Животные - Илья Щукин

Не прошло и получаса, как панки выбрались за пределы города. В темноте загорелся огромный пламенный змей. Он пульсировал, раздвигая границы ночи, и ужасно стонал. Он требовал справедливости. Но долго сопротивляться тьме он все же не смог, и тьма вскоре поглотила его. Тогда Панк Даун превратился в холодное обиталище пустоты. Мусор в баках догорел, и было темно. Оставшись одни, мы наблюдали мрак.

— Сюда даже дьявол не заявится. — сказала Басолуза.

— Все хорошо, — сказал я. — Теперь мы дождемся вертолет.

— Сколько времени это займет? — спросил Стенхэйд.

— Утром он будет здесь.

— Мы не одни. — сказал Курган, дергая затвор. — Вы должны слышать шаги.

Действительно кто-то подступал к нам, утаенный тьмой. Я ощутил, как Басолуза вцепилась мне в локоть. Сбивчивые шаги прервались неподалеку от нас. Вспыхнул факел. Мы увидели панка, поникшего духом. Оглядев нас, он глубоко зевнул.

— Ничего не осталось. — заметил он. — Ничего, что смогло бы уцелеть.

— Ты нас чертовски напугал. — хихикнула Басолуза. — Не делай так больше.

— Откуда я мог знать, что так случится. — говорил панк. — Они все оказались уничтожены. А ранения на их телах… просто ужасно. Как будто их мучили адские бестии. Никто не решился зайти туда, но я зашел, чтобы посмотреть. Видно они натворили что-то очень-очень страшное, раз умерли таким образом. Ужасная кара, черт возьми.

— Справедливая кара. — сказал Дакота.

— Что мне делать? — спросил панк.

— Пока не потух факел, — сказал я. — Беги из города и прибейся к остальным. У них отличное освещение. Ты не потеряешься.

— Вы так думаете? Я думаю, Железный Великан не поладил с самим Люцифером. Иначе бы он так не умер.

— Проваливай отсюда. — сказал я.

Как и остальным, ему пришлось оставить Панк Даун. Я ощутил внезапную слабость и боль, наполняющую сломанную кисть. Она показалась мне приятной. Потом Курган помог мне добраться до номера, а Басолуза задержалась у меня. Она обработала мою щеку и еще сказала, что если я не буду лечиться, мое положение ухудшится.

— У тебя может образоваться нагноение, — говорила она. — В этом случае потребуется хирургическая операция. Я не смогу исправить твою кисть. Нужен специализированный доктор. Конечно, я имею в виду хирурга.

Она вколола мне обезболивающее и прилегла рядом. Я посмотрел на звезды, видимые в окне.

Басолуза сказала, что звезды — огромные газовые шары.

XII. Панк Даун

Ночью мы не зажигали факелы, используя походные фонари. Временами мы выглядывали в окна, дожидаясь прибытия вертолета. Перед нами раскинулся опустевший город-призрак. Факелы, горевшие на обители Железного Великана, потухли. Недвижимая и темная, она покоилась в отдалении.

Боль возвращалась каждый раз, когда истекало действие доз, но у Басолузы нашлось достаточно медикаментов. Ночь вышла без крови, и все это время Басолуза вводила Варану морфин. Мы задрались рано, взявшись за алкоголь, хранившийся в кладовой гостиницы.

Около семи утра раздался спасительный шум.

Ирокез, вернувшийся с рейда, приземлился в центр площадки. Пилот не выключал двигатель, впустую прожигая бензин. Сучка оставила пулемет и спрыгнула на землю. Закурив, она подозрительно осмотрелась. Если бы Варан подбросил сучку, ее бы перемололи винтовые лопасти. Он первым вышел из гостиницы. Приблизившись к чопперу, Варан ощутил запах дизтоплива и металлической коррозии.

— Куда все подевались? — спросила она. — Вы решили нас разыграть?

— Мы никого не разыгрываем. — сказал Варан. — Железный Великан убит.

— Убит? Это правда?

— Да. Панки оставили город. Тут никого нет кроме нас.

Сучка оскалилась, схватившись за голову. Затем она ударила по кабине, закричав:

— Глуши мотор, Резак!

Двигатель заглох. Из кабины выкарабкался панк в солнцезащитных очках и военной униформе. От него разило табаком, потом и мочой.

— Стейла, я не расслышал. Ты могла бы повторить?

— Хорошо, повторю. Железный Великан убит.

— Да вы никак пошутили?

— Не время для шуток, Резак. Этот громила сказал, что Великану крышка.

Резак снял очки. Он смерил Варана безжалостными глазами.

— Этот сказал? — переспросил он. — У меня для таких есть подарок.

— Выслушайте меня. — сказал Варан. — Я знаю, вы этого не ожидали…

— Конечно, — хмыкнул Резак. — Мы этого совсем не ожидали! Эта трясогузка нас по делу выслала, а полет нам в пятнадцать тысяч встанет. Теперь заплати мне эти деньги.

Варан отсчитал ему сорок тысяч. Резак схватил деньги и присвистнул.

— Другой разговор!

— У меня к вам деловое предложение. — сказал Варан. — Со мной еще пятеро ребят. Нам нужно перебраться туда, где можно залататься. Я думаю, вы знаете место.

— Такое место существует. — Стейла кивнул, отпуская колечки дыма. — Оно называется Пустынный Приют. Нечто вроде гостиницы посреди пустыни. Там можно снять комнаты и купить лекарства.

— Там есть доктор?

Стейла развела татуированными конечностями:

— Ты ведь понимаешь, что я не могу это знать. Доктора верно еще не перевелись.

— Вы транспортируете нас туда.

Резак убрал деньги.

— Значит, вас шестеро. Итого нас восемь. — он забрался в кабину и что-то глянул. — С топливом порядок. Перегруза быть не должно. Приют недалеко! Мы вас возьмем!

— Значит, договорились. — Стейла потрогала коробки, прикрытые брезентом. — Даже не знаю, что теперь делать с этим. А ты как думаешь, здоровяк? Что нам делать с этим дерьмом?

— Вам больше некому раздавать его, разве что принимать самим.

— Мы даже не знаем, что это! На упаковках нет названия, срока годности, другой информации. Панки жрали это и получали крылья, но мы, как видишь, можем летать без этого. Птичка стара, зато достаточно мобильна.

— Где вы взяли вертолет?

— На свалке игрушек Кудо. Эта штучка нам бесплатно досталась. Кудо от него давно хотел избавиться, а мы на счастье подвернулись. Там кое-какие проблемы были с винтом и двигателем, но Резак все починил. Я без него никуда.

— Нам нужен большой грузовик. Кудо сможет помочь?

— Грузовик? Наверное, я точно не могу сказать. Да и не знаю, жив ли он еще. Если хотите, могу дать его адрес.

— Обсудим в полете. Подождите, пока мы соберемся. Пока можете хлебнуть.

— Я очень рад, — сказал Резак. — Что ты позволишь нам это сделать.

Мы пьянствовали в гостинице, когда пришел Варан и дал нам полчаса на сборы. Оставив пиво, мы поплелись наверх, чтобы упаковать вещи и приготовить оружие. Стейла и Резак взяли ящик пива и разместились за столом. Резак откупорил бутылку и долго, выпуская дым, смотрел в пустоту. Его красная обветренная пасть выражала изнеможение. Стейла взглянула на него и тоже закурила. А потом они чокнулись, выпив за здоровье железной птички.

Варан присел рядом с Резаком. Он резко отодвинул локоть:

— Боюсь быть задавленным громадиной.

— Я не такой страшный, каким кажусь.

— Не могу поверить, сколько времени ушло на все это, — заговорил Резак. — На привлечение живого мяса, которое сделало это место похожим на город. Мне говорили, Панк Даун возводили около полугода. Еще около года сюда манили добавочных клиентов, то есть карманы, готовые приобрести Счастье. Поначалу Железный Великан сам перевозил наркотики, но потом нанял нас, потому что хотел экономить свое время. У него это отлично получалось. Вертолет не грузовик — быстро, экономично, но правда дороговато, но это ничего. А тут мы прилетели и сразу все изменилось. Только недавно все это было, а теперь всего этого нет. Железный Великан убит, а мы потеряли работу. — он усмехнулся и отхлебнул. — Панк Даун теперь не важен для нас. Здесь нечего больше делать.

— Вам не обязательно работать с наркотиками. За такое дело можно оказаться в земле. Вы можете начать безмятежный бизнес.

— Любой бизнес, который совершается в этих местах, опасен. Нам нужно лететь туда, где нет этих ублюдков.

— Тебе легко это говорить, — вмешалась Стейла. — Мы могли бы запросто улететь с тобой хоть на край света, будь у нас много топлива. Вся проблема в том, что вертолет поедает много реактивной радости. Рано или поздно она закончится, ты знаешь это.

— Да, знаю. Рано или поздно топливо кончится. Запасы не вечны. Если так случится, я буду готов идти с тобой пешком, но если вдруг откажет двигатель, нам тоже придется идти пешком. И если нашу птичку собьют, и мы как-нибудь случайно выживем, нам тоже придется топать. В конце концов, мы найдем уютное место, а там будем жить в мире. Построим свой дом, наплодим детей и засадим огромный огород. Мне больше ничего не нужно в этой гавенной жизни.

— Я с тобой до конца, любимый. — Стейла подняла бутылку. — Да будет так!

Они снова чокнулись, однако теперь они выпили за мир. Стейла нахмурилась, когда в бутылке заплескалась четверть.

— Интересно, где-нибудь существует мир? — сказала она.