Улан. Трилогия - Василий Панфилов

   Прыжок вверх - и спортсмен оказывается в опустевшем седле одного из кирасирских коней. Два взмаха руками - и один из врагов беззвучно сползает с коня, а второй что-то вопит, держась за торчащий из глаза клинок.

  - Вжж! - Вылетел из ножен клинок Тульской работы и поперёк горла одного из врагов появляется кровавая полоса.

   Враги достаточно далеко и тянутся к пистолетам****** - опередить их и выхватить пистолеты первым - кобуры-то у попаданца куда более продуманные! Гремят выстрелы и один из врагов склоняется к гриве коня, второй же только оглушён. Добить! Экстремал одним прыжком вскакивает на седло ногами и прыгает к оглушённому. Короткий удар эфесом сабли в висок - падает. Тут же поручик перерезает горло коню пруссака - баррикада...

   Передовой отряд уничтожен - и настолько быстро, что прославленные воины не успевают придти на помощь товарищам. Пока они не опомнились, поручик добивает нескольких коней и подтаскивает трупы поближе друг к другу, создавая завал. Обойти? Каменный мост шириной около трёх с половиной метров, да и массивные каменные перила...

   Успел - и к мосту подлетают пруссаки. Пространство перед ним небольшое, так что они толпятся, мешая друг-другу. Вояки они прекрасные, но столь внезапная гибель товарищей заставила растеряться - ничем иным такую давку не объяснить. Стороны обмениваются выстрелами, но если попаданец целит исключительно в коней (завал!), то кирасиры - в поручика, которые не собирается принимать грудью пули.

   Владимир как будто распараллелил своё сознание и успевает следить за всеми противниками сразу. Нацеленное в него дуло пистолета от крайнего справа кирасира он игнорирует, потому что видит его ствол немного сбоку, а это верная примета промаха.

   Центральный метко целится, но... в последний момент спортсмен просто приседает и пуля пролетает мимо*******. Начинаются "пляски" под пулями, но длятся они не долго - не зря поручик целил именно по лошадям. Вот одна упала - наездник успел соскочить. Вторая жалобно ржёт и пытается лечь.

   Пользуясь заминкой, князь перелетает баррикаду (спасибо паркуру!) и врезается в строй. Это настолько дико - пеший атакует конных, что противники теряются. Ненадолго, но и этого хватает - экстремал вертится внизу и просто калечит лошадей, перерубая им ноги.

   Воцарятся хаос и... кирасиры отступают. Немного, просто чтобы перегруппироваться и спешится. Пользуясь хаосом, Владимир нанизывает одного из противников на острие клинка, после чего забирает палаш из мёртвой руки. С двумя клинками можно многое натворить...

   Быстро обшариваются мёртвые тела, кобуры и седельные сумки - пистолеты, порох, пули! Едва успев сложить их отдельно, как начинает атака спешившихся кирасир. Идут строем, в ряд по трое - больше не получается из-за ширина моста. Однако трупы под ногами мешают нормальному взаимодействию.

   Поручику же... Рраз! - И следует прыжок на высокие каменные перила. Затем, не останавливаясь ни на мгновение, он прыгает на крайнего пруссака. Тот хороший воин и успевает отбить чудовищный по силе и скорости удар. Но не успевает отбить удар второго клинка и падает с рассечённой головой.

   Затем следует нападение на следующего противника и тот не успевает отбить стремительный выпад палашом и валится под ноги, хрипя пронзённым горлом и суча ногами. Последний пятится и падает. Экстремал рубит его по ногам, а когда тот непроизвольно скорчился от боли - добивает.

   Заминка... Улан спешно собирает и перезаряжает оружие. Пусть он скептически относится к огнестрелу восемнадцатого века, но владеть он им умеет - и отменно! В том числе и перезаряжать - офицер мог бы дать фору любому из ветеранов Фридриха, способных сделать шесть выстрелов в минуту, перекрыв этот рекорд почти вдвое. А когда не нужно стрелять, а только перезарядить... Пруссаки не успели и опомниться, как перед князем лежали полтора десятка заряженных пистолетов, а сам он спешно затаскивал тяжеленную тушу убитой лошади поверх другой, создавая достаточно надёжную защиту от пуль.

   Вперёд вышел один из кирасирских офицеров, держа в руке зелёную ветвь. Князь встал во весь рост - для пуль, особенно пистолетных, расстояние было далековато.

  - Мы есть... кирасиры великаго Фридриха..., - на ломанном русском начал он.

  - Я знаю немецкий, - ответил ему Владимир на немецком же, - не стоит коверкать язык.

  Благодарно поклонившись, немец продолжил:

  - Мы уже сталкивались с русскими уланами и признаём, что они воины, ничем не уступающие нам.

  Ответный поклон кирасиру и тот продолжает:

  - Может, пропустишь нас? Вестовой с пакетом уже ускакал и тебе нет нужды умирать.

  " - Какой пакет?" - Пронеслось в голове у попаданца, но почти тут же он понял - пруссаки решили, что наткнулись на гонцов, один из которых ускакал, а второй остался прикрывать отход. Хорошо... Похоже, конкретно эти вояки не подозревают о русском обозе. Но если пропустить - это ненадолго...

  - Мне нравится это место, - скаля зубы ответил поручик, - здесь хорошо умирать.

  - Но ты ранен, а мы обещаем тебе приемлемое содержание в плену, - попытался вразумить его кирасир

  " - Верить им? Они дадут слово - и честно сдержат - может быть, а вот вышестоящее командование такого слова не давало..."

  - Это не моя кровь, - оскалил зубы князь, - а ваша.

  Он прекрасно знал, что после того, как вспорол животы нескольким лошадям, покрылся кровью буквально с ног до головы.

   Разговоры поручику надоели, пруссакам он не слишком верил, да и... Если уж погибать (а в этом попаданец уже не сомневался), то красиво.

  - И скот падёт..., - негромко продекламировал он. А затем начал повышать голос с каждой новой строчкой:

  - И близкие умрут.

  - Все люди смертны!

  - Лишь одно бессмертно!!

  - Слава великих дел!!!

   Отсалютовав клинком, кирасир ушёл - и начался планомерный бой, без всяких наскоков и попыток взять одиночку с голыми клинками. Два-три фехтовальщика шли вперёд, прикрываемые стрелками. Экстремал отстреливался, прыгал пардусом - и убивал, убивал... Непонятно было, почему они не хотят дождаться пикинёров или артиллерию... Может, скорость важнее всего? Или профессиональная гордость - та, что превыше разума...

   Убивал - но и сам получал раны. Раны неопасные по отдельности, но многочисленные - зацепила пуля на излёте или задел слегка вражеский клинок. Его изматывали и атака шла за атакой. Экстремал понял, что вот он конец - даже его железная выносливость начала подводить.

   Он едва держался на ногах, но старательно изображал не знающего усталости берсерка. Во время редкого перерыва он увидел обломок собственной пики и упёр остриё между трупов, привалившись к древку спиной. Стало намного легче стоять и выстрелы снова стали меткими.

   Постепенно в ушах стало звенеть, предметы терять чёткость, но фигуры врагов он видел хорошо - и стрелял...

  Гарнизон - хотя бы полторы* - 1200 в РИ.

  Прошлый набег** - В 1757 году австрийцы без боя взяли Берлин.

  Телеги просто бы не успели*** При многодневном переходе у кавалерии нет особых преимуществ в скорости перед тренированной пехотой. Для повозок это правило работает ещё более чётко.

  Идти или бежать рядом с лошадью**** достаточно распространённая практика в лёгкой кавалерии. При длительных переходах это помогает экономить силы лошадей. Ну и учтите, что лошади тогда были заметно хуже современных, а в России проблема с породистыми лошадьми стояла очень остро.

  Запах табака он мог учуять на несколько сот метров***** Реально. В городе это не работает - много запахов, "забивается" нюх. А вот где-то в сельской местности, да ещё если сам не куришь... Встречал упоминания, что чуть ли не за километр, но это уже, наверное, преувеличение.

  Враги достаточно далеко и тянутся к пистолетам****** Что они потянулись к огнестрелу только сейчас - нормально. По уставу, прусским кирасирам предписывалось атаковать противника с клинками наголо - огнестрельное оружие было и пользоваться им они умели очень недурно, но считалось оно вторичным.

  Приседает и пуля пролетает мимо******* Звучит несколько фантастично, но что-то похожее умеют многие современные профи. На этом основаны "маятник" и ряд других систем. Ну а с дымным порохом, да с огнестрельным оружием той поры - ещё проще. От момента нажатия на курок до самого выстрела проходит достаточно много времени.

Глава девятая

  Открыл глаза, улан тут же услышал крик на немецком:

  - Очнулся! Доктор, он очнулся!

  Вскоре пришёл какой-то мужчина в сюртуке* и принялся бесцеремонно вертеть поручика, задавая вопросы:

  - Болит? Голова кружится? Слабость?

  Ответа обычно не дожидался - видел по реакции пациента. У самого пациента мыслей не было никаких - слабость и вялость. Так что вскоре он снова то ли заснул, то ли потерял сознание.