Киса - Татьяна Савченко

Обнявшись, девушки плакали, не обращая внимания на суету вокруг. Жгучие слезы счастья бежали по щекам, смывая тушь. То, что Лена стояла рядом, явно говорило, что она решила сохранить жизнь малышу. Отстранившись от Майи, через ее плечо, девушка увидела в холле юношу. Нахмурившись, она раздраженно сказала:

– Майя, зачем он здесь, я, кажется, тебя предупреждала!

Девушка поспешила объяснить:

– Я хотела использовать последнее средство, чтобы тебя остановить. Но Коля пока еще ничего не знает. Теперь, я думаю, тебе придется все объяснить ему.

Лена напряженно выдохнула и, отодвинув подругу в сторону, уверенно пересекла коридор. Остановившись напротив удивленного юноши, она громко сказала:

– Я только что чуть не убила твоего ребенка.

Он вздрогнул и отшатнулся назад, впервые ему захотелось ударить женщину. Сжав кулаки, он холодно произнес:

– Нашего ребенка, я тебя сам сейчас убью.

К ним подошла Майя и, увидев надвигающуюся грозу, поспешила вмешаться. Она знала, что Коля никогда бы не простил Лену, если бы она все-таки сделала аборт, но теперь он поймет ее, поймет и простит. В полном молчании они вернулись домой. Коля отрешенно смотрел в окно, пытаясь осмыслить услышанное: Лена беременна от него и хотела убить их ребенка. Злость душила его – почему она не сказала, как можно такое решение принимать самостоятельно!

Зайдя в дом, они сразу закрылись в комнате, а Майя пошла в свою оранжевую обитель и включила музыку, заглушая крики и плач из соседнего помещения. Вскоре все стихло, но Коля остался до утра.

Утром, с трудом открыв слипающиеся глаза, Майя пришла на кухню, как обычно только в пижамной кофте. Увидев мирно пьющих кофе друзей, она застыла, широко открыв рот. Лена весело засмеялась:

– Черт возьми, Майка, у тебя конечно красивая попка, но ты не могла бы ее чем-нибудь прикрыть.

Девушка жутко покраснела и убежала в свою комнату за штанами. Одевшись, она снова вернулась на кухню, все еще с пылающим лицом. Коля сидел у окна и держал на коленях голые ноги Лены, как обычно устроившейся на столе. На лицах лежала тень бессонницы, но оба улыбались. Майя недоверчиво переводила взгляд с подруги на Колю и молчала. Они тоже не спешили ничего объяснять и просто заканчивали завтрак. Наконец, юноша нарушил тишину:

– Мы решили попробовать подружиться. Вдруг из этого что-нибудь получиться.

Лена взъерошила его волосы и засмеялась:

– Если я буду плохо себя вести, Коля заберет ребенка.

Майя вопросительно осмотрела друзей:

– Вы не поженитесь?

В этот раз засмеялись оба, но смех Коли был более натянутым, потому что эта мысль ему в голову уже приходила. Не желая отпугивать свободолюбивую девушку, он не предлагал пока узаконить отношения, надеясь, что рано или поздно это случиться. Как вполне адекватный человек, он понимал, что Майя никогда не будет с ним, но прощаться с первой затянувшейся любовью было чертовски тяжело.

Выходные они провели все вместе, обсуждая возможные имена для ребенка. Наполненный эмоциями и событиями день страшно контрастировал с одинокой грустной ночью. Обняв подушку, Майя позволила себе немного поплакать о несостоявшейся любви. Уже прошло три недели, как Алан оставил ее в солнечном коридоре, запечатлев на волосах прощальный поцелуй. Сердце как обычно сжалось, отдаваясь быстрым стуком в висках. Включив по привычке радио, она надеялась услышать что-нибудь жизнерадостное и обнадеживающее на тему: "он вернулся", но тихая грустная песня разрывала сердце, врезаясь в него словами, как иголками:

Следы дождя на мокрых стеклах,Моя душа насквозь промокла,Море слез – душа моя…

Майя посмотрела в окно, улавливая среди легких теней, мелькающих в опадающей редкой листве, моросящий дождь. Глаза снова наполнились слезами, быстро проливающимися на бледные щеки. Она обняла подушку и, уткнувшись в неё лицом, постаралась заглушить звуки рыданий, совсем не хотелось, чтобы объявились свидетели ее личного горя. Она судорожно всхлипывала, пока сон не слепил глаза.

19 глава

Серое хмурое утро началось проливным дождем. Крупные капли громко барабанили по крыше, создавая монотонный гул. Заволакивая солнце, тяжелые свинцовые тучи нависли над городом. Майя проснулась, раньше, чем прозвенел будильник, и лежала, наблюдая за мокрыми дорожками капель на стекле, пока не пришло время вставать. Начиналось утро нового дня, в котором не будет Алана. Одевшись самостоятельно без помощи подруги, Майя с ужасом посмотрела в зеркало – на голове красовались плачевные последствия беспокойного сна с мокрой головой. Будто почувствовав работу для своих умелых рук, заглянула Лена. Увидев состояние лохматой шевелюры, она укоризненно зацокала языком:

– Ты как непутевый тамагочи, который сам себя решил покормить и отравился.

– Сделай что-нибудь, пожалуйста, а тоя похожа на дикаря их Папуа Новая Гвинея, – попросила Майя.

Лена на минуту задумалась и принялась укладывать непослушные волосы, выпрямляя их феном. Майя взволнованно поглядывала на часы – еще немного и она опоздает на автобус.

– Лена, долго еще? – подняв глаза, взволнованно спросила девушка.

– Стрижка только начата!

Когда прическа была готова, Майя безнадежно опаздывала на работу, а Лена еще потребовала надеть другое платье. Выполнив все указания, потому что это было быстрее, чем спорить, она послушно облачилась в желтый сарафан с завышенным поясом. Схватив сумку, и надев высокие каблуки, она вылетела под дождь и застыла – на подъездной алее стоял серебристый Мерседес. Сердце глухо ударилось о грудную клетку и затихло, словно прислушиваясь. Холодный дождь поливал ее, стирая все старания Лены без следа. Не веря своим глазам, она больно ущипнула себя за руку и вскрикнула.

Из машины вышел Алан, показавшийся до боли красивым и родным. Его медленные грациозные шаги, уверенные плавные движения вызывали в душе жгучие воспоминания. Открыв широкий зонт над головой растерянной девушки, он осторожно взял ее под локоть и повел к машине. Она не сопротивлялась и словно во сне послушно шла рядом. Усадив ее в машину, он обошел ее с другой стороны и сел сам. Капли воды блестели в его спутанных волосах, глаза сверкали бордовым оттенком. Поняв, что больше не может сдерживаться, Майя схватила красивую руку Алана и крепко сжала, вкладывая в это действие всю тоску и отчаяние, мучившие ее три недели. Юноша судорожно вздохнул и прижал маленькую ладонь к мягким губам, понимая, что теперь расстаться с девушкой он, скорее всего, не сможет, а значит, придется о многом ей рассказать.