Измена. Мой непрощённый (СИ) - Соль Мари

— Ты презик надел? — шепчу раздражённо.

Хотя, стоит заметить, сама проворонила этот момент. Не хватало ещё залететь! У меня же вот-вот овуляция.

— Даааа, — стонет Виктор и накрывает собой.

Когда он выходит, я вижу резинку на члене. И, успокоившись зрелищем, остаюсь неподвижно лежать.

— Ты снова не кончила? — сокрушается он, отдышавшись.

— Отвлеклась, — машу я рукой.

— Сейчас мы это исправим, — улыбается Витя, и зачем-то встаёт надо мной.

— Ты о чём? — я пугаюсь. Неловко ползу, захватив одеяло. Кутаюсь в ткань, словно куколка в лист.

Он берётся меня «распаковывать». Ныряет под край одеяла.

— Что ты делаешь? — я извиваюсь, верчусь. Не даю ухватиться за бёдра.

Но Виктор уже вынуждает меня их раздвинуть. Его очертания в ткани пугают, смешат! Но, то, что он делает там, под завесой тугих одеял… пленяет мой разум и тело. Приводит в восторг!

— Ммм, — я кусаю губу в исступлении, чувствуя жар его ласк.

Вот и ещё одна «галочка». Новый дебют! Ведь никто, кроме бывшего мужа, никогда не ласкал меня там…

За постыднейшим действом мы не слышим, как к сервису подъезжает машина. И только стук в дверь заставляет прервать изнурительный квест. Он называется: «Где мой оргазм?».

— Кто это? — шепчу я, толкая Витю.

Он так увлечён, что слышит не сразу.

— Вить! — сдвигаю я бёдра, ловлю его голову между колен.

— Ну, что опять? — раздражается он.

— Стучится кто-то, — шепчу я испуганно.

— Кто стучится? Ляг ты уже и расслабься! — он тянет назад.

— Да нет же! Стучит.

— Это в голове у тебя стучит, Настя.

— Тук-тук, — раздаётся стук в дверь.

Мы замираем в неестественной позе. Затем он встаёт, надевает штаны.

— Сиди тут, — командует Виктор.

И мне на мгновение кажется, что там, за дверью, какой-то бандит. Как в фильмах! И сам Витя сейчас достанет из тумбочки пистолет. Тот всё это время лежал у него наготове…

Он выходит в «предбанник». Я сижу, натянув одеяло до самых бровей. Будто в комнату может ворваться опасная банда.

Затем, не сумев удержать любопытство внутри, подхожу, сунув ноги в его безразмерные тапки, к двери. Там какой-то мужик. Рядом Виктор. Они говорят, обсуждают какое-то дело. Видно по лицам, серьёзный вопрос.

Я в полутьме не могу разглядеть визитёра. Но вижу его номера. Большой тёмный джип, что стоит на парковке, прямо рядом с моим незаметным авто, привлекает внимание.

Щурюсь, читая опять и опять! И не верю глазам. Ну, конечно! Никифоров! Владелец ТЦ. Какого чёрта он тут забыл? Да ещё и в такой поздний час?

«Если я вижу его машину, наверняка, он увидел мою», — эта мысль пригвождает меня к полу. Я стою неподвижно. Ведь он столько раз «подпирал» мой Фиат на парковке торгового центра. Хотя, мало ли в городе красных Фиатов? Если только он номер запомнил…

Надеясь, что память его подведёт, я топчусь у окна. И в этот момент из раздумий меня вырывает звонок. Хватаю смартфон, будто звук этот может меня обнаружить! Будто Никифоров может ворваться сюда и увидеть меня полуголой, в одной простыне.

«Илья», — извещает экран. Мне не верится даже! Случайность? Конечно! А как же иначе? Не мог же Никифоров, старый знакомый, ему позвонить?

Да и какое ему теперь дело, где я паркую свой красный Фиат? И в чьей компании коротаю свои вечера. Я отныне — свободная женщина! Только никак не привыкну к свободе…

— Да, — отвечаю в полголоса.

— Настя, привет! — отзывается бывший супруг.

— Привет, — говорю еле слышно, продолжая следить из-за жалюзи за разговором мужчин. Вот же, Никифоров! Гад! Как не вовремя. Мог бы хоть пару минут подождать. Ведь я же почти уже кончила…

— Насть, слушай, — произносит Илья, — Я по поводу денег.

Я напрягаюсь, припомнив последнюю нашу беседу. Да, я ему обещала помочь! И я сделаю это. Безо всяких советов со стороны. Ибо Машка мне скажет: «Не смей». А мать, если узнает про деньги, то вообще изведёт!

— Да, да, — отвечаю я тихо, — Я займусь на неделе, заеду в банк…

— Не нужно, — перебивает Илья, — Уже ни к чему.

— Ни к чему? — говорю, оседая на стул.

В голове возникает картина. Ребёнок… Он мёртв?

— Да, отец отыскал по каким-то каналам давнишнего друга. Тот заведует клиникой в Израиле. Так что сумма будет вполне адекватная, я потяну, — сообщает Самойлов. И я закрываю глаза:

— Хорошо, — отвечаю с трудом.

— Насть…, - он замолкает, — Спасибо!

— Да… не за что вроде, — отвечаю ему.

Мы прощаемся, буднично, просто. Как двое знакомых, которым и нечего больше делить. И меня настигает догадка! Уж не проверка ли это была? Мол: помогу, или нет? Но зачем? И… прошла ли я эту проверку?

Бред! Тряхнув головой, привожу себя в чувство. Какое мне дело теперь до того, что подумает бывший супруг?

Витя, вернувшись, находит меня сидящей на стуле. Я прижимаю колени к груди, кутаюсь в простынь.

— Ты чего? — вопрошает, присев.

Я смотрю на него сверху вниз и неожиданно замечаю маленький шрамик над бровью. Кончиком пальца касаюсь его.

— А кто это был?

— Это, — он кивает на дверь, — Да так, клиент один знатный. Нужно было табличку повесить «Закрыто». Забыл.

— Ничего, — улыбаюсь, — А что он хотел?

— Да так, — повторяется Витя, — Рабочий момент.

Я выдыхаю. И с опозданием чувствую боль. Моё имя звучало в устах у Самойлова так, безо всяких эмоций. А его до сих пор отзывается болью в груди. Почему?

— Идём в постельку? — зовёт меня Витя.

И я подчиняюсь ему. Его силе. Его нежности. Я хочу отдаваться ему целиком! Но пока не могу. А смогу ли когда-нибудь? Даже не знаю…

Дома меня ожидает ещё одна ссора. На этот раз между детьми. Они даже не замечают, как я возвращаюсь домой. Из коридора я слышу возмущённые Динкины вопли:

— Все мужики козлы! Я вообще, если хочешь знать, замуж не собираюсь!

— Да кто тебя возьмёт? Хотел бы я поглядеть на этого типа, — усмехается сын.

Он постоянно её задирает. И раньше мне это казалось вполне безобидным. Пока эти «зацепки» не стали касаться отца.

Теперь Денис злится на Динку за то, что она оправдала отца. За то, что общается с ним. Я пытаюсь ему объяснить, что сестра не обязана вторить ему, ненавидеть родителя. Пусть даже тот оступился и предал меня, её мать.

Но Денис неуступчив! Считает себя эталоном мужской справедливости. Я благодарна ему за сочувствие. Но мне одновременно больно сейчас наблюдать, как он неприветлив с отцом.

В последний раз, когда Деня был дома, и Самойлов пришёл навестить их обоих. Сын даже к нему не спустился! Остался сидеть в своей комнате. И ужинать с нами не стал. Так он стремится его наказать. Заодно и меня. Ведь я тоже повинна?

— Что за шум? — захожу, наблюдая картину.

Динка стоит, руки в боки. Деня сидит на диване. Развалившись, подобно отцу. Может то, что он очень похож на него, вынуждает сынулю так злиться?

— Мам, скажи ему! — фыркает дочь.

— Говорю, — произношу я с наигранной строгостью.

Денис, усмехнувшись, бросает:

— Козявка, — в сторону младшей сестры.

— Вы поели? — стараюсь прервать эту ссору.

— Ага, — отзывается сын, — Ты где так долго?

Я пожимаю плечами. Смотрю на часы. Уже девять. И впрямь задержалась! Ощущаю себя малолеткой, которая поздно пришла. Отвечаю расплывчато:

— Да так, рабочий момент.

— Ммм, — отзывается сын.

И глядит на меня недоверчиво. Он, скорее всего, уже понял — я с кем-то встречаюсь. И каждый раз, отправляясь на встречу, я думаю — а смогу ли однажды ему рассказать?

Глава 3. Илья

Квартира в кирпичном доме не слишком большая. Но я постарался создать в ней уют. Обустроил детскую спальню. А зал превратил в место отдыха для двоих. От прежнего минимализма не осталось следа.

Снежане понравилось! Она была просто в восторге, когда я развязал ей глаза. Сначала ходила и трогала каждую ведь. Осторожненько! Кончиком пальца. Как будто в музее. А после расплакалась. Села, держась за живот, на диван. И сказала сквозь слёзы: