро пожаловать. – Энгельсон, или кто он там, изобразил дружелюбную улыбку и даже поклон отвесил. – Премного рад встрече. Нам говорили, что нас почтят высочайшим вниманием, но не думал, что буду…

Эдди хмыкнул.

Первое имя есть. Главное, чтобы этого фигляра не прибили раньше времени.

Библиотека университета, расположенная в той самой Часовой башне и основанная, как весьма мило сообщил Фредерик Энгельсон, более трехсот лет назад, впечатляла.

Нет, Эдди видывал библиотеки.

И не только в Последнем Приюте. Там-то библиотеки как раз и нет, если не считать той, которую пастор при храме собрал. Ну, и школьной.

В Квиджете есть общественная, которой и мэр, и шериф, и прочие горожане весьма гордятся, как и тем, что в этой библиотеке нашлось место тысяче книг.

Здесь же… сколько?

Пять тысяч?

Пятьдесят?

– Более пятисот, – важно ответил Энгельсон и поглядел уже не скрывая насмешки. – Тысяч. Большая часть находится в специальном хранилище, под землей. Там благодаря артефактам поддерживаются особые условия. Старые рукописи весьма чувствительны и к влажности, и к температуре.

Охренеть.

И удивления Эдди скрывать не стал, что позволило Энгельсону задрать нос еще выше. Он даже умудрился поглядеть на Эдди сверху вниз.

– Этак жизни не хватит все перечитать. – Эдди огляделся.

– Никто и не читает все. У каждого мага своя сфера интересов.

– Ага. А у тебя?

– И у меня. – Энгельсон слегка поморщился.

– И какая?

– Я специализируюсь на магии низких потоков, если вам это о чем-то говорит.

– Ни о чем, – честно признался Эдди. – А я вот тоже читать люблю.

– Неужели?

– Газеты. – Эдди не отказал себе в удовольствии уронить руку на хрупкое студенческое плечо. – Там порой так занятно пишут. Особенно когда вешают кого.

– Кого?

– А мне откудова знать? Вот у нас так и писали, что, мол, третьего дня по приговору суда повешен, допустим, Билли Кривоглазый… Хотя не, этот до суда не дожил. Ну да неважно. Главное, за что. За конокрадство там. Или мошенничество. Или вот если грабитель…

– Вешают?

Почему-то студиозус слегка побледнел.

– Большей частью, но бывает, что и из револьвера кончают. А одного в пустыню вывезли. И закопали, значит, по шею…

– И? – Бледность явно усилилась.

– И оставили. После шериф ездил проверять. Говорил, что почти сутки протянул, засранец. Но он то заслужил. Насильников, – Эдди слегка сжал плечо студентика, – у нас не любят. Хотя чего это я. Их же везде не любят, верно?

Энгельсон торопливо кивнул и указал:

– Там. Вам… туда.

– Веди. – Выпускать жертву Эдди не собирался. В конце концов, дикарь он или как. – Говоришь, книжек много…

– Много. Как видите.

– И разных.

– Весьма.

– И про баб есть?

– Что?

– Про баб. Ты чего, глуховатый? Мне матушка говорила, чтобы, когда стреляю, ухи затыкал. А то оглохну. Я-то, признаться, не всегда. Оно же там никто ждать не станет, пока ухи заткну. Но вроде не оглох. А ты, стало быть, много стреляешь?