Золушка поневоле или туфельки моей ба(СИ) - Вероника Трифоненко

Уф, впервые, внушение сработало, за дверью был слышен грохот, а спустя секунды в дворцовые покои баронессы (и не стремно же ей было нас тут держать) ввалилась стража во главе с принцем и Олафом. И все бы ничего, но нож у горла, и я понимаю меня взяли в заложники, и еще одно: Мора. Спятившая подруга принца, как и в моем видении, она сидит на стуле, сложив руки за спиной, и этот дебил, мой 'муж', я не знаю, ведется он или играет, но так страшно за него и за себя. Он приближается к ней, я хочу крикнуть, как-то предотвратить, но нож, предупреждающе режет кожу и рядом внезапно срывается на бег Олаф, до этого обнимавшей развязанное им чудо (баронесса не могла контролировать обоих заложников и выбрала самого бесперспективного, ну или просто без кляпа). Архивариус не успевает к принцу, но этой умной, думающей на пару ходов вперед сволочи и не нужна была помощь, он спокойно держит в одной руке очередной нож в другой руки Моры. И все бы хорошо, но она же ведьма, почему она не колдует!?

Не понимаю, почему она позволяет стражникам, заковать себя и увести. Что не так с принцем!? И как он победил сестру Лиа!?

— Гаррет, любимый, — видимо, баронессе было тяжело без внимания, и она решила его привлечь за счет меня, снова усилив нажим и оставив еще одну кровоточащую царапину на моей шее.

— Что ты хочешь!? — Гаррет приближается к нам.

Я в шоке, если это не игра на публику, то у принца есть сердце. Хотя стоп, моя тушка же нужна ему живой на коронации, логично, что он готов за меня поторговаться.

— Ты знаешь, — она смеется, безумно смеется, и я понимаю, что в дуэте Моры и безымянной шарики за ролики закатились не только у первой, но и у второй. И еще не ясно у кого больше. Когда принц, думая, что она не замечает, делает еще пару шагов вперед, она обрывает смех:

— Достаточно! Ты не можешь вернуть мне свою любовь, но я могу помочь тебе… — и все вроде бы здорово, она убрала оружие от моей шеи, только встать я не успела, договаривая свою реплику, дрянь воткнула в мой живот нож и успела повернуть:

— …стать свободным!

Затем все происходило очень быстро, ее сшибли с ног, меня уложили на постель, рядом орала Марьянка, какой-то эскулап поставил мне идиотский диагноз и усыпил, а вечером был очередной бал, с которого мои друзья по-тихому смылись, чтобы меня навестить.

И кстати еще одно милое наблюдение, обои у баронессы нормальные, может даже и неплохо, что меня не стали перетаскивать из ее комнаты в мою!? Да и комната у нее побольше и с санузлом.

Когда пришли, друзья какое-то время стебались над моим везеньем и здоровьем (нож ничего жизненно важного не повредил, но ножом пырнули только меня). Затем мы стали обсуждать историю безумной баронессы, чье имя я не запомнила, даже когда его рядом произнесли несколько раз, стоит признать, после случившегося она стала популярной, для всех кроме меня. Для меня она осталась человеком без имени и с серьезными проблемами с головой.

Олаф рассказал, что Лиа, а точнее Морлиа, младшая сестра Моргаузы, что именно она является (сейчас уже скорее являлась) придворной ведьмой в Ромсе, и что, похоже, ее отправят в лечебницу для душевнобольных.

О том, зачем Олаф прикидывался, что не умеет драться, я передумала спрашивать, посмотрев на сидящих рядом друзей и вспомнив, часто мной забываемое: Марьянка — лучшая фея на курсе, причем не благодаря, а скорее вопреки дару фей. Короче, если им так нравится, почему бы и нет, кто я чтобы мешать другим!?

А вот тайны моего 'мужа' мы обсудили с удовольствием. Олаф знал, что да ведьму убил именно принц, как и дракона. Вот на этом моменте чужого рассказа становится страшно, в смысле, если ведьма еще могла меня пожалеть, то, чтобы меня пожалел принц, с неба должна грохнуться луна.

Как местами добрая личность, даже не стала пытать друга по поводу давно мною замеченных недочетов в его первоначальной легенде (уже догадалась, что гад тогда просто стебался). Впрочем, архивариус меня знал хорошо, поэтому прояснил все сам. Во дворце запрещено разрушать загадочный образ Моргаузы, с которой принц когда-то был в хороших отношениях, не романтических. Сам Гаррет так легко кокнул дракона и ведьму, так как является природным потомственным антимагом, то есть в его присутствие сильная магия не может работать нормально, а слабая и вовсе перестает действовать.

Зачем ведьма кокнула его невесту!? Оказывается, вовсе не из-за любви к Гаррету, была убеждена, что ребенок принца, рожденный от жительницы Ромса, станет еще большим антимагом, который уничтожит всех магических созданий этого мира. Олаф стопроцентной уверенности Моргаузы не имел, но тоже считал так. Просто приятель по должности знал, родословную принца. От поколения к поколению после браков с ромской аристократией антимагические способности королевской семейки лишь росли, немного уменьшаясь от браков с иноземцами. Так, например, у тети принца тоже был этот дар, но с гораздо меньшей силой (ее мамой была заморская принцесса). Да уж семейка та еще.

Прикалываясь (уверена стопроцентно) друг предложил на самом деле стать женой Гаррета и посмотреть, какой ребенок получится: антимаг или фея!? Я кинула в сволочь подушкой и почувствовала, как заболел живот. Заметив, что мне стало плохо, друзья решили издевательства на время прекратить и стали обсуждать слухи о найденном в темнице теле. А дело было так, после допроса баронессу повели в камеру. И все бы было хорошо, но там лежал труп служанки, которая пропала пару дней назад. Баронесса начала возмущаться, стража повела ее в другую камеру. А из-за тела начали новое уголовное разбирательство. Говорят, что убийство посчитали ритуальным, так как одежда на трупе была дворянской, а лежал он в какой-то неестественной позе. В какой уточнять не стала, итак друзья на меня косились как-то подозрительно.

Да-а, избавилась одна идиотка от тела…

И все было хорошо и весело (почти весело), я даже начала подозревать, что между моими друзьями пробежался небольшой пухлый малыш с крыльями и луком, в смысле, почему это они все время вместе ходят!? Как вдруг явилось зло. Я про тетю Гаррета. В общем, друзья свалили, а мне пришлось улыбаться.

— Дорогая моя Лорочка, я так обрадовалась, когда узнала, что ты не пострадала, — скептически поднимаю бровь, не пострадала, обрадовалась!? Под моим взглядом леди Гретхен поправилась: серьезно не пострадала.

Она замолчала и села на стул рядом с моей кроватью, зачем-то схватив в плен мою руку с колечком. Сначала подумала, наверно, решила сорвать кольцо, потом поняла, все хуже, она не понятно с какими целями просто решила подержать мою ладонь.

— Эм, спасибо! — и почему тетя пугает меня больше чем сумасшедшая девица с ножом!? И кстати про девицу, это точно она меня травила, а не кто-то другой, сейчас сидящий рядом? Мама, можно я буду звать на помощь!?