Особенные. Элька - 3 - Ольга Ильина

— А некоторым и платить не нужно.

— Верно. И Венера главное тому доказательство. Скажем так, она была не запланирована и не желанна, но она дочь Михаила и, насколько я знаю, князю надоели ее выходки, и он подал прошение о зачислении строптивой дочери в МЭСИ.

— О, как?! Значит, очень скоро нас ждет новая встреча.

— Не волнуйся, там она тебя и пальцем не тронет, — «утешила» Катя.

— Хорошо, с ней понятно, а остальные?

— Руфус Ёзер — внук Демаина Ёзера, представителя демонов. Я мало что знаю о нем, демоны вообще страшно закрыты, но его дед иногда приводит внука на официальные мероприятия. Они очень похожи. Поговаривают даже, что парень в будущем займет его место в совете. О твоей знакомой Кристине я ничего не знаю, а этого рыжего парня видела, только не помню где.

Я взяла в руки портрет рыжеволосого, лопоухого парня и улыбнулась. Федор Краев, мальчик с которым я встретилась у МЭСИ год назад, мальчик, создавший скачущую скамейку. И вот почему-то я уверена, что и он меня помнит. Такие встречи не забываются.

— А этот долговязый инкуб из рода Веззелей, клана, приближенного к Михаилу. Если когда-нибудь инкубам позволят стать частью совета, его семья возглавит список кандидатов.

— Остаются Егоровы.

— И, со дня на день их отец займет место Вессера.

— Пугающая перспектива получается, не находишь?

— Нахожу, еще как нахожу. И то, что мы умрем 27 декабря, оптимизма не внушает.

— В нашем случае знание — сила. В крайнем случае, можем смотаться из города куда подальше и убедить еще шестерых таких же неудачников, что лучше им в этот день быть где-нибудь на Мальдивах. Еще я подумываю бабушке все рассказать. Пусть озаботится.

— Хорошая мысль… была бы. Но меня домашний арест и так достал. Под новый не хочется. К тому же, где гарантия, что если мы все расскажем, события не ускорятся, и не пострадает кто-нибудь еще?

— Намекаешь на историю с Омаром?

— Да. Ты мне все рассказала, я хотела тебя защитить, напоила снотворным и чуть сама же жизнью не поплатилась. Нет, Эль, здесь важно не спешить и все хорошенько обдумать. К тому же у нас есть время.

В общем, уселись мы с Катей уже вдвоем картинки рассматривать. Крыс обрадовался, что может отдохнуть и смыться на кухню, выпрашивать у дядюшки Петра какую-нибудь вкусняшку из холодильника.

— Еще меня беспокоят Егоровы. Слабо верится, что кто-то из них тебя убьет.

— Мне тоже.

— Диреев, мне кажется, вообще на это не способен, он же за тобой хвостиком ходит и в рот заглядывает.

— Ходил, — скисла я. — Мы расстались.

— Да ладно?! — выпучила глаза Катя. — Из-за Егора?

— Нет, из-за меня. Диреев четко дал понять, что я ему мешаю, и больше он не хочет иметь со мной ничего общего.

— Прямо так и сказал?

— Я не склонна к преувеличениям, — ответила я и поднялась. Не нравился мне этот разговор о бывших. Неприятные мысли навевал, и Катя это поняла, поспешила перевести разговор в другое русло.

— Да уж, подруга, вляпались мы с тобой по полной. Я пришла радостью поделиться, что свой экзамен, наконец, сдала, а тут такое.

— Расскажешь, как это было?

— Трудно. Заставили меня эти оборотни из трех кланов по лесам погоняться.

— Трех кланов?

— Ну, да. Клан черных волков, рыжих пум и берсерков. Самые опасные из нас. Папа так ругался, когда узнал, кого они против меня выставили. Но твоя бабушка, нужно отдать ей должное, сказала, что для меня обычные испытания не подходят, я слишком сильная. Дочь, которой он может и должен гордиться.

— А он что, не гордится?

— Он считает меня ребенком и никак не хочет понять, что я давно уже выросла. Но, думаю, все отцы такие.

Да уж, не могу с ней не согласиться.

— Слушай, может, пойдем, чайку попьем? А то со всей этой информацией ум за разум уже заходит.

Я согласно кивнула, но прежде чем уйти, повесила рисунки на место.

— А что это за квадрат пустой в середине?

— Тут рисунок должен быть, с моим убиением.

— И где он сейчас?

— Крыс спалил, в приступе паники.

— Как я его понимаю. Самой хочется что-нибудь спалить или расколотить.

И опять же я согласно кивнула. Мне самой не улыбается помереть в ближайшие годы, вот только будет ли хоть для кого-то иметь значение желание какой-то там искры? Большой вопрос, на который, боюсь, ответа я так и не найду.

На кухне обнаружились Крыс и дядюшка Петр. Сидели, чаек попивали, беседы вели, я даже умилилась от этой идеалистической картины, пока кое-кто хвостатый не придал ускорения.

Мы уселись за стол, но разговор не клеился. У каждой в душе был сумрак и миллион вопросов. И некоторые из них я рискнула озвучить?

— Почему именно школа? Почему именно в день лунного затмения? Что это за ритуал такой?

— Все сводится к нему, — мгновенно включилась Катя, — Значит, мы должны выяснить.

— О-о-о. Только не это! Я так надеялся, что Катя отвлечет тебя от этих мыслей, а теперь вас двое. Это заразно что ли? — взвыл Крыс.

— Ага, конечно, это не тебя через три месяца Кондратий схватит, — фыркнула я. Знаю, несправедливо на него нападаю, но и он должен понять, я не железная. Нервишки шалят.

— Элька, я же предлагал тебе устроиться на подработку в библиотеку совета.

— А что? Неплохая мысль, — заинтересовалась Катя.

— Мысль-то не плохая, но меня больше J интересует. Если я пойму, кто он, и найду доказательства его преступлений, то возможно, никакого 27 декабря не будет.

— И как ты хочешь это сделать?

— Василий Петрович — мой доктор ангел, помнишь его?

Катя кивнула, а я продолжила.

— Я упросила его выяснить, не нужны ли в архиве инквизиции добровольные помощники. Сегодня он должен дать ответ. Но работать и там и там, да еще и учиться я не смогу.

— А я тебе на что? — встрепенулась она.

— Хочешь помочь?

— Вообще-то, у меня нет выбора. Я не собираюсь умирать, не начав жить, и тебе не позволю. Значит так, ты занимайся своим J, а я буду искать информацию о ритуале.

Мы еще немного поговорили об этом, но так как конкретных зацепок не было, то разговор перетек в догадки и гипотезы, и это противное «если», которое коробило обоих.

— Кать, а я Ника видела, — почему-то сказала я. Наверное, хотела хоть ненадолго отвлечься от своих проблем и поговорить о чужих.

— Да?! И как он? Жив, здоров? В последний наш разговор он обещал, что и без меня будет счастлив. И как? Он счастлив?

— Поговорить бы вам, без скандалов и ссор.

— Ну, уж нет, поезд ушел. Он там, я здесь.

— Значит, кончилась любовь?

— А у тебя с Диреевым?

Я промолчала.

— Ох, девки, — снова вставил свои три копейки Крыс. — Не везет вам что-то с любовью этой.