Год Дракона - Андрей Грязнов
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Под утро они впали в тантрическое состояние. Том, удобно откинувшись на спинку кровати, обнимал Мию за талию. Она, обвив Тома ногами, исполняла на его бедрах медитативный танец. Их пульсирующие тела сливались в единой гармонии с космической энергией, и неведомая сила, то мягко поднимала Мию, то плавно опускала обратно. Её горячие ладони скользили по его плечам, голова была откинута назад, даря ему слегка припухшие губы и грудь, утомлённую поцелуями.
* * *
Его разбудил крик чаек. Мия уже встала; Том нашёл её на балконе, укутанную в плед, с чашкой капучино, пахнущим корицей.
— Капучино… капучино. Ты любви моей причина, — сказала она с улыбкой, откусывая кусочек круассана:
— Спасибо Том, что доверился мне… и что ты есть в моей жизни.
После небольшого завтрака из янтарных ломтиков семги, гуакамоле из авокадо и тостов с икрой, он сделал большой глоток коньяка и вопросительно посмотрел на Мию:
— Ты уверена, что не хочешь мне что-то рассказать?
— Не сейчас, — она положила ладонь на его руку.
— Тебе знакома легенда о брачном танце драконов? И не дожидаясь его ответа, глядя в даль, где море сливалось с небом, начала свой рассказ:
— В далекой и таинственной стране, где небеса касаются вершин древних гор, каждый год происходит чудо, поражающее воображение — брачный танец драконов.
В этом танце, где каждое движение пронизано драматизмом и страстью, драконы возносятся к самым высотам небес. Они взмывают ввысь, обдуваемые потоками холодного ветра, их чешуя искрится под лучами утреннего солнца, а мощные крылья несут их всё выше и выше.
Кульминация танца наступает, когда драконы, находясь на грани земного притяжения, обнимают друг друг крыльями, сцепившись когтистыми лапами. В этот момент они замирают, как будто время и пространство теряют над ними свою власть, после чего начинается обратный отчёт. Они падают свободно и бесстрашно, окутанные вихрями воздуха и пламени, создавая невероятное зрелище страсти и мощи. Их крылья неподвижны, и только их сердца бьются в унисон с ритмом падения.
Когда земля становится близко, наступает момент истины. Если самец расправляет крылья раньше, самка улетает навсегда, ища себе достойного партнера. Но если они разделяют доверие и преданность, в последний момент из их пасти вырывается пламя, создавая тормозящий момент, словно у ракет Илона Маска. И тогда, в этот волшебный миг, они вновь расправляют свои крылья, восходя к небесам, как символ вечной любви и единения. Завораживающее зрелище страсти, доверия и силы, воспевающее о триумфе истинной любви… — закончила свое повествование Мия, голосом полным торжества и тайны.
— Я родилась в год Дракона, Том. И эта легенда мне близка. А ты бы так смог?
Не дождавшись ответа, она спросила:
— Какие планы на сегодня?
Том ответил, что скоро встретится с другом в соседнем отеле.
— А ко мне должна прийти Эмма, нам надо решить некоторые свои дела. Сегодня я буду гадать на кофейной гуще, — таинственно произнесла Мия.
Они договорились встретиться на следующее утро и отправиться на остров Гозо. Прощаясь, Том крепко обнял Мию. Она прильнула к нему всем телом и оставила на его губах долгий и нежный поцелуй.
Предсказание
Паром, оставляя позади северное мальтийское побережье, медленно направился к Мджарру на острове Гозо, где, по легендам, Калипсо пленила Одиссея. Том и Мия, оставив свою машину в трюме, нашли уединение за столиком на палубе.
Мия казалась задумчивой.
— Твои впечатления от визита к гадалке? — спросил Том после затянувшегося молчания.
В глазах девушки заплясали озорные искорки.
— Прошлое и будущее, все открыла передо мной, — ответила она, и продолжила подражая прорицательнице:
— Трудные времена наступают для тебя, деточка. Грешен род твой по женской линии.
Вижу четырех женщин вокруг тебя, а лиц не вижу… нити идут от них и пронзают грудь твою и сердце. Мелкие узелки на нитях тех. И не вынуть их без крови. Но судьба уже потянула за нити эти. Тебе ответ держать за грехи их.
— Ты говоришь загадками. Не понятно ничего, — сказал Том.
Мия вздохнула, её взгляд потускнел.
— Да нет, милый. К сожалению, все понятно. Крест мой такой, — прошептала она, касаясь его щеки.
Том неторопливо вел машину по холмистой местности, украшенной полями, направляясь к знаменитому "Храму исполнения желаний" — базилике Девы Марии Та'Пину, маяку надежды для паломников. Рядом с ним Мия, не отрывая глаз от смартфона, делилась пикантными подробностями визитов в эти почитаемые места папы Иоанна Павла II и папы Бенедикта XVI.
Когда в поле зрения появилась базилика, Мия сложила руки в молитве, её шепот затерялся в шуме двигателя:
"Святая Мать Мария, если это не причинит вреда моей душе, помоги мне избавиться от моего недуга. Если же нет воли Всевышнего, чтобы я могла получить эту благодать, дай мне силы нести это бремя и пусть произойдет со мной по слову Твоему".
— Подожди меня здесь, — попросила Мия, с безмятежной грацией выходя из машины. Вернувшись, она уговорила Тома сделать селфи — кусочек нормальности на духовном фоне дня.
Позже, ожидая паром, они зашли в небольшой ресторан, где подавали морепродукты. Игриво смеясь, Мия подразнивала Тома:
— Может быть дальше машину поведу я? Ты заслужил себе пару бокалов Шабли и дюжину устриц, Том.
Он не стал спорить — идея была слишком привлекательной.
Когда Мия села за руль, в её поведении появилась тревога, мысли стали глубокими и сосредоточенными.
— Я буду говорить быстро, а ты будешь просто слушать, хорошо? Не перебивай меня и никаких вопросов, — сказала она, устремив взгляд на дорогу, и ни разу не взглянув на Тома.
— Мое здоровье… оно тает на глазах. Я знаю, что ты все еще не пришёл в себя от нашей ночи — как я похолодела на рассвете, а ты согревал меня под обжигающим душем. Я в долгу перед тобой за это, правда. Перед полётом я несколько дней проходила обследование в клинике в Санкт-Галлене. Предварительный диагноз неутешительный. Не буду утомлять тебя медицинскими терминами, но по сути крошечные раковые пятна разбросаны по моим лёгким. Моё сердце тоже в опасности. Врачи предлагают лучевую терапию. Что касается того, где лечиться и стоит ли вообще… пока не решила.
Наступали ранние сумерки. Том смотрел на дорогу, теперь видимую только в свете фар, его мысли были такими же туманными. Когда они подъехали к отелю, Мия обняла Томая, сказала, что они поговорят вечером, и ушла
