Безмолвный дом - Фергюс Хьюм

Его слова столь точно попали в цель, что Диана, все еще краснеющая, поспешила остановить молодого человека, чтобы он не наговорил больше, чем надо. Ситуация и так получилась совершенно неловкая.

– Тогда, как мой друг, я надеюсь, вы заедете навестить меня в поместье Бервин.

– Буду рад. Когда вы уедете туда?

– В течение двух недель. А пока я должна оставаться в городе, чтобы закончить все дела с адвокатом относительно состояния, оставленного моим бедным отцом.

– И завершить все дела с госпожой Врэйн?

– Нет, – холодно ответила Диана. – Теперь, когда мой отец мертв, госпожа Врэйн для меня – никто. Я все равно считаю, что она – пусть и косвенно – виновна в смерти отца. Если бы мой отец не ушел из-за нее из дому, он был бы жив. Я не стану общаться с госпожой Врэйн и не думаю, что она посмеет обратиться ко мне.

– Не уверен в этом, – заметил Люциан, который хорошо знал характер госпожи Врэйн и ее природную бесцеремонность. – Но давайте забудем о ней, вместе со всеми другими неприятностями… Мы еще увидимся, прежде чем вы уедете из города?

– Возможно, – уклончиво ответила Диана, улыбнувшись и покраснев. – Но вы же непременно приедете в поместье Бервин, когда я пришлю вам приглашение?

– Естественно, – ответил Дензил, переполненный ликованием. Он встал, собираясь уходить. – Но теперь я вынужден сказать…

– До свидания? – спросила мисс Врэйн, протянув руку молодому человеку.

– Нет. Воспользуюсь вашим предложением и скажу: аи revoir.

Люциан вышел из апартаментов Дианы Врэйн, ликуя, переполненный любовью. Диана оказалась столь добра, что, больше не нуждаясь в его услугах, не отказалась от его общества. Будь то другая женщина, он, наверное, счел бы ее неблагодарной. Но радость от приглашения в поместье Бервин захлестывала его. Ведь, судя по всему, девушка не хотела терять его из виду, а это давало надежду на большую близость. Ведь она непременно пришлет приглашение, а он примет его… И господин Дензил уже видел себя в яркий летний день среди зелени. Ему даже грезилось, что в этой волшебной цветущей стране он просит эту богиню стать его женой. А ее слова, взгляды и румянец говорили о том, что, возможно, ему и в самом деле улыбнется удача.

…Пока Люциан витал в своих грезах, Диана также мечтала, но совсем о другом. Она собиралась подольше пробыть в городе, чтобы закончить все дела. Она еще не раз встретилась со своими адвокатами, и когда все же пришло время покинуть город, была юридически записана как хозяйка поместья Бервин и владелица земли во много акров.

Как и подозревал Люциан, Лидия действительно попыталась встретиться со своей падчерицей. Она приезжала дважды – и оба раза, несмотря на то что Диана была дома, мачехе было отказано. Лидия написала три письма, но не получила никакого ответа, что со стороны Дианы определенно было довольно жестоким поступком. Об этом Люциану рассказала сама Лидия, когда они как-то случайно встретились на Пиккадилли.

– Она ведет себя так, словно я и в самом деле что-то сделала, – закончила Лидия, подробно описав все свои обиды. – Я называю это настоящей черствостью. А вы считаете по-другому, господин Дензил?

– Если вас интересует мое мнение, госпожа Врэйн, то я считаю, что вам и мисс Врэйн нужно держаться подальше друг от друга, – натянуто протянул Люциан.

– Конечно, вы защищаете ее. Но, полагаю, я не могу ни в чем обвинять вас, поскольку понимаю, что вами движет.

– А как там синьор Ферручи? – поинтересовался Дензил, стараясь перевести разговор на другую тему.

– Мы все еще хорошие друзья… и не более того. Поскольку он доказал, что не убивал Марка, у меня нет никаких причин отказать ему в общении. Но надеюсь, вы не станете жениться на Диане, прежде чем наши отношения с Эрюо-лем определятся.

– Откуда вы знаете, что я собираюсь сделать предложение Диане? – спросил Люциан, покраснев до корней волос.

– Если бы вы видели свое лицо в зеркале, то не стали бы спрашивать, откуда у меня родилась эта догадка. Вы же покраснели как помидор… Нет, я не буду танцевать на вашей свадьбе и не стану разбивать свое сердце.

И с насмешливым поклоном госпожа Лидия Врэйн быстро зашагала прочь, очевидно, пытаясь забыть все связанное с трагедией ее замужества.

Глава XXII

В поместье Бервин

Поместье Дианы находилось в нескольких милях от Бата, в приятной лесистой долине, через которую скользил спокойный и медленный ручей. По обоим берегам раскинулись широкие плодородные поля – бывшие высушенные болота. Справа поля упирались в густой лес, протянувшийся до самого горного хребта. Где-то там, в глубине, скрывалось само поместье – странное здание викторианской архитектуры, построенное лет двести тому назад.

На фоне зеленых деревьев теплые стены из красного кирпича и скошенные крыши из синеватого сланца казались приятным глазу цветовым пятном. Перед зданием протянулась терраса, у подножия которой цвели поля, белые от снега зимой, черные, с бороздами, весной и золотые от зерна в горячие летние дни. В целом прекрасное и мирное место, где мужчина мог наслаждаться приятной жизнью в сельской тишине, мог отдохнуть от быстротечной жизни и сердечной усталости.

Вот туда к концу лета на суд своей возлюбленной при самых благоприятных обстоятельствах и прибыл Люциан, оставив позади суматоху Лондона. Диана устроилась в доме, доставшемся ей по наследству вместе с престарелой гувернанткой. Без этого опекунства она не смогла бы пригласить к себе молодого адвоката. Мисс Присцилла Барбар была спокойной седой дамой, которая преподавала Диане, когда та была еще ребенком. Потом она уезжала, но теперь, когда американка покинула усадьбу, вернулась, чтобы провести оставшиеся дни вместе со своей дорогой воспитанницей.

Присцилла Барбар и в самом деле поразила воображение Люциана. Она с удовольствием наблюдала за красивой молодой парой – молодыми людьми, которые, как казалось, так подходят друг другу. Обязанности госпожи Барбар в доме были номинальны, и если она не возилась с какими-нибудь пустяками в саду, то вязала в углу, размышляя о чем-то своем, а если не вязала, то спокойно дремала, вопреки этикету, в соответствии с которым госпожа Барбар непременно должна была присутствовать при беседах молодых людей.

Что касается Люциана и ее очаровательной хозяйки… молодые люди обнаружили, что имеют очень много общего во вкусах. Они наслаждались обществом друг друга, стараясь оставаться вместе как можно дольше, так что едва ли их можно было видеть по отдельности. Несмотря на молодость, Диана имела острый взгляд женщины и отлично видела, что Люциан влюблен в нее, но старалась делать вид, что не замечает проявлений чувств молодого человека, кроме того, давала ему авансы, говорящие о том, что и она влюблена в него.

Но даже после того как Люциан провел в поместье две недели, находясь ежедневно в обществе Дианы, он не сказал ни слова о любви. Любуясь красотой девушки и наблюдая за землями, постройками и лошадьми, которые получила она в наследство, не было ли с его стороны слишком смело просить, чтобы она разделила его жизнь? Ведь сам-то Люциан имел доход всего триста фунтов в год – шесть фунтов в неделю – и профессию, в которой он пока еще не преуспел. Так что он мог предложить очень немногое в обмен на красоту, богатство и положение Дианы Врэйн.

Бедный возлюбленный побелел от бесплодной тоски. Его настроение испортилось настолько, что однажды госпожа Присцилла отвела его в сторону, чтобы поинтересоваться о его здоровье.

– Если вы и в самом деле заболели, господин Дензил, то у меня есть разные средства, чтобы помочь. То, что в народе называется лекарствами старухи, – начала она. – Расскажите, что с вами не так, и я, быть может, помогу вам.

– Большое спасибо, госпожа Барбар, но я не болен… Просто… мне не везет, – вздохнул Люциан.

– Почему вы решили, что вам не везет, господин Дензил? – строго спросила старая дама. – Говорить так – сердить провидение.

– Я предпочел бы быть больным телесно, а не смущенным духовно, – пояснил Дензил, краснея. На самом деле он был много моложе, чем выглядел, и почти не имел опыта в делах любовных.

– А, вы смущены духовно? – поинтересовалась госпожа Присцилла, подмигнув ему.

– Увы! Так оно и есть. Разве вы сможете вылечить меня от этого?

– Нет, чтобы излечить вас от этого недуга, придется передать вас Диане.

– Госпожа Присцилла! – И Люциан покраснел еще сильнее, если такое, конечно, было возможно.

– Ах, господин Дензил, – рассмеялась гувернантка. – Я старая дама, но вы, наверное, вообразили, что я еще и слепая. Я вижу, что вы любите Диану.

– Больше всего на свете! – от души воскликнул юноша.

– Конечно. Это обычный романтический ответ. Но почему же вы не признались в своих чувствах Диане?