Неизвестные приключения Шерлока Холмса - Адриан Дойл

— Голландские, — сказал он. — Ваши предположения совершенно правильны, мисс Мюррей. Полковник Уорбертон вовсе не был безумцем.

Майор Эрншо громко и насмешливо фыркнул; Лейшер, более воспитанный, скрыл улыбку, сделав вид, что разглаживает усики.

— Черт побери, — заметил он, — все мы рады вашей помощи и поддержке, мистер Холмс. Без сомнения, вы сделали этот чисто дедуктивный вывод, основываясь на вкусе полковника в том, что касается сигар.

— Отчасти, — мрачно ответил мой друг. — Доктор Уотсон может подтвердить, я посвятил немало времени изучению различных сортов табака и даже осмелился изложить свои взгляды в маленькой монографии, где перечислено свыше ста сорока вариаций сигарного пепла. И сигарные предпочтения полковника Уорбертона лишь подтверждают еще одну улику. Итак, Макдональд?..

Инспектор из Скотленд-Ярда недоуменно нахмурился. Маленькие голубые глазки подозрительно взирали на Холмса из-под светлых бровей.

— Улику? О чем это вы, черт побери? — воскликнул он. — Все просто, как апельсин! Полковника и его супругу застрелили в комнате, двери и окна которой были надежно заперты изнутри. Не станете же вы этого отрицать!

— Нет.

— Тогда давайте придерживаться фактов, мистер Холмс.

Мой друг подошел к бюро из черного дерева и, заложив руки за спину, задумчиво разглядывал странную раскрашенную физиономию идола.

— Непременно, — бросил он в ответ. — Скажите, а у вас есть соображения по поводу этой запертой двери, инспектор?

— Дело ясное. Полковник заперся сам, чтоб никто не мешал.

— Именно. Обстоятельство, наводящее на определенные мысли.

— Вполне определенные. Полковника Уорбертона обуяло безумие, и он решился на этот чудовищный поступок, — ответил Макдональд.

— Послушайте, мистер Холмс, — вмешался молодой Лейшер. — Всем нам известна ваша блестящая репутация на службе правосудия, все мы наслышаны о ваших хитроумных методах, и, естественно, все мы желаем защитить доброе имя дяди. Но, разрази меня гром, все обстоятельства и улики свидетельствуют о том, что полковник Уорбертон пал жертвой собственного безумия. И тут я не могу не согласиться с инспектором.

Холмс вскинул длинную тонкую руку.

— Полковник Уорбертон пал жертвой хладнокровного убийцы, — уверенно заявил он.

В комнате воцарилась мертвая тишина, все недоуменно переглядывались.

— И кого же вы обвиняете, сэр? — взревел майор Эрншо. — Полагаю, вам известно, что в этой стране есть законы, карающие за клевету!

— Будет вам, майор, — добродушно усмехнулся Холмс. — Скажу вам по секрету вот что. Мои выводы в немалой степени базируются на осколках стекла, выбитого из окна. Как видите, я пока поместил их сюда, в камин. Завтра утром собираюсь вернуться и сложить их и тогда, думаю, докажу вам свою правоту. Кстати, инспектор Мак, полагаю, вы любитель устриц?

Макдональд заметно покраснел.

— Да, испытываю, можно сказать, слабость к устрицам и большое уважение к вам, мистер Холмс, — раздраженно заметил он. — Но, хоть убейте, не понимаю, при чем здесь устрицы?

— Да при том, что когда вы едите устрицы, то наверняка пользуетесь специальной вилкой, которая должна находиться под рукой. И любой сколько-нибудь наблюдательный человек сразу заметит, если вы вместо своей вилки возьмете вилку соседа по столу. Надеюсь, вы поняли мою мысль?

Какое-то время Макдональд внимательно смотрел на моего друга.

— О-очень любопытно, мистер Холмс, — выдавил он наконец. — Буду рад дальнейшему сотрудничеству с вами.

— Я посоветовал бы вам распорядиться, чтобы разбитое окно заколотили досками, — сказал Холмс. — И еще проследить за тем, чтобы ничего тут до завтра не трогали. Встретимся утром. Идемте, Уотсон, уже начало второго. Как-то не хочется пропускать блюдо под названием «Кальмары по-сицилийски» в «Пелигрини».

Весь остаток дня я посвятил своим пациентам и снова оказался на Бейкер-стрит лишь в начале вечера. Дверь мне отворила миссис Хадсон. Спросила, останусь ли я на обед, и не успел я ответить, как дом содрогнулся от громкого выстрела. Миссис Хадсон ухватилась за перила.

— Ну вот, сэр, опять! — жалобно простонала она. — Опять эти проклятые пистолеты! А ведь и полгода не прошло с тех пор, как он в дым разнес выстрелами каминную доску! И еще говорит, будто все это исключительно в интересах правосудия. Ах, доктор Уотсон, сэр, если вы не подниметесь к нему, и как можно скорей, мы вообще останемся без газового отопления!

Пробормотав нечто утешительное в ответ этой достойнейшей женщине, я поспешил наверх. И как раз отворял дверь в гостиную, когда грянул второй выстрел. В облаке вонючего порохового дыма смутно вырисовывалась фигура Шерлока Холмса. Облаченный в халат, он сидел в кресле с сигарой в зубах и дымящимся револьвером в правой руке.

— А, Уотсон… — вяло протянул он.

— Господи, Холмс, но это же просто невыносимо! — крикнул я. — В доме воняет, как на стрельбище. Если вам не жалко домашнего имущества, умоляю, пощадите хотя бы нервы миссис Хадсон и своих клиентов. — Я распахнул окна настежь и с облегчением отметил, что выстрелы, по всей видимости, заглушал шум проезжающих по улице карет и двухколесных экипажей. — И нездоровую атмосферу создаете, — сурово добавил я.

Холмс протянул руку и положил револьвер на каминную доску.

— Нет, ей-богу, Уотсон, не знаю, что бы я без вас делал! — насмешливо сказал он. — Я и прежде замечал, что вы обладаете недюжинным даром. Являетесь тем оселком, на котором может оттачивать мысль более высокоорганизованный разум.

— Оселком, который, если не ошибаюсь, уже раза три нарушал закон, пытаясь помочь вам, — с горечью отозвался я.

— Мой милый дорогой друг… — сказал Холмс таким тоном, что мой гнев и раздражение тотчас улетучились.

— Давненько не видел вас с сигарой, — заметил я, опускаясь в свое любимое старое кресло.

— Все зависит от настроения, Уотсон. Вот в данный момент позволил себе маленькое баловство, позаимствовал одну сигару из запасов полковника Уорбертона. — Он покосился на каминные часы. — Гм… Впереди у нас еще целый час. Так что давайте обменяемся взглядами о многообразии человеческой подлости, а также о высочайших проявлениях духа, присущих даже худшим из нас. Страдивари, Уотсон. Скрипка за вами, в углу.

Было почти восемь, и я только что зажег газ, когда в дверь постучали и на пороге возникла высокая угловатая фигура инспектора Макдональда в клетчатом пальто.

— Я понял, что вы имели в виду, мистер Холмс, — воскликнул он, входя в комнату. — Все выполнено в соответствии с вашими распоряжениями. В полночь на дежурство перед домом заступит констебль. И о разбитом окне тоже не беспокойтесь; в дом можно будет пробраться, не тревожа жильцов.

Холмс удовлетворенно потер руки.

— Отлично, великолепно! У вас талант досконально выполнять… э-э… самые деликатные поручения, — тепло заметил он. — Скоро миссис Хадсон подаст нам ужин. Ну а затем одна-две трубки помогут нам скоротать оставшееся время. Считаю, для нашего плана будет фатальной ошибкой, если мы займем позиции до наступления полуночи. А теперь берите-ка стул и попробуйте вот этот табачок. А мистер Уотсон попытается доказать вам, чем он отличается от того, который курит он сам.

Вечер мы проводили весьма приятно. Шерлок Холмс находился в приподнятом и добродушном настроении. Он терпеливо выслушал рассказ инспектора о банде французских фальшивомонетчиков, чьи действия угрожали стабильности луидора. Затем и сам побаловал шотландца весьма хитроумной теорией о влиянии рунических знаний на развитие кланов в северной и северо-западной Шотландии. Лишь бой часов, возвещающих о наступлении полуночи, вернул нас к реальности.

Холмс подошел к письменному столу и выдвинул ящик. В свете настольной лампы под зеленым абажуром я заметил, как мрачно и сосредоточенно его лицо. Он достал из ящика тяжелую дубинку.

— Вот, суньте-ка в карман, Уотсон, — сказал он, — ибо я уверен, наш подозреваемый склонен к насилию. А теперь, мистер Мак, поскольку миссис Хадсон уже, наверное, в постели, давайте спустимся потихоньку и поймаем первый же экипаж.

Ночь выдалась ясная, звездная, и, проехав лабиринтом узких улочек, мы вскоре оказались на Эджвер-роуд. По приказу Холмса кебмен притормозил на углу, и я увидел перед собой убегающую вдаль Кембридж-террас, безлюдную и освещенную редкими уличными фонарями. Свет чередовался с тенью. Мы вышли из экипажа и зашагали к нужному нам дому.

Макдональд кивком указал на доски, которыми было забито окно.

— С одной стороны не закреплены, — шепнул он. — Только, прошу вас, осторожней.

Послышался тихий скрип; через несколько секунд мы по очереди протиснулись в щель между досками и оказались в антикварной комнате полковника Уорбертона, где царила полная тьма.