На поверхности (ЛП) - Акероид Серена

Закусив губу на секунду, я сделала то, чего никогда не делаю, — посмотрела на трибуну.

Он был здесь.

Конечно, был.

Мне даже не нужно было искать. Сегодня он сидел на другом месте, но благодаря нашей связи найти его в толпе было проще простого.

В ту же секунду, когда наши взгляды встретились, от Адама ко мне пошло тепло. Это было чем-то фантастическим и в то же время реальным. Не знаю, почему его вчерашние объятия не подействовали в полную силу, но сейчас наша связь работала.

Судьба.

Снова.

Черт.

Почему она не оставит меня в покое?

Снова прикусив губу и вырвавшись, наконец, из зрительного контакта, я перевела взгляд на дорожку передо мной. Контраст спокойной безмятежной воды и толпы, наблюдающей за нами, был поразительным.

Желудок на секунду сжался — нервы боролись с нетерпением, которое я всегда ощущала, когда рядом была вода. Я бы хотела начать соревнование, но когда дело касается стратегии, желания не играют никакой роли.

Я была самой быстрой.

Поэтому плыла последней.

Мы выстроились друг за другом. Со своего места я едва слышала речь Рэйчел. Она, кажется, думала, что является нашим лидером, так как шла первой — чушь. Полная чушь. Не обращая внимания на большую часть того, что она говорила, я бросила еще один взгляд на Адама, словно закидывала сеть в океан в надежде на хороший улов.

Конечно же, я снова почувствовала нашу связь.

Как и всегда.

Эта мысль застопорила меня. Сделала мой прошлый выбор и его прошлые решения размытыми и бессмысленными. В том, что касалось нас, не было свободы воли. Вовсе нет.

«И это отражалось на фотографии, которая стала вирусной», — подумала я.

Мы были беспомощны в данной битве, это было заметно, потому ощущалось так остро.

Там была любовь. Словно это слово было выгравировано у нас на лбу.

У меня сдавило горло при этой мысли, и я знала, что мне нужно включиться в игру, когда Лори дважды толкнула меня в бок.

— Ты в порядке? — прошептала она, когда я вытащила свои наушники.

Я невежливо поступала, но продолжала слушать музыку в то время, как Рэйчел произносила свою так называемую мотивационную речь.

— В порядке. — Я бросила взгляд на подругу.

Мгновение она изучала меня озабоченным взглядом. Я знала почему — прошлой ночью я замерзала. В нашем номере был работающий кондиционер, но я просила выключить его. Лори думала, что я боюсь простудиться, и я не стала разубеждать ее в этом, потому что когда соревнования закончатся, проиграем мы или выиграем, она забудет об этом, потому что сейчас, когда я вновь ощутила свою связь с Адамом, тепло заменяет холод. Доказательство того, о чем я думала раньше — что после исцеления объятия Адама будет недостаточно. Мы должны были физически ощутить связь, и тогда в наших душах загорится огонь, приятно меня согревая.

Но в непосредственной близости мы с Адамом не могли так легко опустить наши щиты. Только на таком расстоянии это было возможно.

Вода и Адам… Две мои судьбы вот-вот переплетутся вместе, создавая головоломку, которую, наверное, я так и не смогу разгадать или хотя бы наполовину распутать.

Каждый из нас был готов, когда раздался первый свисток и первый в эстафете пловец встал на стартовую тумбочку. Тут же, так быстро, что мое сердце забилось сильнее, второй свисток пронзил воздух, и Рэйчел нырнула в воду. У индийской команды рядом с нами был фальстарт, из-за чего их немедленно дисквалифицировали.

Спортсменка из немецкой команды, через две дорожки от нас, начала опережать Рэйчел, и я понимала, что разрыв между ними будет только расти и расти — команда «Мерседес Лотке» была сильна в плавании вольным стилем.

Адреналин забурлил во мне, еще больше прогоняя холод, и стремление победить, преуспеть, сделать себе имя, подавило все остальное так, что я забыла о Чарльзе Линдене, однофамильце человека, о котором я искренне заботилась. Я забыла о его исцелении, и на секунду даже забыла об Адаме.

Я сосредоточилась на воде.

На расстоянии между Рэйчел и соперницей из «Мерседес».

Коснувшись стенки, она развернулась по аккуратной спирали, а затем устремилась вперед. Рэйчел была примерно в двадцати метрах позади девушки из «Мерседес», которая в мгновение ока коснулась противоположной стенки с бассейна и быстро вернулась к месту старта.

Лори нырнула тогда, когда второй немецкий пловец был на полпути впереди. Ей не удалось отыграть время и я, взглянув на табло, который отсчитывал секунды, просчитала, как быстро она плывёт, и поняла, что даже этого недостаточно.

К счастью, третий пловец «Мерседес» оказался слабым звеном. Джейми, прыгнувший в воду и проплывший дистанцию словно дельфин, уменьшил отрыв между нами. Не успела я моргнуть глазом, как настала моя очередь.

Я поднялась на стартовую тумбочку, приготовилась к прикосновению Джейми к стенке и взлетела.

В тот момент, когда я поднялась в воздух, все мое тело охватило покалывание, и прекратилось оно только тогда, когда я плавно вошла по дуге в воду.

Приятное возбуждение охватило меня, как и волнение, но в основном преобладала радость. Просто охренительное счастье снова оказаться в воде.

Шум толпы стих, шепот пловцов вокруг меня прекратился. Я чувствовала только воду, волны, вызванные гребками, и была абсолютно спокойна.

Я проплыла дистанцию за время, которое превзошло мой собственный рекорд, но я этого не знала. Я не знала, что оставила Джемайму Маркел, самую быструю пловчиху в команде «Мерседес», в пыли, рассекая воду, владея ею, властвуя над ней, пока не коснулась стенки бассейна.

Под безумное колотящееся сердце, я подняла голову над водой и услышала крики Рэйчел, Лори и Джейми. Они скакали как сумасшедшие, и я получила ответ, даже не глядя на табло, даже не спрашивая.

Мы выиграли.

Глава 15

Тея

Сейчас

Соединив ладони вместе, я подняла их и большими пальцами плавно коснулась центра лба.

Йога концентрировала меня иначе, чем плавание, но я же не могла находиться в бассейне все время. При таком плотном графике и с тем количеством людей, с которыми общалась, я часто чувствовала себя немного нервной.

Глупо было быть такой, глупо, когда я могла вести себя как коммуникабельный человек, но, положа руку на сердце, я выбирала быть коммуникабельной. Это было не в моей природе. На самом деле нет.

Слишком много времени в одиночестве, слишком много времени потраченного на то, чтобы избегать других, на попытки смешаться с толпой и никогда не выделяться, научило меня, как вести себя, какой быть. Что также означало, что я не очень-то любила себя, и над этим мне придется поработать в будущем.

Сделав выдох, я открыла глаза. Меня охватило чувство спокойствия, и я плюхнулась обратно на коврик для йоги, не заботясь о том, что технически я только что закончила свою практику, и легла, глядя в потолок в позе Шавасана (Прим. перев.:Шавасана или поза Мертвеца — в йоге поза глубокого расслабления, когда практикующий лежит на спине, раскинув руки и ноги).

Лори, все еще праздновавшая свою золотую медаль и то, что она больше не участвовала ни в каких соревнованиях, ушла куда-то, где пыталась и никак не могла забыть Джонаса, и у меня не было никакого желания идти с ней. Сегодня утром у нее был последний заплыв, в то время как у меня это должно было произойти завтра.

Нервы внутри меня были натянуты до предела так, как никогда раньше. Было странно, что я приехала, желая ставить рекорды, не заботясь о победе, и вот она я — пять золотых медалей — но почему-то нервничаю больше, чем новичок.

В дверь постучали.

— Лори, если ты снова потеряла ключ-карту… — закричала я, но глубокий хриплый голос, перебивший меня, вызвал во мне мгновенный электрический импульс.

— Нет. Это я.

Мое сердце замерло на долю секунды.

— Уходи.

Я знала, зачем он здесь.