Принц и Русалочка - Виктория Варгин

– Моё имя – Сиренелла, – услышал он.

– Сиренелла! Русалочка!.. Прости меня за все страдания, которые я принёс тебе!.. – горячо заговорил принц. – Я клянусь, что сделаю тебя счастливой! Пойдём, Сиренелла!..

Она не тронулась с места.

– Ты… больше не любишь меня, Русалочка?

– Я люблю тебя сильнее, чем прежде, Ланцерей, – беззвучно ответила она, – но я не могу уйти с тобой…

– Почему, Русалочка?!

– Бросившись с твоего корабля, я должна была обратиться в морскую пену, но меня пожалели и взяли к себе дочери воздуха, теперь я – часть воздушного океана. Я летаю над миром и навеваю прохладу, приношу аромат дивных цветов и успокоение, невидимкой впархиваю в жилища людей и радуюсь, если нахожу там покой и счастье… А людское горе заставляет меня страдать…

– Но как мне вернуть тебя на землю?! – в отчаянии вскричал Ланцерей. – Я сделаю всё, всё!..

– О если бы я знала это, – с бесконечной грустью ответила Русалочка. – Колдунья Паланита вымолила нашу встречу, чтобы ты знал, что я не исчезла бесследно… Всё остальное зависит от тебя, Ланцерей.

– Клянусь, что я пройду всю землю и достану до неба, чтобы найти тебя!

Принц протянул к ней руки, но они коснулись пустоты, – Русалочка растаяла вмиг, так же, как появилась.

Он огляделся: потоки солнечного света заливали храм, вновь зазвучал умолкнувший на время голос органа, и принц вдруг почувствовал, что в этом соборе он не песчинка, а частица всемогущей силы, имя которой – любовь.

НАЧАЛО ТРУДНОГО ПУТИ

Ланцерей открыл глаза и увидел, что он лежит на лавке в убогом жилище колдуньи. Стена напротив была глухой, без всякого намёка на дверь. «Неужели я видел всего лишь сон?» – подумал принц и услышал чей-то шёпот. В углу, перед распятием, молилась на коленях колдунья. «Нет, это был не сон… Как же сказала Русалочка? Колдунья вымолила нашу встречу…»

– Госпожа Паланита!.. – вскинулся Ланцерей, но женщина даже не обернулась.

Смутившись и несколько оробев, принц опустился на лавку и прикрыл глаза. Вскоре он услышал, как хозяйка поднялась с пола и подошла к нему.

– Вставай, – устало произнесла она, – да впредь не смей перебивать молитву.

– Простите меня, госпожа Паланита.

– Ты уже знаешь, как меня зовут? – сказала колдунья, тяжело присаживаясь. – Ну, видел её?

– Да, госпожа, я знаю, это благодаря вам…

– Что она сказала?

– Она сделалась дочерью воздуха, – ответил Ланцерей, с мольбой глядя на Паланиту.

– О дочерях воздуха я знаю, – медленно проговорила колдунья. – У них, как и у русалок, нет бессмертной души, но они могут получить её в награду за свои добрые дела. Однако это случится не раньше, чем через триста лет, – век дочерей воздуха долог…

– Боже мой, значит, я бессилен? – простонал Ланцерей.

– Никогда не произноси это слово! – прикрикнула на него колдунья. – Конечно, исправить ошибку всегда труднее, чем совершить её, но кто же сделает это за тебя, принц Ланцерей?!

Юноша с благодарностью взглянул на Паланиту и, не удержавшись, сказал:

– Раньше я думал, что колдуньи творят только зло…

– Много вы понимаете в том, что делают колдуньи!.. – проворчала Паланита и, встав, с трудом разогнула старую спину. – Садись завтракать, ваше высочество, да не стесняйся, впереди у тебя нелёгкая дорога…

Угощение Паланиты было самое простое – чёрный хлеб, варёная рыба, но никогда прежде Ланцерей не ел с таким удовольствием. Между тем сама хозяйка достала какие-то склянки с жидкостями и принялась смешивать их, что-то бормоча про себя и не обращая внимания на принца. Наконец она поставила перед Ланцереем две маленькие закупоренные склянки: в одной плескалась голубая, в другой – красная, как кровь, жидкость.

– Что это? Колдовское зелье?

– Пусть будет зелье, – усмехнулась Паланита. – С помощью этого средства ты сможешь попасть в подводное царство.

– Куда? – брови Ланцерея удивлённо взметнулись вверх. – Но зачем, ведь Сиренеллы там нет!..

– Зато там есть морская ведьма, а у неё – голос твоей возлюбленной, – и, видя, что принц по-прежнему не понимает, Паланита продолжала:

– Ты ничего не смыслишь в законах того мира, от которого ожидаешь помощи. Скажи, что нужно сделать, чтобы сшить пару королевских сапог?

– Сначала нужно подобрать кожу, – растерянно пробормотал Ланцерей, – приготовить нитки, потом снять мерку и взять инструменты…

– А я скажу тебе, что первым делом необходимо найти алмазные пряжки для сапог, иначе шить их не имеет никакого смысла. Тебе понятно, принц Ланцерей?

– Да… то есть я не уверен, что правильно понял вас, но я готов отправиться в подводный мир, госпожа Паланита, – ответил юноша. – Однако… кем же я стану там?

– Ты останешься принцем Ланцереем, но уж не обессудь, вместо ног у тебя вырастет рыбий хвост, – колдунья бросила на него быстрый взгляд. – Боишься?

– Нет, ведь у моей Русалочки когда-то был такой же…

Паланите, по-видимому, понравился ответ принца, потому что её плотно сжатые губы тронула улыбка.

– Слушай, принц Ланцерей, слушай внимательно, – сказала она. – Сейчас ты пойдёшь к морю и отыщешь укромное местечко, каких тут много. Красную склянку хорошенько спрячешь, а голубую жидкость выпьешь. Затем без страха бросайся в волны – они не причинят тебе вреда… Да не забудь дорогу к тому месту, где ты оставишь красный напиток, – он возвратит тебе человеческий облик.

– Благодарю вас, госпожа Паланита! Вы так добры!..

– Ступай, – перебила она, – и не задерживайся там…

– На что мне задерживаться там, где нет Сиренеллы? – искренне удивился Ланцерей.

– Ну то-то, – кивнула колдунья, – а иначе мы с тобой можем и не увидеться…

– Неужто вы хотите перебираться отсюда? – спросил принц, с сожалением оглядывая хижину колдуньи, которую он успел полюбить.

– В иную дорогу нас собирают, не спрашивая нашего желания, – туманно ответила Паланита.

Принц положил обе склянки в свою суму, низко поклонился хозяйке и вышел из дома.

Чудный занимался день. Солнце выплыло из-за гор и обласкало долину ещё не жаркими лучами, а морскую гладь щедро позолотило. Мысли Ланцерея устремлялись к Русалочке, а его сердце было преисполнено надежды. Юноша почти бежал, так не терпелось ему очутиться в морской стихии и вступить в битву за волшебный голос Сиренеллы.

Он помнил, что среди отвесных скал на берегу скрывается множество бухточек, способных принять разве что рыбачью лодку. Скоро Ланцерей отыскал то, что ему было нужно, и спустился с обрыва к воде. Крошечный залив напоминал кувшин с узким горлышком, которое и соединяло его с морем. Здесь было сумрачно и прохладно: солнце редко заглядывало в этот колодец. Зато укромнее места и представить себе было нельзя.

Ланцерей спрятал в расщелине скалы свою одежду и сумку с заветной красной склянкой. Он прикрыл тайник камнями и засыпал мелкой галькой – теперь непосвященному ни за что не отыскать его.

Ланцерей по пояс вошёл в воду и в последний раз оглянулся на берег: кто знает, вернётся ли он сюда? Затем откупорил голубую склянку Паланиты и разом выпил её содержимое.

У него закружилась голова, и Ланцерей взмахнул руками, чтобы не упасть. Но его подвели ноги: они подломились – и принц оказался в воде. Его тут же накрыла и потащила за собой волна. Ланцерей вдруг засмеялся неизвестно чему и поплыл, чувствуя непривычную лёгкость во всём теле. Над ним прокатывались волны, прозрачно-зелёные от рассеянных лучей солнца, но принц не смотрел вверх, его настойчиво тянуло в морскую глубину. Иногда юноша оглядывался и с восхищением смотрел на свой серебристый чешуйчатый хвост, который вёл себя так, словно он был у Ланцерея всегда.

В ГЛУБИНЕ

Очень скоро юноша привык к своему новому телу и более того – ощутил наслаждение. Его движения под водой были плавными и почти не требовали усилий, и сама вода как будто ласкала его, отчего принц чувствовал себя желанным гостем морской стихии.

Мир, в который погрузился Ланцерей, был сказочно прекрасен. Подводные деревья и травы не уступали красотой земным растениям, а мелькавшие в зарослях рыбки напоминали ярких птиц!.. Они доверчиво подплывали к принцу и с любопытством разглядывали его, а затем сбивались в стайки, как будто хотели поделиться своими впечатлениями… Самые смелые находили развлечение в том, что неотступно следовали за Ланцереем, точно нарядная свита придворных. «Ах как жалко, что вы безголосые, как моя бедная Русалочка, – подумал принц. – Вы могли бы наполнить подводные сады чудесным пением!..»

Увидев вывернувшегося из-за скалы небольшого осьминога, Ланцерей не удержался и погладил забавного малютку. Тот пучеглазо покосился на юношу и вдруг пропищал тоненьким голоском:

– О, благодарю вас, прекрасный незнакомец, я очень, очень польщён!

После этого осьминог ловко шмыгнул под камни, а Ланцерей от изумления застыл на месте. «Ну уж это настоящее чудо, – с трудом придя в себя, подумал он. – А что, если и я попытаюсь заговорить с ними?»