Зоя. Том второй (СИ) - Приходько Анна
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Таисия ещё не встречала таких людей. Казалось, что Лоран и впрямь сумасшедший. Ей было даже не по себе от его заботы. А потом что-то перевернулось у неё внутри. Стало как-то легко, спокойно, тепло от его взгляда. Он разговаривал с ней ласково, не повышал голос. Ночью прижимал к себе так сильно, словно боялся, что Таисия вырвется из его объятий и убежит.
Но в такие моменты Тайге никуда бежать не хотелось. Иногда ей чудилось, что это не Лоран, а Николай прижимает её к себе. И тогда из её груди вырывался стон. Мысли о Николае посещали часто. Она боролась с ними, пыталась переключиться на мужа, найти в чертах его лица что-то, что понравилось бы ей. Не находила, но позволяла мужу обнимать себя. Давно привыкла к тому, что мужские объятия и не по любви можно стерпеть.
Лоран уже не прятал от Таисии своё тело. Спать ложился не в одежде, как раньше. Тайга чувствовала его горячую кожу, но он не приставал, не принуждал ни к чему. Лишь спустя полтора месяца после рождения Ивана между ними неожиданно случилась близость.
Лоран впервые в своей жизни был так близок с женщиной. Долго держал себя в руках, всё время твердил себе, что он с Таисией только ради сына. Но не смог. Одно касание, один поцелуй, а потом уже не мог остановиться. Покрывал Таисию поцелуями. Она не отталкивала мужа. Впервые за всё время жизни вместе, касалась его тела. Медленно проводила рукой по волосам и спине Лорана.
Неведомые ранее чувства подхватывали Лорана, уносили куда-то далеко, потом возвращали обратно. Лорану казалось, что кроме него, Таисии и сына нет больше никого на этом свете. Никогда он ещё не чувствовал себя таким счастливым. И Тайге стала нравиться эта жизнь.
Лоран оказался хорошим любовником. Она даже перестала сравнивать его с Николаем. Поймала как-то себя на мысли, что благодарна Лорану за появление в её жизни. Теперь от слова «муж» её не бросало в дрожь. Уже не хотелось никуда бежать, хотелось поскорее покормить сына и вернуться в объятия человека, который научил её быть матерью и женой. Таисия уже и не понимала, что значит любовь. Она просто жила. Полностью отдавалась человеку, которого считала сумасшедшим. Но жила. И стала бояться, что всё это может закончиться.
***После очередного прихода врача в дом Левандовски Янек был сам не свой. Каждый день доктор продлевал карантин. Всё твердил, что лучше не торопиться и переждать, чем потом стать причиной заражения своих близких. При этом Янеку уже казалось, что он сходит с ума. Больше трёх недель прошло с момента последней встречи с Зоей. Он не писал ей писем. Не хотел обнадёживать, лишь молился о том, чтобы не заразиться самому. И Бог услышал его молитвы. Янек даже не попрощался с матерью и Софьей. Он шёл домой. Не шёл, бежал несмотря на ливень. Влетел в квартиру. Зоя сидела на стуле возле окна, вышивала.
Оглянулась, обомлела. Янек мгновенно оказался рядом. Зоя прижалась к нему, мокрому насквозь, холодному. И время остановилось… Янек встал перед женой на колени, прислонился к животу. Со страхом взглянул на Зою, она отвела глаза, заплакала. Не было слов. Янек поднялся с колен, провёл пальцами по щекам жены. Их взгляды встретились.
– Прости, – прошептала Зоя.
Янек смотрел на жену, не отрывая глаз. А она вдруг начала его раздевать.
– Да ты же весь мокрый, нужно поскорее переодеться, – причитала она.
Янек молчал, не сопротивлялся. Зоя раздела его, насухо обтёрла полотенцем. Взяла за руку, подвела к кровати, накинула на него одеяло. Молчание мужа пугало её. Он сидел неподвижно.
Тишина затянулась.
Потом Янек вышел из своего оцепенения, посмотрел на Зоин живот:
– Как же так? – спросил он.
Зоя пожала плечами.
– Доктор сказал, что так бывает, – ответила она, закрыла лицо руками.
Янек сбросил одеяло, прижал к себе Зою.
– Золо́то моё, как же мне без тебя было плохо.
Янек шептал слова любви, целовал, прижимал к себе. А потом вдруг остановился, отодвинулся от неё.
– Прости, Зоя, я не могу держать себя в руках, когда ты рядом. Но если не желаешь меня, позволь мне просто быть с тобой. Я обещаю, что не буду трогать тебя. Буду рядом, без тебя моя жизнь совершенно не имеет смысла. Знаешь, о чём я думал в разлуке?
Зоя покачала головой. Янек продолжил:
– О том, что не зря я тогда Макара привёл к себе домой, Бог за это подарил мне тебя.
Зоя придвинулась к мужу, положила голову на его колени.
Янек запустил руку в волосы жены, стон вырвался из его груди.
– Я люблю тебя, Янек, – сказала Зоя. – Это я виновата, что всё так произошло. Знаю, мне нет прощения. Сама лишила нашего малыша твоих прикосновений, вот он и не смог без тебя. Хочу, чтобы он мне приснился, а он не снится.
– Он к нам вернётся, Зоя, обязательно вернётся. И я всегда буду рядом.
Янек наклонил голову и поцеловал жену.
– Как же мне хорошо сейчас, – шептал он, – мне и жизни не хватит, чтобы насладиться тобой.
Зоя отвечала на ласки мужа, и тревога постепенно покидала её сердце.
Ещё несколько дней Янек был дома. Потом вышел на работу. А вечером спешил к Зое.
В середине осени и Зоя вернулась на работу.
Столкнулась как-то с Лораном в коридоре. Заметила, как тот изменился. У него появился странный блеск в глазах. Все обсуждали, что у Лорана родился ребёнок, и он теперь не ночует на работе и к вечеру спешит домой.
Зоя мысленно радовалась за него и Таисию. Никакие сплетни уже не трогали Зою.
Она жила в своём мире, где место было ещё для Янека и маленького любимого человечка, который жил внутри неё.
Зоя поняла, что беременна в конце октября.
– Я же тебе говорил, что он к нам вернётся, – обрадовался Янек, когда жена поведала ему.
По совету тестя Янек пригласил Джана, но тот сказал, что срок слишком маленький и нужно просто ждать.
Когда Джан ушёл, Зоя обратилась к мужу:
– Я как-то не доверяю ему теперь. Он любит мачеху, отец сходит с ума.
– Знаешь, Зоя, – ответил Янек, – я на месте твоего отца ползал бы у Джана в ногах и благодарил за спасение семьи. Всегда же можно представить, что было бы, если бы не Джан. Он и Евдокию Степановну на ноги поставил, и Григория Филипповича, и детей спас, выходил. И при этом ни разу не дал повода сомневаться в себе. Его любовь – это счастье твоего отца. Так что зря ты ему не доверяешь. И Григорий Филиппович понимает это и терпит. Джан – хороший человек.
– А если он влюбится и в меня? – сказала Зоя испуганно.
Янек рассмеялся.
– Если от его любви будет зависеть наше счастье, то пусть любит. Ты же всё равно моя навсегда. Мне кажется, что Джан – ангел-хранитель, который спустился на землю.
– Я не хочу, чтобы он любил меня, – произнесла Зоя. – Это ты сейчас так говоришь, а если случится, будешь, как мой отец сходить с ума.
– Не буду, – шепнул Янек, – потому что этого не случится.
***Детям Григория Филипповича было уже чуть больше трёх месяцев, когда Евдокия начала вставать. Ей казалось, что она снова учится ходить. Джан всё время был рядом, продолжал помогать с детьми. Когда Евдокия была уже достаточно сильна, он сказал:
– А теперь мне пора. Меня ждут другие пациенты.
Евдокия была шокирована словами Джана.
Китаец пристально смотрел на Евдокию, потом опустил глаза и сказал:
– Я ухожу, но если я стану нужен, позови меня. Даже если я буду на краю света, я приду на помощь. А теперь мне пора.
Джан взял Евдокию за руку, поцеловал её холодные тонкие пальцы. Потом подошёл к кроватке, где лежали дети. Каждого поцеловал в лоб.
– Джан, – тихо произнесла Евдокия. – Я благодарна тебе за всё. Но может быть ты…
Джан перебил её:
– Не надо, Дуня, прощай.
Когда хлопнула входная дверь, Евдокия подошла к детям. Посмотрела на спящих сыновей. Ещё час назад Джан сначала переодел их, положил рядом с Евдокией, потом забрал от материнской груди, переложил в кроватку. И теперь ушёл. Евдокии показалось, что в сердце образовалась какая-то пустота.