Как ты умрешь - Майк Омер
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Мэтт, стоя на коленях, с мрачной невозмутимостью продолжал счищать с тела землю. Подняв голову, он повернулся к Джейкобу и сказал:
— Странное место для сокрытия трупа.
— Это точно, — согласился тот. — Здесь обычно полно народу.
Он уставился куда-то вдаль, и Митчелл проследил за его взглядом. К ним приближались три фигуры: двое мужчин с носилками, а рядом с ними женщина.
— Если исходить из того, что сокрытием занимался непосредственно убийца, — рассудил Митчелл, — то ему пришлось тащить жертву сюда, до самой рощи, рыть углубление, а затем сбросить и забросать труп землей так, чтобы никто не заметил.
— Только зачем вообще было поступать именно так? — озадачился Джейкоб. — Есть тьма-тьмущая куда более пригодных мест и способов избавиться от тела.
Три фигуры были уже совсем близко. Митчелл узнал Энни Тёрнер; ее рыжая шевелюра насквозь промокла и была похожа на ведьмацкие космы.
— Привет детективам, — поздоровалась на подходе Энни, медэксперт отдела Гленмор-Парка.
Работалось с ней легко: любые медицинские изыски она умела растолковать настолько доступно, что ее объяснение мог усвоить даже самый тупоумный из копов.
Из-под ее желтой накидки проглядывали белые слаксы и рубашка. Квадратные очки, с которыми она не расставалась, были забрызганы дождевой моросью; удивительно, если она через них хоть что-то видела. Митчелл указал ей дорогу к могиле. Мэтт успел освободить из-под почвы бо́льшую часть туловища. Клочья того, что, вероятно, было спортивным лифчиком, почти не покрывали разлагающуюся плоть. Зрелище было настолько удручающим, что Митчелл отвел глаза. Энни между тем подобралась к могиле, ступая мелкими, осторожными шажками.
— Э-э… Привет, Мэтт, — произнесла она.
— Привет, Энни, — прочистив горло, в тон ей отозвался он.
Тёрнер присела на корточки рядом с трупом и внимательно его оглядела.
— Я вижу, ты уже начал упаковывать ее в мешки, — заметила она тихо.
— Вообще, да. В другой раз, если хочешь, дождусь тебя. Да, так и поступлю. Ты права, мне следовало подождать…
— Нет-нет, всё в порядке. Ждать не надо. Ты как раз сделал все правильно. — Ее голос звучал чуть сдавленно.
У Митчелла непроизвольно приподнялись брови. Это было похоже на то, как два подростка пытаются собраться с духом, чтобы пригласить друг друга на выпускной.
— Тебе даже необязательно было приходить, — сказал Мэтт. — В смысле, это ведь не твоя обязанность — констатировать смерть. Подумай о себе, ты совсем промокла…
— Ничего-ничего. Я просто хотела видеть… тело.
Энни нагнулась, намереваясь дотронуться до руки трупа, с которой Мэтт как раз смахивал грязь. Их пальцы соприкоснулись, и они тут же их отдернули.
— Еще буквально минутка, — попросил Мэтт.
— Хорошо-хорошо. — Энни выпрямилась и повернулась к сопровождающим ее мужчинам. — Готовьте носилки, — распорядилась она. — Мэтт скоро закончит.
Митчелл обошел захоронение и снова повернулся к Джейкобу:
— Похоже, на ней была тренировочная одежда.
— Наверное, совершала пробежку, — предположил тот.
— Возможно.
— Она совершала пробежку в парке, где ее и подстерег убийца.
— Думаю, это случилось ранним утром или, наоборот, поздним вечером, — сказал Митчелл. — Когда в парке было немноголюдно.
— И после содеянного, он ее здесь же и закопал, — поставил точку Джейкоб.
— Верно.
Они оставались на месте преступления, пока Энни оформляла документы, а тело упаковывалось в черный мешок. Мэтт поместил в пакет ключи от машины, найденные в заднем кармане трупа, плюс еще несколько образцов. Два детектива и два криминалиста еще раз осмотрели место преступления. В дополнение к пивным бутылкам и презервативу они нашли старую иссохшую ручку, сигаретный окурок и обертку от шоколадного батончика — все это в радиусе пятнадцати метров от могилы.
Документов при жертве не оказалось.
* * *
Торопить расследование не было ни причин, ни смысла. Преступление не относилось к разряду «свежих»: Энни быстро установила, что оно имело место как минимум неделю назад, и не было ни простого способа опознать тело, ни семьи, куда сообщить об этом. Короче говоря, никаких поводов для оплачиваемой сверхурочной работы. Шеф полиции поспешил сообщить капитану Бейли, что его отдел может подождать и начать работать над этим делом с понедельника.
Неудивительно, что никто не стал оспаривать заявление.
Остаток уик-энда прошел без происшествий. Все они уже видели мертвое, разлагающееся тело; но ни детективы, ни бригада криминалистов не позволили этому инциденту испортить свои планы на выходные.
Однако смерть умеет просачиваться и в спокойные, задумчивые моменты. Она не спрашивает разрешения, нередко прокрадываясь в сознание людей прежде, чем те замечают ее присутствие.
…Во время субботнего ужина дочь Джейкоба, Эми, попросила отца передать ей салатницу. Свою просьбу она повторила трижды, и всякий раз отец смотрел сквозь нее, словно она была невидимкой. Наконец он откашлялся и передал ей солонку. Эми переглянулась с Мариссой, женой Джейкоба. Остаток ужина прошел в молчании…
…Мэтт ехал по шоссе, когда на него вдруг нахлынула волна неимоверного одиночества. Ощущение было настолько щемящим, что на следующем съезде он остановил машину у обочины и вышел. На глаза навернулись слезы. Мэтт вынул телефон в безотчетном желании кому-нибудь позвонить. Прокрутил список контактов, но нашел в нем лишь одного человека, с которым ему действительно хотелось поговорить. Но на это он не решился и вместо этого открыл «Твиттер», пытаясь придумать что-нибудь остроумное или хотя бы просто умное. Не вышло и с этим. Пришлось репостнуть что-то из «Оутмил»[2]. Непонятно почему, но на душе полегчало, и Мэтт спокойно продолжил путь…
…Митчелл с Полин целовались голые в постели. Рука Полин скользнула ему по ноге, ее теплые пальцы вкрадчиво коснулись бедра, и тут он, вздрогнув, отодвинулся.
— Ты чего? — сонно мурлыкнула она.
— Ничего, — ответил Митчелл, не в силах объяснить, что ее тело почему-то вдруг напомнило ему об останках покойницы в истлевшем спортивном бюстгальтере, едва прикрывавшем разлагающуюся плоть. Митчелл легонько поцеловал Полин в губы. Она улыбнулась, но в ее глазах блеснула обеспокоенность.
Вскоре Полин заснула, а Митчелл лежал, обняв ее сзади, и вслушивался в ее глубокое размеренное дыхание. Он невольно задавался вопросом: был ли у той мертвой девушки кто-то, кто скучал по ее телу, ее любви, ее ласке…
…Энни, в силу своей профессии повидавшая смертей больше, чем кто-либо другой, была почти спокойна. Но когда она стояла под душем, в ее мысли на какое-то мимолетное, совсем крохотное мгновение вдруг вторглось воспоминание о лице той девушки. Она отогнала его, вышла из душа, обтерлась, надела халат и села у телевизора.
В понедельник утром Энни произвела вскрытие тела убитой. Этим она занималась сама, предпочитая для таких занятий одиночество. Ей не нравилось использовать ассистентов для вскрытия трупов, хотя она и не могла
