Сбежавшая королева - Кассандра Клэр

Многие жители Нижнего мира держались подальше от Парижа. В стране, конечно, было много оборотней, и в каждой лесистой лощине жила своя фея. Но оказалось, что Париж являлся территорией вампиров. Во многих отношениях это имело смысл. Вампиры были аристократичными созданиями. Бледными и элегантными. Они наслаждались темнотой и удовольствиями. Их гипнотизирующие взгляды — энканто — очаровали множество дворян. И не было ничего более приятного, декадентского и опасного, чем позволить вампиру выпить твою кровь.

Однако во время помешательства вампирами в 1787 году все немного вышло из-под контроля. Когда начались кровавые вечеринки. Когда стали без вести пропадать дети, а некоторые молодые люди впервые возвращались домой бледные и с отсутствующим взглядом подчинения. Как Анри и его сестра Бриджит. Они были племянниками герцога де Полиньяка. Когда-то любимые члены одной из великих семей Франции, теперь они жили у Сен-Клу и выполняли его приказы. А приказы Сен-Клу могли быть очень странными. Магнус не имел ничего против небольшого декаданса, но Сен-Клу был злом. Классическое откровенное зло самого старомодного типа. Сумеречные охотники из Парижского Университета, казалось, мало влияли на происходящее, потому что в Париже, возможно, имелось много мест, где можно было спрятаться. Под землей тянулись мили катакомб, и было чрезвычайно легко схватить кого-нибудь на улице и утащить вниз. У Сен-Клу имелись друзья как внизу, так и наверху, и было очень трудно проследить за ним.

Магнус делал все возможное, чтобы избегать парижских вампиров и вампиров, которые появлялись на границах двора в Версале. Ничего хорошего не выходило из этих встреч.

Но довольно об этом. Пришло время для ванной, которую Мари уже наполняла. В главной гостиной Магнуса, прямо у окна, стояла большая ванная, так что он мог во время купания наблюдать за улицей внизу. Когда вода была готова, он погрузился в нее и приступил к чтению. Спустя час или около того он бросил книгу сбоку от ванной и стал наблюдать, как над головой проплывали облака, при этом рассеянно размышляя об истории Клеопатры, растворившей бесценную жемчужину в бокале вина. В дверь комнаты постучали, и вошел Клод.

 — Вас хочет видеть один господин, месье Бейн.

Клод понимал, что в делах Магнуса не обязательно называть имена.

 — Хорошо, — со вздохом произнес Магнус. — Пусть войдет.

 — Месье будет принимать гостя в ванной?

 — Месье обдумывает этот вопрос, — с еще более глубоким вздохом сказал Магнус. Это раздражало, но нужно было соблюдать профессиональные правила. Он вылез из ванной, капая на пол, и надел шелковый халат, украшенный на спине изображением петуха. Он раздраженно опустился в кресло у окна.

 — Клод! — прокричал он. — Сейчас же! Пригласи его!

Мгновения спустя дверь снова отворилась, и вошел очень привлекательный мужчина с черными волосами и голубыми глазами. Он носил одежду, очевидно, прекрасного качества. Пошив был абсолютно превосходным. Магнусу хотелось, чтобы подобные вещи происходили чаще. Какой щедрой могла бы быть Вселенная, если захочет! Отказав ему в полете на воздушном шаре и устроив такую неприятную встречу с Анри.

 — Вы месье Бейн, — с уверенностью сказал мужчина. Магнуса редко можно было спутать. Высокие мужчины с золотистой кожей и кошачьими глазами были редкостью.

 — Да, это я, — ответил Магнус.

Многие дворяне, которых встречал колдун, обладали отсутствующим выражением лица, будто им никогда не нужно беспокоиться ни о чем важном. Но этот человек был другим. Он держался прямо и смотрел целенаправленно. Также он говорил по-французски с легким акцентом, но чьим Магнус не мог определить сразу.

 — Я пришел поговорить с вами об одном важном деле. Обычно я не… я…

Магнусу было хорошо знакомо такое замешательство. В присутствии колдунов некоторые люди нервничали.

 — Вам неудобно, месье, — с улыбкой промолвил Магнус. — Позвольте мне помочь вам расслабиться. У меня большой талант в таких делах. Пожалуйста, присядьте. Выпейте шампанского.

 — Я предпочитаю стоять, месье.

 — Как пожелаете. Но доставьте мне удовольствие узнать ваше имя, — спросил Магнус.

 — Меня зовут граф Аксель фон Ферсен.

Граф! По имени Аксель! Военный! С черными волосами и голубыми глазами! В затруднительном положении! О, Вселенная просто превзошла саму себя. Надо бы ей послать цветы.

 — Месье Бейн, я наслышан о ваших талантах. Не могу сказать, что верю тому, что слышал, но здравомыслящие умные люди клянутся, что вы способны на удивительные вещи за пределами моего понимания.

В ложной скромности Магнус развел руками.

 — Все это правда, — сказал он. — Пока что все было замечательно.

 — Говорят, что вы можете изменить внешность человека при помощи какого-то… фокуса.

Это оскорбление Магнус пропустил мимо ушей.

 — Месье, — сказал фон Ферсен, — каково ваше отношение к революции?

 — Революция произойдет, независимо от моего к ней отношения, — холодно произнес Магнус. — Я не родной сын Франции, поэтому не обязан иметь мнение по поводу того, как ведет себя страна.

 — Я тоже не отношусь к сыновьям Франции. Я из Швеции. Но переживаю, очень сильно переживаю…

Магнусу понравилось, когда фон Ферсен сказал о том, как сильно он переживает. Очень понравилось.

 — Я пришел сюда, потому что должен был, и потому что вы единственный человек, который может помочь. Придя сегодня сюда и рассказав все то, что я собираюсь сказать вам, я отдаю свою жизнь в ваши руки. А также рискую жизнями, более ценными, чем моя собственная. Но делаю я это не слепо. Я много узнал вас, месье Бейн. Я знаю, что у вас есть много друзей в аристократии. Знаю, что вы живете в Париже шесть лет, вас любят и хорошо знают. И вы, как говорят, человек слова. Месье, вы человек слова?

 — На самом деле, это зависит от самого слова, — сказал Магнус. — Существует так много прекрасных слов…

Магнус молча отругал себя за бедное знание шведского языка. Он мог бы добавить еще остроумных строк. Он пытался выучить различные фразы соблазнения на всех языках, но единственное, что ему пригодилось на шведском, так это фразы: «Вы подаете еще что-нибудь кроме соленой рыбы?» и «Если ты завернешь меня в меха, то я притворюсь твоим маленьким пушистым мишкой».

Фон Ферсен заметно успокаивал себя прежде, чем снова заговорить:

 — Мне нужно, чтобы вы спасли короля и королеву. Нужно, чтобы вы защитили королевскую семью Франции.

Что ж. Это был, конечно, неожиданный поворот. Будто в ответ небо снова потемнело, и раздался еще один раскат грома.