Темная жатва - Тимофей Печёрин

Не оставался в долгу и Аксель Рейн — не считая даже того золота, что время от времени покидало казну и перетекало в карманы членов Гильдии. Когда бургомистр Кронхейма затеял на Убийц облаву, его самого неожиданно схватили королевские гвардейцы. Да не просто так схватили, но по предварительно и старательно подготовленному доносу, уличавшему градоправителя в измене. Дальнейшую его судьбу решила камера пыток в замковой темнице, а также указ скорого на расправу короля.

Не осталась Гвардия в стороне и во время народных волнений, в очередной раз прокатившихся по столице. В тот злополучный день на охрану неприметного дома на безымянной улице Аксель Рейн выделил целый десяток опытных бойцов — один из которых, кстати, так и не вернулся в замок живым.

В свете вышесказанного (и платежеспособности королевской казны) капитан Рейн был уверен: Гильдия Убийц поможет ему и на сей раз. Кронхейму, конечно, и так было чем встретить воинство северян: крепкие стены, почти неприступный замок; ополченцы и гвардейцы, не говоря уже про Стальной Полк, делали предстоящую осаду чем угодно, только не легкой прогулкой. Бой обещал быть жарким, изнуряющим, и вне зависимости от исхода — последним крупным сражением герцога Оттара. На большее тому просто не хватит сил.

Но и упускать возможность покончить с противником малой кровью Аксель не собирался. Не собирался хотя бы потому, что был королевским гвардейцем — и по собственному опыту знал, сколь трудно подготовить хорошего воина. Трудно, долго и дорого… слишком дорого, чтоб разбрасываться жизнями таких воинов бездумно и бессчетно.

Не питал капитан особых надежд и на Вейдемира с Перстом Кроворукого наперевес. Вообще не привык надеяться на едва знакомых людей и, тем паче, выказывать им доверие. Леннарт Кольм поступил дальновидно, открыв тайну герцога и ему тоже. Ибо Аксель, в отличие от высокородного южанина и не думал сомневаться ни в самом своем решении, ни в требуемых на то средствах.

«Всего один удар», — пробормотал он, переступая порог дома Гильдии.

Внутри ждала темнота сеней и тяжелая дубовая дверь с маленьким окошком. Только это окошко и открылось перед командиром Гвардии, пропуская в сени тусклый огонек свечи. Последнего хватало ровно на то, чтобы по другую сторону двери не было столь же непроглядно темно, как в сенях. А вот видеть своего собеседника очередной заказчик не мог, да и сам оставался невидимым для человека со свечой. Для общения им обоим доставало голосов… ну и, конечно же, звона монет.

— Ах, никак отважный капитан Рейн снова почтил нас своим вниманием, — проворковал хрипловатый голос из окошка. Таким тоном любящий дедушка мог разговаривать с внуками.

Про себя Аксель так и нарек своего собеседника — Дедом. А заодно подивился его чутью и догадливости… в очередной раз.

— Да, это я, — подтвердил королевский бастард, — и мне снова нужна помощь Гильдии.

— Эх, молодость, — вздохнул Дед, казалось даже искренне, — все куда-то спешите, только о делах думаете… А просто так, чай, и не зайдете, навестить старого друга.

— У меня служба, — отвечал Аксель просто, — защита короля, защита замка… а с недавних пор и всего этого города. Без службы я никто…

— Что ж, мы понимаем, — с нарочитой торжественностью молвил Дед, — как ничего больше мы понимаем, сколь тяжела ваша служба… и сколь необходима нам, мирным горожанам. Мы преклоняемся перед Гвардией, что денно и нощно оберегает нас… делая нашу жизнь спокойней, а сон крепче. Преклоняемся и от всей души жаждем хоть немного облегчить вашу службу… в меру скромных сил наших…

«…а также щедрости казны», — добавил про себя Аксель Рейн. И добавил с немалым сарказмом; союзник союзником, а понять собеседника своего он не мог. Как и всех наемников мира — людей, готовых проливать кровь за кого угодно. За любую мразь, отягощенную лишними деньгами и достаточно щедрую.

«А ведь так же в Гильдию могли обратиться и по мою душу, — невзначай подумал капитан, — люди того же Оттара… будь он толику поразумней. И эта старая крыса столь же ретиво изливала мед перед ними — забыв и о преклонении, и обо всем таком же прочем…»

Тем не менее, ритуал требовал соблюдения, так что вслух Аксель высказал Деду совсем иное:

— Со своей стороны Гвардия тоже ценит столь благое стремление… и не одними только словами. Я прошу Гильдию принять эту награду в возмещение сил, которых она не жалеет, стараясь помочь нашей службе.

С этими словами он просунул в окошко небольшой мешочек, туго набитый монетами.

— Гильдия благодарит вас за щедрость, — уже спокойнее и почти без патетики изрек Дед, — думаю, что пора перейти к делу, приведшему сюда славного нашего защитника.

— Говорю сразу, — начал Аксель, — человек, о котором идет речь, находится за пределами Кронхейма; точнее, в Грифондоле. Правда, вскоре он может и подойти к городу… в общем, я говорю об Оттаре Железной Перчатке, герцоге Торнгардском.

— …владетеле Лесного Края и северных гор, покорителе Ульвенфеста, — дополнил Дед, как показалось, немного обескуражено.

Затем окошко неожиданно захлопнулось. Аксель растерялся: ответ представителя Гильдии он привык получать сразу — и неизменно положительный. Да и как иначе, если деньги уже получены?

«Не ответит через полчаса — вернусь с целым отрядом, — подумал капитан злобно, — весь домик по бревнышку раскатаем!»

Ждать, впрочем, пришлось гораздо меньше. Уже через несколько минут окошко открылось вновь, и снова зазвучал медоточивый голос Деда:

— Гильдия готова прийти на помощь и на сей раз… но просит и доблестного капитана войти в ее положение. Работа эта тяжела… гораздо тяжелее, чем было до сих пор.

— Ясно, — сказал Аксель Рейн, — еще столько же золота, я надеюсь, вас устроит? Деньги будут сегодня же… но я тоже выдвину дополнительное условие. Относительно одной вещицы, имеющейся во владении герцога.

Лишь после того как командир Гвардии вернулся в неприметный дом, из него вскоре вышел худощавый и длинноволосый паренек. Звали его… впрочем, не все ли равно, коли по вступлению в Гильдию Убийц полагалось забывать свое, данное при рождении, имя? Забывать хотя бы на время задания, а вместо оного члену представляться как Свен. Ну или Герда, если речь шла об убийце-женщине. Таковые в Гильдии тоже имелись, пускай и в меньшинстве.

При всей своей юности, на недостаток опыта длинноволосый Свен уже не мог пожаловаться, потому как успел отправить к праотцам не меньше десяти человек. И хотя в основном то были городские торгаши, длинноволосый убийца не прочь был и разнообразить свой послужной список. Выказывая, тем самым, первые признаки мастерства.