Моя Оборона! Лихие 90-е. Том 7 - Артём Март
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Считаю до трех! Если вы не откроете…
— Иду! — Он застегнул ширинку.
Внезапно взгляд его упал на стол. Там лежал брошенный Фурсовым ПМ. Снова поругав бывшего товарища за растяпистость, он схватил пистолет, открыл боковой карман сумки, чтобы спрятать оружие. Замер. На глаза ему попалась струна, которую он прихватил с собой на всякий случай.
Неронов медленно оглянулся на дверь, за которой стояла женщина. А потом вспомнил первую часть генеральского приказа: «выполнить задачу, не считаясь с вынужденными жертвами».
Сунув пистолет в карман сумки, он забрал струну, закрыл молнию и поторопился к дверям. Когда убрал табурет, женщина тут же распахнула дверь.
— Зачем вы закрыли дверь? — Возмутилась она с порога. — Что это за дела⁈
— Извините, я был не одет, — с напускным смущением сказал Нерон.
Женщина глянула на него с какой-то неприязнью. Потом внимательно осмотрела комнату.
— Что у вас тут за бардак? — Спросил она, входя в дом. — Разве мы с вами не договаривались соблюдать чистоту?
— Прошу прощения. Работы на вахте много, — пробормотал Неронов, а сам украдкой прикрыл за женщиной дверь.
— Ну уж нет. Так дела не делаются, — она подбоченилась своими толстыми руками. — Знаете, наверное, мы с вами распрощаемся. У меня первый раз такое, чтобы жильцы не пускали меня в собственную же квартиру! А у меня тут, между прочим, закатки хранятся в дальней комнате! Вы же их не трогали?
— Не трогали, — пожал Неронов плечами виновато. — А… Так вот что там хлопало? А я-то думал…
— Как хлопало? — Удивилась женщина и обернулась. — Мои банки что, повзрывались? А что же вы мне раньше не сказали⁈
Потом она пошла, было ко второй, более просторной комнате жатка, где складировала свои вещи.
Неронов налетел на нее так быстро, что хозяйка не сразу поняла, в чем дело. Когда тонкая струна впилась ей в горло, прорезав кожу, было уже поздно.
* * *С первой нашей с Волковым встречи прошло три дня. Фурсова мы, привычным делом перевезли на дачу к Степанычу. Нельзя было держать его тут, в конторе. Тем более что скоро придет оружие, и оружейная комната будет занята.
Разведчик все еще молчал. Говорил он неохотно и мало. Однако я видел, что Фурсов борется с собой. В его глазах все чаще и чаще стали проскакивать какие-то проблески сомнения.
Всякий раз, когда мы с ним говорили о том, что для Неронова он тоже враг, что именно его «товарищ» натравил на него черемушкинских, чтобы прикончить, Фурсов только отшучивался. Правда, с каждым разом делал это все более кисло и неуверенно.
Волков пришел ко мне только на третий день. Старик исчез на несколько суток. Он старался узнать, как же показания попали к Кулыму, для чего подтянул некоторые свои старые связи. Однако, насколько я понял, пока что его старания были безуспешными.
— Я думаю, с Фурсовым надо жестче, — сказал Волков, постукивая пальцами по столешнице моего стола. — Медлить больше нельзя. Он — единственная зацепка во всем этом деле. Его нужно допросить. Допросить жестко.
— Вы сами говорили, что пытать его — это не лучшая идея, — возразил я.
— А у нас есть выбор? Неронов залег на дно. От него ни слуху, ни духу. Я даже не знаю, за какие концы дергать. Концов тут просто нету. Только Фурсов остался. Может, теперь он будет посговорчивее?
— Может, — задумчиво сказал я, глядя в окно кабинета. Там густели сумерки. — А может, вообще пойдет в отказ.
— Шанс есть. Надо попробовать, — решительно заявил Волков. — Иначе мы вообще ничего не найдем.
Степаныч, сидевший рядом с Волковым, кашлянул. Глянул на часы. Когда в кабинет постучали, мы разом обернулись. В это время контора была пустой. Ночные смены ушли на объекты. Дежурили сегодня и Фима с Женей, как их начальники.
— Кто это, мля, пришел, — насторожился Степаныч.
Волков тут же достал наган. Взвел курок. Я тоже украдкой потянулся к Жениному пистолету, который держал с прошлого раза у себя в столе.
— Извините, можно? — Прозвучал за дверью знакомый голос.
Волков нахмурился. Видимо, ему тоже голос показался знакомым.
— Войдите, — ответил я, спрятав наган под стол.
Дверь распахнулось, и внутрь скромно вошел Коробейников.
— Извините, — понуро сказал он, — дверь была открыта, ну я и подумал, что можно зайти.
Глава 13
Все, кто был в комнате, переглянулись. Я скрытно, чтобы Коробейников не заметил этого, вернул пистолет в ящик стола. Волков тоже тихо снял со взвода курок на своем нагане. Сунул его во внутренний карман пиджака.
— Извиняюсь, что без предупреждения, — сказал Коробейников, пытаясь разогнать неудобную тишину, навеянную паузой.
— Ничего, входи, — проговорил я. — Чего хотел?
Мужчина обвел всех взглядом. Выглядел он совсем невраждебно, а, напротив, казался растерянным и даже разбитым. Ступив в комнату, он заговорил:
— Я запомнил тебя… Вас… Когда мы познакомились на берегу. Потом нашел объявление в газетах о вашей «Обороне». Ну и… Вот я здесь.
— Витя, ты его знаешь? — спросил Степаныч.
— Мы познакомились на берегу Кубани, когда ездили с Сергеем проверить машину Нерона.
— Зачем ты пришел? — холодным тоном спросил Волков.
Любой, кому старый КГБшник был не знаком, не услышал бы ничего особенного в этом его тоне. Счел бы его, скорее, нейтральным. А я уже мог распознать в этой бесстрастности Волкова некоторые нотки раздражительности. Он был не рад тому, что Коробейников явился в Оборону.
— Хотел сказать спасибо, — несмело ответил помощник прокурора. — Вы оказались правы. Моего отца
