Луна и радуга - Дик Рафси

Старики считают, что души детей живут в маленьких пузырьках пены, появляющейся на берегу во время отлива. Если мужчине посчастливилось поймать крупную рыбу, черепаху или ската-хвостокола[5], он уверен, что именно в них вселилась душа ребенка, которая ищет свою мать. Мужчина приносит добычу домой и дает отведать жене для того, чтобы душа младенца «переселилась» в нее.

Беременной женщине запрещается есть дюгоней[6], морских черепах, крупных рыб. Она может питаться лишь мелкой рыбешкой и плодами земли. Если же женщина нарушит этот запрет, ребенок может родиться уродом, а тот вид рыбы, которым она полакомилась, исчезнет и не попадет больше в сети.

Матери носят новорожденных в корзинах, сплетенных из коры дерева. Дно корзины делают плоским, чтобы спина ребенка была прямой и сильной. Иногда его выстилают корой чайного дерева[7]. Когда малыш подрастет, он станет крепко держаться на спине или бедре матери. Ей помогают старшие дети. Они любят баловать малышей и этим их часто портят. Маленьких не наказывают, поэтому детство — самая счастливая пора. В старое время, когда мальчику исполнялось десять-двенадцать лет, его забирали от матери и передавали на воспитание дяде, который держал его в строгости и готовил к обряду инициации.

Однако миссионеры, пришедшие на наши острова, запретили нам проводить традиционные обряды. Мальчиков и девочек поселили в школе, чтобы обучать чтению и письму. Сначала дисциплина там была довольно строгая. Теперь же о ней забыли совсем. Дети болтаются без дела и ни над чем не задумываются; они растут ленивыми, совсем не умеют охотиться. У моего отца Губалаталдина и матери Гутагин было пятеро детей, все мальчики. Старшего звали Тунгулминдуга (Кенни), затем шел Бурруд (Линдсей), Губалаталдин (это я, Дик), Давул (Дункан) и Варгуджа (Тимми). Кенни было около двенадцати лет. когда в наших местах появились первые миссионеры. Его пытались приучить жить в школе, но мальчик каждый раз убегал к нам в лес. Когда умер отец, Кенни уже был хорошим охотником и помогал матери приглядывать за малышами.

Линдсей проучился в школе всего несколько лет, зато трое младших, в том числе и я, немного не закончили пять классов.

Мои первые воспоминания относятся к тому времени, когда мать в поисках пиши носила меня с собой. Помню, как она копалась в высыхающем болоте, добывая сладкие луковицы, или, сидя на песчаной гряде, выкапывала толстые корни маниока или ямса[8]. Вместе с другими темнокожими ребятишками я барахтался у песчаного берега в светлой, чистой воде. Нас не сковывала одежда, мы жили только сегодняшним днем и были счастливы.

Старики практически не носили никакой одежды — ведь v нас круглый год тепло. Незамужние молоденькие девушки надевали иногда небольшие пояса с бахромой, прикрывающие тело спереди. У мужчин чаще всего пояса были сплетены из человеческих волос; на них носили бумеранги или ножи из раковин. Во время танцев они украшали себя кисточкой из меха валлаби[9] или опоссума[10]. Никто не стыдился своей наготы; просто мужчины не смотрели пристально на женщин, а женщины — на мужчин. Так повелел обычай.

В прохладные ночи, когда налетал порывистый ветер, мы всегда жгли небольшие костры. А когда наступало время дождей, строили круглые хижины из прутьев, травы и коры. Если же становилось совсем сыро и холодно, то накрывались кусками коры чайного дерева.

В давние времена наши острова, которые теперь называются Уэлсли, составляли еще часть полуострова, далеко вдававшегося в море. Геологи, пришедшие на остров Морнингтон искать нефть, предполагают, что полуостров распался на острова во время большого наводнения около двенадцати тысяч лет назад. Но наши люди считают, что каналы между островами вырыла Гарнгуур, женщина-чайка, которая волочила валпа, или плот, взад и вперед по полуострову.

Геологам так и не удалось найти нефть. На глубине около трех тысяч футов они встретили очень крепкие породы — бурение пришлось прекратить. И напрасно геологи пытались бурить в Бугаргане, на том самом месте, где Тувату, змей-Радуга, ушел в землю. Старики-то уверены, что бур просто наткнулся на кости Тувату. а их ничем не пробить.

Люди племени балумбанда попали на полуостров задолго до того, как он разделился на острова. Они пришли сюда с запада. Об этом говорит само слово балумбанда, что означает «человек с запада». В наших преданиях говорится, что сначала здесь появилось три человека во главе с Марнбилом. С ним была его жена Гин-Гин и ее дядя Деваллевул. Марнбил называл Деваллевула зятем и поэтому не имел права с ним разговаривать. Он беседовал с ним через Гин-Гин. Так требовал обычай.

Они пришли на полуостров, и все, что теперь здесь есть: песчаные дюны в глубине острова и водоемы — их рук дело. Из камней и ветвей они построили ловушки для рыб, дюгоней и морских черепах. Они встречали рыб и птиц, зверей и растения и каждому определяли его место. Они создали также обряды для этих тотемов с тем, чтобы люди, которые должны были затем прийти сюда, знали, как умножить число животных и растений.

Когда трое из племени балумбанда добрались до того места на полуострове, где ныне стоит дом миссии, то выкопали три больших колодца и присели отдохнуть. Марнбил решил, что им следует здесь расстаться. Он сказал Гин-Гин:

— Передай своему дяде, чтобы он шел северной стороной и продолжал свою работу. Мы же пойдем вдоль южного берега и займемся работой там. Встретимся на другом конце полуострова.

Они отправились в путь. По дороге отмечали места для проведения обрядов, копали колодцы и ставили ловушки для рыб. Каждый вечер Марнбил и Гин-Гин смотрели на другую сторону полуострова и наблюдали дымок от костра, разложенного Деваллевулом.

Когда Марнбил дошел до места, которое стало родиной моего отца, он сделал остановку и пробыл здесь довольно долго. Тут были разработаны многие обряды, которые стали потом исполняться в священных центрах. Сюда относятся площадки для проведения обрядов, посвященных гурнгин — валлаби, танба — тупоносой акуле, ред баллу — кулику, нгарравун — голубой рыбе, черной змее, а также священное место великого наводнения. И поныне мой народ верит в эти предания. Валлаби и змея были тотемами двух половин нашего племени. Мужчина мог жениться только на женщине из другой половины племени, а девушка тотема валлаби — выйти замуж только за мужчину тотема змеи.

Легенда о ред билле повествует о том, как впервые был проведен обряд инициации. В прежние времена мужчина мог жениться на девушке, которая была ему обещана, только после этого обряда.