История болезни (сборник) - Сергей Дубянский

– Корнеевы? – хозяйка выпрямилась над недомытой лестницей, – вон, красный «Матиз» видите? Это Анин, а муж ее тут редко бывает.

…Странно – такое шикарное место для творчества… впрочем, у каждого свое вдохновение, – редактор переключил внимание на несуразный автомобильчик, над открытым капотом которого склонились три фигуры, – с таких-то доходов мог бы купить что-нибудь поприличнее. Про любовь пишет, а жену, похоже, не балует. Может, потому она и решила его кинуть?.. Вполне реальный вариант – только наша-то контора за что под расклад попала?..

Когда он подъехал ближе, доморощенные автомеханики прервали работу. Видимо, московские номера выстроили в их сознании логическую цепочку, потому что один крикнул:

– Мужик, здесь ничего не продается!

– А я ничего не покупаю! – редактор вышел из машины, – мне нужна Анна Корнеева!

– Это я, – послышалось сзади, и обернувшись, редактор увидел женщину в джинсах и ветровке, спускавшуюся по лестнице, – а вы кто?

– Я – Алексей. Мы с вами, вроде, договаривались…

– Ради бога, простите, – женщина смутилась, – поднимайтесь, пожалуйста.

Поняв, что вмешательство не требуется, «народные умельцы» вернулись к решению загадок узбекского автопрома.

…Какая-то она никакая… – разочарованно подумал редактор, поднимаясь вслед за женщиной, быстро скрывшейся в доме, – зато на аферистку, способную присвоить роман, тоже, вроде, не тянет… Хотя попробуй, распознай их – все ведь зависит от ситуации и суммы. Если можно украсть сто рублей, то все честные, а, вот, если миллион баксов…

Зайдя в дом, редактор прикрыл за собой дверь.

– Знаете, все одно к одному, – Анна виновато улыбнулась, – машина не завелась, телефон сел, зарядку дома забыла. Не сердитесь, пожалуйста.

– Что мне сердиться? У нас же не любовное свидание. Просто вопросы надо решать, а я тут катаюсь…

– А как вы меня нашли?

– Значит, вы все-таки прятались?

– Нет, конечно, – Анна засмеялась, – присаживайтесь, – она освободила стул, спустив на пол большую коробку, – первый раз в этом сезоне выехала, так что, сами понимаете.

Редактор сел, разглядывая разнокалиберную посуду в навесном шкафчике, старый холодильник, плиту со шлангом, тянувшимся к красному баллону – честно говоря, от популярного писателя он ожидал большего комфорта.

– Как у Макса дела? – спросил он, следуя нормам вежливости, включавшим необходимую долю сострадания, – есть шанс выкарабкаться?

– Шанс всегда есть, пока сердце бьется. Я надеюсь.

– Может, его в Москву забрать? Там специалисты получше.

– Я думала об этом, но врачи боятся трогать – состояние хоть и стабильное, но тяжелое. Господи, я, наверное, с ума сойду… Чаю хотите?

– Нет, – лимит вежливости был исчерпан, – единственное, чего я хочу – получить свой текст.

– Я вам уже сказала – у меня его нет, – Анна присела напротив, – домашний компьютер Максим использовал исключительно для общения, а его рабочий ноутбук я не нашла. Почему и сюда-то поехала. Максим, правда, бывал здесь редко, но, думаю, чем черт не шутит.

– И как, не шутит?

– К сожалению, нет, – Анна вздохнула, но Алексей ждал продолжения, – да поймите вы! Я не меньше вас хочу, чтоб роман вышел! Знаете, как он работал над ним! Вечером позвонит: – Домой не жди. Я в гостинице. Очередная глава пошла, а тут так классно работается… Или вскочит среди ночи; поеду, говорит, покатаюсь по городу – живая натура нужна. А утром возвращается, и за работу! И до вечера!.. И что, я б прятала такую вещь? Люди должны читать ее!

…О, достала ты мужа! В гостиницу готов был сбежать!  – подумал редактор, но уточнить решил совсем другой момент.

– Прямо, все должны? – по долгу службы ему приходилось не только прочитывать произведения Максима, но и редактировать их, чтоб отдельные фрагменты не слишком шокировали публику грубым натурализмом. Без сомнения, такая литература имела свою аудиторию, иначе б книги не продавались, но «должны» было здесь явно неуместно.

– А разве вы не считаете Максима литературным гением? – в голосе Анны появилась агрессия.

– Да как вам сказать?.. Вы сами-то читали его книги?

– Нет, – Анна смутилась.

…Офигеть! Она еще и не любопытная!.. Хотя, может, жена и должна быть такой – чего лезть в дела мужа? Главное, чтоб бабки приносил. Если когда-нибудь соберусь жениться, найду такую же дуру…

– Зачем мне их читать, если он есть у меня живой? – продолжала Анна, и редактор автоматически подметил, что слово «живой» не совсем точно отражает ситуацию, но решив не каламбурить так жестоко, сменил тему.

– Ладно, оставим творчество и вернемся к нашей проблеме. Где Макс мог оставить ноутбук? Только реально – не надо объяснять, что его похитили завистники…

– А, может, и так! – Анна не могла смириться с оценкой творчества мужа, – думаете, у него нет завистников?

– Думаю, есть. Успокойтесь.

– Он же истинный талант! – Анна не хотела успокаиваться.

– Пусть будет так, – перебил редактор, – только я не вижу выхода его таланта. Или… – ему вдруг пришла сумасшедшая мысль, – Макс же назвал роман «Иллюзия», да? Так, может, это и есть иллюзия, а никакого романа не существует?

– Неправда! Он написал его!

– То есть, вы его видели?

– Нет, – в голосе Анны сразу пропали воинственные нотки, – но я уверена, что роман есть. Если серьезно, я, конечно, не думаю, что ноутбук похитили завистники… а, знаете, кто мог? Гаишники! В литературе они ни фига не смыслят, но сам-то ноутбук дорогой. Чего не забрать, пока никто не видит?

– Кстати, возможно, – редактор удивился, что сам не додумался до такого естественного, по сегодняшней жизни, варианта, – тогда хреново – этого не докажешь, а сами не отдадут.

Повисла пауза, подтверждавшая неразрешимость задачи, но редактор приехал не за тем, чтоб так легко сдаться.

– Давайте все-таки надеяться, что в машине его не было. Еще версии имеются? Где Макс мог работать, кроме дома и дачи?

– Да где угодно! В парке, в транспорте, – глаза Анны заблестели, – он, знаете, какой? Мысль поймал и ему не важно, что творится вокруг – он уходит в свой мир и все!..

– Ну, а забыть его, например, в маршрутке?

– Что вы! В маршрутках он не ездит! Он же знаменитый писатель – там его поклонницы достают!

Редактор по опыту знал, что писателей, в отличие от эстрадных звезд, поклонницы не «достают», а, в лучшем случае, приходят на авторский вечер, и благоговейно внимают бреду, который несет раздувшийся от собственной значимости «гений», но спорить не стал – в конце концов, если Максим играл перед женой роль секс-символа, это его право. Он решил, что может еще долго ходить вокруг да около, слушая дифирамбы и попусту теряя время, поэтому спросил в лоб: