От ненависти до любви - Рэчел Линдсей

— Мы будем проезжать твой завод? — спросила Лора.

— Нет. Но ты сможешь увидеть его издали.

Машина свернула, отец затормозил на пригорке и указал в том направлении, где за деревьями виднелось большое приземистое здание современного дизайна, а вся территория напоминала шахматную доску с квадратами остекленных построек, поставленных в аккуратном порядке, как оранжереи в гигантском саду.

Лора поразилась.

— Никогда не думала, что завод такой большой.

— Теперь ты, может быть, поймешь, почему я так хотел работать здесь. Любой инженер по электронике в этой стране мечтал бы оказаться на моем месте.

— Надеюсь от души, что ты не кончишь тем, что сгоришь на работе.

— Но раз ты здесь, то позаботишься, чтобы этого не случилось.

— Станешь ты меня слушать! — Она отвернулась от окна и посмотрела на отца. Несмотря на оживленный вид, он похудел, видно, в ее отсутствие проводил на работе времени больше, чем в Лондоне. — Как это глупо — так истязать себя работой. В «Грэнтли» долго ждали, прежде чем построить новый завод, и разве имеет значение теперь, если подождут еще несколько недель до его запуска?

— Твой вопрос опоздал. Производство уже запущено.

— А ты говорил, что процесс займет не меньше шести недель.

— Но это было до того, как я встретил Эндрюса. Вот кто горит и заставляет гореть всех.

— Кто этот Эндрюс?

— Генеральный директор. Он был простым менеджером, но быстро шел в гору. Это назначение — шанс в его жизни. Он еще молод — ему нет и тридцати пяти.

— Амбициозный карьерист-северянин, или семья похлопотала?

— Он сам вытащил себя за уши из низов, и гордится этим.

Отец ответил с обидой за этого Эндрюса, и Лоре стало стыдно за свой сарказм.

— Прости, папа. Я просто устала. Дома отдохну, и все будет в порядке. Мы поужинаем, и ты расскажешь новости.

— Боюсь, сегодня вечером не удастся посидеть. У меня срочная работа. Я собирался провести вечер с тобой, но прибыли новые чертежи из Лондона, и я обещал Эндрюсу, что вернусь на завод вечером и мы вместе их посмотрим. Кстати, здесь недалеко, всего в миле от Манчестера, работает Тим.

— Он ближе, чем я ожидала. Может быть, сможет жить вместе с нами?

— Не жди, что Тим снова станет жить с нами. Ему нужна свобода. Я тебе говорил это и в Лондоне.

— Я сама его спрошу, когда он приедет. Надеюсь, он наведывается к тебе?

— В прошлое воскресенье приезжал на час. Он хотел похвастаться своим новым мотоциклом. Сказал, что постарается приехать на этот выходной, чтобы встретиться с тобой, если сможет.

Если сможет… Эти слова больно укололи Лору. Она почувствовала вдруг, как слезы выступили на глазах, и осознала, как зависит от своего брата-близнеца. Ведь рассчитывала общением с ним смягчить свою добровольную ссылку.

— Лучше бы он вернулся работать в «Грэнтли», — сказала она, — ведь ты мог бы…

— Нет! — Ответ прозвучал резко, как выстрел. — Для Тима лучше работать на другом заводе.

У Лоры опять возникло чувство, что отец чего-то недоговаривает, скрывает от нее. Но сейчас не время для расспросов. Она возобновит разговор позже, когда освоится на новом месте.

— Ну вот мы и приехали. — Отец остановил машину около небольшого домика, стоявшего в глубине от дороги за низким забором.

Домик показался ей милым, вероятно после чудовищных строений из красного кирпича, и поэтому ей не составило труда радостно улыбнуться отцу, будто она всегда мечтала жить в глуши.

— В «Грэнтли» постарались для тебя. И гараж есть?

— И даже довольно большой сад позади дома. Ты сможешь выращивать там свои любимые травы.

Отца явно обрадовала реакция дочери: сразу повеселел, усталость исчезла из голоса, и он начал вытаскивать из машины багаж.

Лора пошла по узкой гравиевой дорожке к дому. Когда она приблизилась к крыльцу, дверь дома распахнулась и на пороге появилась большая ширококостная женщина в фартуке с красными маками и с красным простонародным лицом.

— Вытрите ноги, прежде чем входить, — прогудела она вместо приветствия, — чтобы не наследить в холле.

Удивленная Лора сделала, как было сказано, и, когда поднялась к двери, женщина схватила ее руку и потрясла.

— Значит, вы и есть Лора. Ваш отец так вас и описал. Хорошенькая, но слишком худая. Ничего, здесь поправитесь. Рада встрече. Я — миссис Рэмптон, — продолжала гудеть женщина, — но можете звать меня просто Нелл. Не люблю все эти церемонии с мисс и миссис. Ведь Господь дал нам христианские имена.

Лора застыла от неожиданности. Доверить отцу самому выбрать такую многоречивую прислугу было ошибкой. Она уже начала мысленно сочинять аргументы в пользу своего доминирования на кухне. Потом холодно произнесла:

— Если вы скажете, в какое время будет подан ужин, я буду благодарна. Я так устала с дороги, что хотела бы поесть как можно скорее.

Последовало ошеломленное молчание. Первым пришел в себя Джон.

— Ты не так поняла, девочка, — сказал он, — Нелл не работает у нас прислугой. Она наша соседка.

Соседка! Пунцовая от стыда, Лора пробормотала:

— Простите меня… Мой отец не сказал, кто вы.

Миссис Рэмптон, не обращая больше внимания на Лору, широко улыбнулась Джону Уинтерсу.

— Я оставила вам пирог в духовке. — Чуть помедлив, она добавила: — Кажется, верны эти слухи о южанах. Живут на одной улице всю жизнь и не знают, кто соседствует рядом.

— Не совсем так. — К Лоре вернулся холодный тон. — Лондон — огромный город, и люди там не интересуются чужими делами.

Теперь миссис Рэмптон изменилась в лице.

— Больше он мне не нужен. — Она достала из кармана фартука ключ и протянула Джонну. — Вы знаете, где я живу, если что-то понадобится, постучите и позовите.

Дверь за ней закрылась. Джон Уинтерс посмотрел на дочь:

— На этот раз ты превзошла себя, была с соседкой просто нетерпима. Ладно, не расстраивайся, Нелл не станет долго обижаться. Испеки для нее пирог, когда немного освоишься, и она станет есть из твоей руки.

— Этого я и боюсь. — Лора двинулась к лестнице. — Хочу взглянуть на свою спальню.

— Конечно. — Отец пошел вперед с ее вещами, показывая дорогу. — Здесь совершенно новая обстановка. Ты можешь переставить мебель по-своему, купить новые занавески другого цвета, но в остальном сомневаюсь, что можно что-то изменить. Тебе нравится?

Глядя на свою маленькую комнату с фабричной мебелью массового изготовления, она поразилась, что отец так мало знает о ее вкусах. Только кухня немного подняла настроение — с вполне приличной стенкой, духовкой с таймером и большим холодильником.