Четвертая экспедиция (сборник) - Юрий Ампилов

Издалека ему помахала Ирма – невысокая приятная женщина лет сорока, не так давно сменившая мужа-домоседа на нового мужа – любителя горных лыж, которыми она сама увлекачась со студенчества. В прошлом году эта пара представлялась в качестве молодоженов. Благодаря своей комплекции, спортивному телосложению и здоровому образу жизни Ирма выглядела явно моложе своих лет. Сергей в ответ помахал ей и подъехал поздороваться.

– Привет, как дела, как жизнь семейная? – спросил он.

– Да ничего, спасибо, помаленьку.

– Ты одна? Мужа что-то не видно, Валерий, кажется, его зовут?

–Да, Валерий. Я не одна, мы с ребятами. Почти вся прошлогодняя компания в сборе. А Валерка уехал в командировку в Норвегию на месяц. Грант они европейский получили на свои исследования. Теперь там эксперименты ставят.

– Ну, молодцы. Что ж успехов.

– Подходи к нам через часок. Похоже, больше при такой погоде покататься и не получится. Вон внизу наша «Газель» стоит, и место для тебя найдется. Поедем к нам, посидим, чайку попьем и песенки попоем как в прошлом году.

– Спасибо, не откажусь. С Вами на душе как-то легче, а то замотался совсем в последнее время в этой Москве.

– Ну и договорились.

Сергей действительно был рад встрече с этими приятными людьми. Старые песни под гитару возвращали во времена счастливой молодости и позволяли хоть ненадолго отрешиться от сегодняшних забот и тяжелых мыслей.

В этих радостных ожиданиях, раз за разом спускаясь с горы, он как-то не сразу заметил, что погода вдруг резко изменилась. Подъемник только что отключили, но он уговорил своего старого знакомого дядю Васю дать ему подняться в последний раз. Тем более он заметил, что Ирма в своем ярком оранжевом лыжном костюме поднялась с последней партией лыжников на гору, а значит и он успеет с ними на дружеские первомайские посиделки.

– Ну разве что для тебя, бедного москвича, так и быть включу в последний раз, – ответил дядя Вася.

Наверху уже почти ничего не было видно, поскольку налетел снежный заряд с порывом ветра. Лыжи по свежему снегу катили плохо, так что удовольствия от последнего почти «слепого» спуска было мало.

Спустившись вниз к подножью и зачехлив лыжи, Сергей направился к «Газели», где уже собрались апатитские интеллектуалы-горнолыжники. Половину из них Сергей знал в лицо, но не всех помнил по именам. Увидев геофизика Георгия, по совместительству местного барда-любителя, с которым в прошлом году они очень удачно исполнили дуэтом нехитрую геологическую песенку под аккомпанемент двух гитар, Сергей направился к нему.

– Привет москвичам, – обняв Сергея и похлопав его по плечу, произнес Георгий, – рад снова тебя видеть у нас.

– Здравствуй, Жора, здравствуй дорогой, – ответил Сергей, – ей богу по всем вам соскучился. Кажется, только у вас здесь настоящая жизнь и надежные люди, а в Москве уж совсем невмоготу. Непонятно, куда все катится.

– Ну, так перебирайся к нам, чего там киснуть?

– Да как-то не думал об этом. Проблемы не пускают.

– Брось, проблемы у всех есть, но свои, как обычно, кажутся самыми трудноразрешимыми.

– Да, пожалуй, ты прав. Так оно и есть.

– Ну да ладно, еще будет время потолковать и спеть. Ирма сказала, что ты с нами сегодня. А кстати, где она?

– Я думал она уже здесь с вами. Я видел, как она поднималась с последней партией на гору за пять минут до меня.

– Что-то я ее не вижу среди наших.

Оглядевшись вокруг и пересчитав всех своих пассажиров «Газели», Георгий с Сергеем убедились, что Ирмы нет.

– Вот так дела, – произнес Георгий. – У нее мобильник должен быть, но вряд ли он здесь возьмет: гора закрывает, и в лучшем случае изредка сигнал на две палочки натягивает. Ретранслятор до сих пор не сделали, в прошлом году еще обещали.

Убедившись, что абонент «вне зоны доступа», Георгий тут же скомандовал:

– Мужики, быстро надели лыжи, построились в цепь у подножья и пошли полегоньку вверх. Ирма с последнего захода не вернулась.

Тут же все семеро мужчин разом посерьезнели, молча экипировались, выстроились цепью, чтобы охватить основную часть склона и приготовились к подъему.

– Давайте поторапливаться, а то уже почти ничего не видно: метель разыгрывается не на шутку, – продолжал распоряжаться Георгий, – Старайтесь держать друг друга на расстоянии видимости. Если через час не найдем, спускаемся вниз и вызываем спасателей. Впрочем, ты, Михаил, – обратился Георгий к водителю «Газели», – остаешься здесь с машиной и организуешь спасателей. Всем все понятно? Вперед!

Сергей отметил про себя четкие и решительные действия Георгия, который среди присутствующих отнюдь не был старшим ни по возрасту, ни по должности. Однако все это безо всяких возражений и с пониманием было воспринято товарищами, и мужчины без лишних слов приступили к поискам.

Сергей попробовал гипотетически представить действия своих московских сослуживцев, окажись они в такой же ситуации. Не хотелось думать о них плохо, но почему-то показалось, что все посмотрят на начальника отдела Первухина: что скажет он? Тот наверняка поручит кому-нибудь позвонить в службу спасения и оставит пару сотрудников их дожидаться. А на предложения самим начать действовать некоторые будут говорить что-то типа: «Я не могу. Мне срочно домой надо» или «У меня есть только 30 минут, потом опоздаю на срочную встречу» и тому подобное. Хотелось бы ошибиться, но как-то не получалось представить себе, чтобы все как один молча и самоотверженно пошли выручать товарища, отбросив все свои дела и планы.

Сергею досталось идти в гору самым левым в цепи, ближе всего к скалистому, едва припорошенному снегом отрогу, являвшемуся естественной границей пригодного для катания склона. С одной стороны, казалось, что это несколько легче с точки зрения ориентирования в застилающем глаза снегопаде с резкими порывами ветра. Но с другой, – эта часть склона была почти нераскатана, и потому лыжи, приспособленные лишь для спуска, постоянно проваливались в снег. Сергей стал существенно отставать от Александра, шедшего справа.

Снег залеплял глаза, нос и уши, норовил залезть под плотный шарф и воротник, от резких порывов ветра перехватывало дыхание. Короткие лыжи позволяли перемещаться еле-еле, а в ботинки, несмотря на плотную шнуровку и застежку, снега набилось до краев. В результате этого даже при столь активной физической нагрузке ноги начали подмерзать. «Если с Ирмой что-то не так, надо торопиться, а то при такой погоде через час все заметет, – подумал Сергей. – И кстати, как действовать, если она сама идти не сможет? Тут сам еле ползешь. Ну да ладно, там видно будет. Главное – найти».

Условленный час был на исходе. Сергей весь вымотался и давно потерял из видимости Александра. Ну что возвращаться? Как-то не по себе. Ничего путного не могу в жизни сделать: ни денег заработать и дочь на ноги поставить, ни человека из беды выручить. Он попытался представить себя на месте Ирмы. Лежать где-нибудь в сугробе, не дай бог со сломанной ногой, со страшной болью и быть не в состоянии пошевелиться. Ноги и руки коченеют. Пронизывающий ветер пробирает насквозь. Метель наметает сугробы. Никого нет, и скорее всего тебя не найдут, потому что через час заметет с головой. «Бр-р-р», – Сергей поежился. Нет, надо обязательно найти эту жизнерадостную женщину со смеющимися глазами, заряжающую оптимизмом всех вокруг, и он сделает это обязательно. На спасателей тоже особо рассчитывать не следует. Они ведь будут искать таким же способом, как и ребята сейчас, и никак иначе. А время уходит. Однако нельзя и Георгия ослушаться, иначе через полчаса могут начать искать и самого Сергея, если не вернется. Сергей мысленно отвел себе еще не более 20 минут на поиски, чтобы затем вернуться к «Газели» без большого опоздания. Все же вниз по склону как-нибудь съедет хоть и «вслепую».

Задыхаясь и проваливаясь в снег, он продолжал сосредоточенно перемещаться вверх, напряженно всматриваясь в белую снежную пелену. Слава богу, дни к началу мая стали длинными, и скоро белые ночи наступят. А иначе, чтобы в темноте делали? Но длинный световой день мало помогал сегодня. На этот склон и в ясную-то погоду к четырем часам дня уже падает тень противоположной вершины, а за сплошной стеной снегопада с метелью сейчас видно было не лучше, чем в глубоких сумерках. Пришлось снять затемненные горнолыжные очки, защищающие обычно от яркого солнечного света на горе, а сейчас нужные для того, чтобы назойливые снежинки не лезли в глаза. В очках ничего было не разобрать. Сергей взглянул на часы. Отмеренные для себя дополнительные 20 минут иссякали, и он уже отчаялся найти Ирму и почувствовать себя хоть ненадолго чем-то полезным для окружающих его людей. «Ну что ж не судьба, – подумал он, собираясь развернуться и идти вниз, – наверняка кто-то из ребят ее нашел, мы же почти весь склон перекрыли и поднялись больше чем на половину горы». Уже когда Сергей поворачивал назад, в глазах мелькнуло какое-то пятно, выделяющееся на сером фоне сумеречного снегопада. Сергей подумал, что ему показалось, поскольку глаза уже очень устали за полтора часа напряженного «всматривания» в почти однородное серое пространство. Он обернулся еще раз, прищурил глаза и понял, что это не галлюцинация. Но что же это было на самом деле, разобрать не удалось. Сергей пошел в этом направлении и, когда приблизился достаточно, понял, что это была лыжная палка с привязанным к ней оранжевым шарфом. Он вспомнил, что на Ирме был яркий оранжевый костюм, значит и шарф был точно ее. И лыжная палка была кем-то воткнута в снег, хотя и не очень надежно: под порывами ветра она наклонилась. Но Ирмы рядом видно не было. Он стал громко выкрикивать ее имя: «Ирма, ты где? Отзовись!» Но в порыве ветра утонул даже его собственный голос.