Глубокая память (сборник) - Артур Сабиров

– То есть… когда оно закончит своё действие, я вновь оживу? – спросил Сафиуллин.

– Именно. Ваша нервная сетка разрослась очень сильно. День или два назад вещество ещё могло сработать, но не сейчас. Сейчас Ваша сетка состоит из двух уровней: внешнего и внутреннего. Лекарство окружило внешний, разрушая его, но до внутреннего ему не добраться: ферменты расщепят его раньше. Ещё несколько дней, и Ваша нейронная сетка начнёт окружать себя третьим уровнем. Тогда места в черепной коробке просто не хватит, и мы оба погибнем от внутреннего кровоизлияния.

– Что же делать? Мы не успеем найти новое средство! – Отчаяние захлестнуло Сафиуллина. Он не видел выхода.

– Не нужно ничего искать, – хладнокровно сказал Рома. – Идея хорошая, теперь нужно грамотное оформление. Необходимо защитить часть молекул психотропа оболочкой. Тогда ферменты не смогут добраться до них раньше, чем они прореагируют. Но сделать это надо аккуратно. Оболочки молекул должны лопнуть ровно в тот момент, когда внешний слой нейронов будет полностью разрушен незащищённой частью молекул. Только в этом случае инкапсулированные молекулы смогут уничтожить внутренний слой до собственного разложения.

– Но как добиться такой точности?

– Нанокапсулы. В двадцать первом веке они ещё не вошли в широкое применение. Сконструировать их совсем несложно: они собираются сами. Сложнее будет поместить в них большие молекулы лекарства, но, я думаю, Наташа с этим справится. Только передайте ей то, что я сказал.

Рома замолчал, уставившись на Сафиуллина. Тот ответил ему тем же.

– Ты больше ничего не можешь мне сказать? – не вытерпел Сафиуллин. – Может быть, ты знаешь ещё что-нибудь, что может нам помочь?

– Нет. – Рома сокрушённо покачал головой. – Я рассказал всё, что знаю. Если это не сработает, то я бессилен.

Сафиуллин понадеялся на Рому и не стал больше его расспрашивать. Он вдруг подумал, что должен сам рассказать кое-что своему прапраправнуку, раз уж судьба дала ему такую возможность.

– Тогда я с твоего позволения… Я хотел бы… – Сафиуллин даже не знал, как начать. Рома вежливо молчал, ожидая. – Ты ведь не помнишь всего, что со мной случилось в последние дни?

– Нет.

– Так я и думал. Поэтому я обязан поделиться с тобой кое-какой важной информацией…

Рома опять выжидательно молчал. Похоже, неделя, проведённая здесь, сильно повлияла на него. По словам Наташи, он не затыкался ни на секунду. А может, Рома и не заметил, сколько времени прошло со дня его забвения.

– Так что Вы хотели сказать? – проявил, наконец, интерес Рома.

– Я хотел поговорить о Наташе, – сказал Сафиуллин и заметил изменения в мимике Ромы. Она, казалось, стала более живой.

– Наташа проявила чудеса самоотверженности и доброты. Я никогда не видел такой смелой и умной девушки. Не говоря уже о том, что она готова на всё ради друзей… и ради тебя. К твоему большому счастью, ты ей очень нравишься.

В глазах Ромы что-то вспыхнуло.

– Она сама Вам об этом сказала? – спросил Рома, стараясь держать голос ровным.

Но от его былой невозмутимости не осталось и следа.

– Нет, но я в этом уверен, – ответил Сафиуллин. – Её поведение и поступки более чем говорят об этом.

– Но я… я никогда не слышал от неё ничего, кроме замечаний и укоров, – сказал Рома, явно упав духом.

– К ней просто нужен подход, – улыбнулся Сафиуллин, увидев реакцию прапраправнука. – И тебе, я смотрю, она тоже не безразлична.

– С чего Вы взяли? – покраснев, спросил Рома.

– Я ощутил твои чувства к Наташе несколько часов назад, когда по ней выстрелили из волновой пушки…

– Это не Ваше дело, – тут же ощетинился подросток.

Сафиуллин добродушно рассмеялся. Вот так дерзко отвечала ему и его дочь, когда он расспрашивал её об ухажёрах.

– Ладно, не злись, – сказал Сафиуллин. – Я просто хотел сказать, что Наташа готова нарушить ради тебя любые правила и законы и нарушала их на этой неделе столько, сколько не нарушала, наверно, за всю свою жизнь. И ещё… Она защищала тебя, рискуя своей жизнью… После выстрела она звала тебя… только тебя… всю дорогу до лаборатории… Наташа – очень достойная девушка, и ты будешь дураком, если упустишь её.

Рома, насупившись, смотрел себе под ноги, в такую же чёрную непроглядную тьму, как и везде вокруг них.

– Кстати, хотел попросить у тебя прощение за одно фиаско с твоим отцом и за инцидент с Юлей Егоровой и этим футболистом Стасом Соломиным, – немного сконфузившись, проговорил Сафиуллин.

– А что случилось?

– Э-э… Пусть тебе лучше девчонки расскажут.

Теперь уже Рома засмеялся от вида замявшегося прапрапрадеда.

– Но вот насчёт твоего отца… – сказал Сафиуллин, и Рома в миг посерьёзнел. – Ты просто будь поспокойнее и не давай себя в обиду, хорошо?

Парень кивнул.

– Ну, вот, наверное, и всё, что я хотел тебе сказать…

Белоснежный туман как раз стал заволакивать всё вокруг, пробираясь к Сафиуллину и Роме. Они огляделись: вспышки воспоминаний тонули в дыму.

– Хотя нет! Не всё! – крикнул Сафиуллин, потому что уши наполнял какой-то звон. – Я очень горжусь тобой, Ром! Ты станешь великим химиком! Только будь понастойчивее! И всегда держись друзей! Они у тебя замечательные! Удачи!

И благодарно улыбающееся лицо Ромы заслонила от него белая непроницаемая пелена…

Глава 14. Возвращение во тьму

– … должна была меня позвать!

– Да пойми, Наташ, он сам не хотел… Ему было тяжело…

– А ничего, что тяжело теперь мне?! Я хотела с ним попрощаться!

– Наташа… Лена…

Первое, что Сафиуллин услышал, были голоса девушек. Он открыл глаза и увидел их перед собой. Он всё ещё сидел на полу, всё ещё в теле Ромы. Значит, Рома оказался прав: лекарство не сработало. Рядом с ним без сознания лежал Пальчиков. Лекарство на него, скорее всего, тоже не подействовало.

– Рома? – неуверенно спросила Лена.

Наташа глядела на него с непонятным чувством.

– Нет, это я, Сафиуллин. – Он поднялся. Голова раскалывалась от боли. – Лекарство не помогло.

Девушки подозрительно уставились на него.

– Кончай шутить, Ерёмин! – жёстко сказала Наташа. Такой неприязни по отношению к себе он от неё ещё не слышал.

– Это, правда, я, Наташ! Помнишь, мы отделали с тобой Соломина? А как отвезли Юлю в больницу?

– Что?! – Лена изумлённо посмотрела на Наташу, но та, просияв, уже кинулась Сафиуллину на шею.

– Но почему лекарство не подействовало? – Наташа, совладав с собой и изрядно покраснев, выпустила его из объятий.

Сафиуллин пересказал им весь разговор с Ромой, вырезав часть, не касающуюся лекарства. Когда он закончил, девушки переглянулись.

– А ты уверен, что это не обычная галлюцинация? – осторожно спросила Лена, словно спрашивала у душевнобольного.