Эффект Ноцебо - Vladi N
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Глава 2
So Cold — Breaking Benjamin
Киллиан
Ожесточенно луплю грушу уже третий час. Соленый пот крупными каплями стекает по лицу, оседая в районе подбородка. Опять эти семейные сходки, на которых мое присутствие всегда ярко выделяется слишком агрессивным настроением. Не был там пару месяцев, и еще столько бы не появлялся.
Но у нас, блять, новая принцесса в королевстве лицемерия. Забытое воспоминание, вычеркнутое из памяти, снова замаячило на горизонте. Ник сказал, что отец сам ее нашел. Вопрос только — какого черта?
— Кил¹, завязывай, у тебя телефон разрывается! — Джейсон вырывает из размышлений, кинув в меня полотенце.
— Еще раз так сделаешь, окажешься на месте этой груши.
Спарринг-партнер показывает мне средний палец и уходит в раздевалку. Вытираю лицо, не спеша развязываю бинты, разминаю пальцы со сбитыми костяшками. Поворачиваю шею до хруста в разные стороны. И только после этого направляюсь к разрывающему тишину зала телефону.
— Что? — без приветствия рыкаю в трубку брату.
— Ты едешь или нет? Отец негодует.
— Плевать.
— Киллиан, хватит ломаться. Все равно же придется появиться когда-нибудь. И будет хуже, — стискиваю челюсти, от чего раздается характерный зубной скрежет, — ты же сам прекрасно это понимаешь.
— Она уже приехала?
— Нет еще. Но Адам уже отправился за ней.
Молчу, не зная, что сказать Нику.
— Просто приезжай и все.
Сбрасываю звонок и направляюсь в раздевалку. Стягиваю с себя мокрые шорты, закидывая в сумку, и захожу в душ. Через пятнадцать минут прыгаю в обожаемую черную Bugatti Chiron Super Sport охрененной комплектации, включаю на максимум любимый плейлист и с характерным звуком трогаюсь с места.
Проношусь по залитому ливнем Лондону на бешеной скорости, не беспокоясь о правилах. На них мне давно плевать. Стоит только оказаться перед воротами, дыхание сбивается, заставляя испытывать какие-то незнакомые эмоции. Предвкушение.
Проезжаю по территории прямиком к гаражу, где оставляю машину, и прохожу в дом. Никто не встречает меня на входе, потому что захожу через внутреннюю гаражную дверь. По мере приближения к гостиной начинаю различать взволнованные голоса родни и один обрывистый женский. Почти забытый и незнакомый. Прошло много лет.
Делаю шаг в главную комнату и застываю. Чарли обнимает маленькую девушку, точнее она вцепилась ему в шею, привстав на носки. Ник с каким-то детским восторгом смотрит на женскую спину, отец наблюдает за развернувшейся картиной с нескрываемым удовольствием, мама же утирает набежавшие слезы и улыбается.
А я злюсь. И это дешевое представление выводит меня из себя.
— Что ж, — хлопок заставляет меня вынырнуть из затопивших эмоций и вернуться к происходящему, — у меня есть очень важная новость. И мне было необходимо, чтобы все члены семьи присутствовали здесь.
— Одному… кхм… члену, похоже, плевать на твое мнение, пап, — маленький засранец огребет.
— Николас! Прекрати.
— Не стоит, Беатрис, все прекрасно знают, что Киллиан не считается ни с кем в нашей семье.
Действительно, папа. Только вопрос в том, почему все стало так, как стало?
— Вопрос серьезный. Даже очень серьезный. Трис, Чарльз, Николас, — любимая фишка папы — излишняя трагичность, — не смотря на разногласия, которые произошли между мной и отцом Тиффани, наша девочка нуждается в помощи. Сейчас у неё проблемы.
— Что произошло?
— Какие проблемы?
Прыть то какая. Все так стремятся быть участными. Обвожу взглядом незамечающих меня родственников, машинально цепляясь за напряженную женскую спину.
Крошечная. Дюймов шестьдесят, не выше. Достает Нику буквально до подмышки. Через чур худая. Даже тощая. Но ноги, обтянутые джинсами, красивые. Ровные и длинные, не смотря на малюсенький рост. Но что привлекает все внимание, так это пепельные волосы. Шикарные, густые, струящиеся крупными волнами до поясницы. Поверх которых вальяжно закинута рука брата.
Никто из присутствующих даже не обратил внимание на мое появление. А я так не привык.
— Надо же… Просто потрясающая идиллия.
Ничего нового. Голос, полный равнодушной холодности, рассек пространство, привлекая всеобщее внимание. Отец разочаровано покачал головой, неосознанно сжимая руку матери, которая, в свою очередь, снова молча умоляла меня быть спокойнее. Поздно.
Когда развернулась девчонка, как-то резко и рвано, меня выщелкнуло. От глаз ее просто снесло. Мы стоим друг от друга на расстоянии примерно в пятнадцать футов, а жёлтая радужка зрачка по центру воспаленных белков светит, словно долбаное солнце. Смотрит с каким-то затаенным недоверием. Губы поджаты, нос вздернут, щеки бледные, будто откинулся не папаша, а она. Веду взглядом вниз, остановившись на бесформенной вязаной тряпке, черным пятном повисшей на груди и не дающей оценить фигуру новоиспеченной сиротки сверху. Снова возвращаю внимание к женскому лицу, подмечая для себя один факт: я помню ее нескладной прилипалой, коей она была в восемь лет, а сейчас же передо мной привлекательная женщина. Хоть и выглядит лет на шестнадцать.
— Выросла, заноза. Красивая стала.
Моя прямолинейность заставила бледные щеки вспыхнуть едва заметным румянцем. Девчонка поймала мимолётное смущение, но быстро привела себя в порядок, посмотрев мне в глаза с новым, незнакомым до этого вызовом.
— И тебе привет, Киллиан. Сколько лет, сколько зим. Помнится, раньше для тебя я была деревянной.
— Ну, этот факт пока остаётся неизменным, — растягиваю губы в ленивой улыбке, — надо щупать, чтобы разувериться.
— Сын!
Отец вышел вперёд, прекращая наше словесное сопротивление. Ник так и держал свою руку поверх крохотных женских плеч, а Чарли встал ближе к девчонке, будто один из своры охраны. Защитнички нашлись, мать его.
— Давайте уже, наконец, перейдем ближе к делу. У меня мало времени! — вскинулся на отца, призывая быстрее покончить с семейными баталиями. — Зачем это семейной сборище, включая давно забытых старых друзей?
Возвращаю внимание занозе, поймав ее на беззастенчивом рассматривании. Встретившись со мной глазами, не отвела их, а только прищурилась. Ник что-то шепнул ей на ухо, вызывая улыбку, но наш зрительный контакт при этом разорван не был. Будто нарисованные губы обнажили ровные белые зубы, заставив меня отвернуться первым.
— У Тиффани большие проблемы.
Отец смотрит только на меня, потому что все остальные это уже слышали.
— Мы здесь причем? У всех у нас дерьма по горло.
— При том, что я обещал Итону, что не брошу его дочь в беде. Она тебе не чужая, сын.
Последнее слово вызывает дикое отторжение, взрывая напряжённое нутро.
— Ага, — растягиваю лениво, — начнем с того, что я в принципе здесь чужой. Так почему меня должны волновать ее проблемы.
Лукавлю.
