Осторожно, женское фэнтези - Шевченко Ирина

   - Отдохните еще немного, обычно последствия заморозки полностью проходят в течение часа. Потом леди Райс хотела бы с вами побеседовать. Я рассказал ей о ваших временных трудностях с магией. Не волнуйтесь, она сохранит это в секрете. Ко мне придете завтра после занятий. Подумаем, как решить эту проблему.

   Извиняться он, похоже, не собирался.

   А я не собиралась ругаться и сыпать едкими упреками по поводу организованной мне проверки. Перебранки, кажущиеся такими забавными на страницах книг, и, в конце концов, приводящие к тому, что герои в какой-то момент понимают, что "это судьба", в реальной жизни лишь усложнят все. Пусть будет, как есть: он - ректор, Элси - студентка, у нее возникли трудности, а ему под силу с ними разобраться. У таких отношений тоже есть шанс перерасти в нечто большее. Ведь перемены, предсказанные Сибил, уже начались, и скоро милорд Райхон увидит другую Элизабет, и тогда...

   Вот черт!

   Я вскочила, сбросив на пол одеяло, и бросилось к тому месту, где минуту назад закрылся за ректором портал. Поздно!

   Черт, черт, черт! Как же я вернусь в общежитие, если мое пальто и капор остались в гардеробе главного корпуса?

   - Вижу, вам уже лучше, - заглянула в комнату леди Пенелопа. - В таком случае не будем откладывать разговор, - она широко открыла дверь, приглашая. - Входите, мисс Аштон.

   Выяснилось, что каморка, в которой я отдыхала, была чем-то вроде комнаты для отдыха и примыкала к кабинету, не такому просторному и солидному, как у доктора Грина, но светлому, чистому и, если это слово применимо к рабочим помещениям, уютному. Из мебели тут имелось лишь два шкафа, платяной и книжный, полки которого были заставлены книгами и одинаковыми картонными папками, стол светлого дерева, приставленное к нему кресло с высокой спинкой и два стула для посетителей.

   Леди Райс, которую при появлении я видела расплывающимся пятном, оказалась статной дамой лет шестидесяти в строгом черном платье. Выбеленные сединой волосы женщины были гладко зачесаны назад, открывая высокий выпуклый лоб, и собраны на затылке в тугой узел, сколотый шпильками с янтарными головками. Серьги целительница тоже носила янтарные, и желтоватый камень хорошо гармонировал с ее светло-карими глазами.

   Впустив меня, леди Пенелопа заняла место за столом и указала на стул.

   - Присаживайтесь, мисс Аштон.

   Лицо у нее было из тех, что называют приятными, но сразу подумалось, что выражение доброты и сострадательности, свойственное, по мнению многих, сестрам милосердия, появляется на нем нечасто. Хотя леди Райс и не была сестрой, она была, если не ошибаюсь, доктором, а доктора в этой лечебнице не отличались излишней благожелательностью.

   - Итак, вы хотите перевестись на отделение целительства? - леди Райс вынула из ящика стола и поставила перед собой череп с выпирающими из глазниц глазными яблоками. Если она надеялась, что я с визгом вскочу - пустое. Череп был деревянным, глаза - с веселой голубенькой радужкой и розовыми прожилками сосудов - талантливой поделкой из стекла.

   - Хочу, - улыбнулась я черепу.

   - Почему? - искусственная голова в руках женщины раскололась на две неравные части, и стало видно, что внутри находится мозг - тоже деревянный, только покрашенный в розовый цвет.

   - Мне нравится медицина, - сказала я честно. - А милорд ректор говорил, что при поступлении у меня выявили способности к целительству.

   - И вы сочли его слова достаточным основанием, чтобы сменить специализацию? - ловкие пальцы леди отделили друг от друга кости черепа и принялись разбирать по долям мозг. Наконец-то я узнала, как должна выглядеть настоящая головоломка. - А вам известно, что девять из десяти поступающих к нам студентов обнаруживают при первичном тестировании способности к целительству? Это в природе не только человека, но и животных - зализывать раны, выкапывать целебные корешки, опускать в воду обожженную конечность, выбирать из шерсти паразитов. Ваши способности обусловлены инстинктами. Но этого вряд ли хватит, чтобы стать хорошим целителем.

   - У меня получится.

   - А если нет? - разобрав череп и его содержимое, леди Пенелопа достала мягкую салфетку и принялась протирать каждую деталь. - Почему не выбрать что-то попроще? Хотите держаться подальше от боевой магии - идите на "Обряды и ритуалы", на теормаг, на рунические гадания. Почему целительство? Я понимаю Оливера Райхона, и причины, по которым он приволок вас именно ко мне, но вас...

   - Почему же именно к вам? - перебила я невежливо, но леди Райс и тогда не взглянула в мою сторону, продолжая заниматься полировкой мозгов.

   - Потому что вы - Элизабет Аштон, единственная дочь Арчибальда Аштона, члена королевского парламента, первого помощника лорда-канцлера и одного из самых влиятельных и состоятельных благотворителей, ежегодно жертвующего академии немалые суммы. А я - леди Пенелопа Райс. Мои предки основали это заведение, и мне принадлежит решающий голос в совете учредителей. Так что, если придется вернуть лорду Аштону дочурку с заключением о ее магической непригодности, милорд Райхон, получивший должность министерским указом, предпочтет наблюдать за этим с безопасного расстояния. Меня же не сможет уволить даже король. Арестовать, сослать на острова, приговорить к смертной казни, но не уволить. Теперь понимаете, мисс Аштон?

   Получается, Оливер блефовал, отправляя Элси сдавать анализ на наркотики. Но если бы что-то выявилось, отписал бы лорду Арчибальду, чтобы тот приструнил дочь, а то и вовсе забрал кровинушку подальше от подобных соблазнов. И выходки Элизабет ректор терпел отнюдь не от большой любви к ней. Это плохо сочеталось с образом романтического героя, но, с другой стороны, кому охота портить себе жизнь и карьеру из-за избалованной "золотой девочки"?

   - Вы плохо знаете моего отца, леди Пенелопа, - оскорбленно выговорила я, вставая. - Он не станет винить академию в моей "непригодности". Но у него и повода не будет.

   Я взяла со стола несколько деталей муляжа.

   - Продолговатый мозг. Средний мозг. Мозжечок. Лобная доля. Теменная. Затылочная...

   Анатомию со мной учил дед. Взялся едва ли не с первого класса, и к тому времени, как этот предмет появился в школьной программе, я знала его настолько, что могла позволить себе подразнить биологичку расширенными ответами с использованием неведомых ей подробностей и чуждых уху названий.

   Но леди Пенелопу я в недостатке знаний не подозревала, зато подозревала, что какие-то местные термины могут отличаться от известных мне, а потому старалась не углубляться в детали. Да и забылось кое-что, если честно.