Хроника времен Виктора Подгурского - Анатолий Гладилин

Настает моя очередь. Я у доски. Мне надо найти угол пирамиды. Я сижу на этом углу и смотрю на экзаменатора, а тот смотрит на меня, но не как на обыкновенного студента, у которого надо выявить, что он знает, а как на человека, у которого должны быть слабые места. Их надо найти. На помощь приходит мелкий шрифт нашего учебника. В классе мы его пропускали. Что же думаешь? Я так и застреваю на вершине проклятой пирамиды, слезть с которой мне удается только на тройку. А остальным преподавателям это лишь и надо. Раз тройка, человек конченый, нечего с ним церемониться...

Виктор долго рассказывает обо всем, что ему пришлось испытать. Он говорит и о том, как звонил к ней, заходил домой, узнавал, скоро ли приедет, как ждал ее... Глаза Нины все теплее и теплее смотрят на него. Теперь она такая, как прежде. Вот ее милая улыбка. Он больше всего любит, когда она улыбается, хоть ей это не идет... Ей лучше, когда она строгая, даже чуть-чуть злая.

Неожиданно в передней раздались два резких звонка. Для ее родителей рано. Кто же?

- Не волнуйся, это Олег. Сиди на месте, ему откроют! - говорит Нина. Ну, продолжай!

Продолжать Виктор не смог. На пороге Олег.

Да, он ничего... Главное, что солидный. Нине нравятся такие. Жаль, что волосы курчавые. Ему бы надо их расчесать, смазать, пригладить да пробор завести. Тогда получится идеальный муж...

Между тем Олег приветствовал их взмахом руки.

- Мир дому сему! А, так вот какой твой Виктор! - И направился к нему.

Виктор сразу же дал себе слово держаться непринужденно и дерзко. Он угрюмо посмотрел на подходившего Олега, но, выдавив из себя улыбку, встал навстречу.

- Олег... или, - Олег хитро улыбнулся, - дядя Олег. Как вам нравится!

- Да нет, давайте уж лучше просто Олег, - мрачно произнес Виктор, хотя и понимал, что это шутка.

Олег подсел к Нине и стал очень смешно рассказывать о том, как сегодня пришел знакомиться в научно-исследовательский институт, куда его переводили с Украины.

Виктор, стараясь скрыть невольную улыбку, сначала внимательно разглядывал обои, потом подошел к книжному шкафу и занялся осмотром книг.

Он пропустил между ушей колкий вопрос Нины, что нового он там нашел, и продолжал копаться в шкафу, хотя знал все ее книги наизусть и понимал, что его поведение по меньшей мере невежливо.

Олег спросил Нину, зачем она ездила в свой Бауманский институт. Видя, как Нина оживленно передает свои впечатления, Виктор тихо назвал себя идиотом за то, что не поинтересовался, чем занималась Нина сегодня утром, и говорил все время только о себе. Он был убежден, что рассказывать самому гораздо приятнее, чем слушать другого. Значит, их разговор с Ниной был недостаточно для нее интересен, что явилось минусом для Виктора.

Постепенно разговор перешел на знакомые Виктору институтские темы. Виктор снова принялся рассказывать о приемных экзаменах, стараясь говорить как можно увлекательнее. Но у него сейчас что-то не клеилось, и все его остроумие казалось плоским. Да и Нина слушала его по-другому, как бы из вежливости, а Олег сказал:

- По-моему, нет ничего трудного в приемных экзаменах для умного парня. С вашей стороны это просто было несерьезно.

- Попробуйте вы поступить, - ответил Виктор.

Но по взгляду Нины понял, что сморозил глупость. Виктор вспомнил, что она еще давно рассказывала об Олеге. Он работал на радиозаводе и учился на вечернем отделении факультета РТ (радиотехники). Уже на четвертом курсе он занимал должность инженера. Блестяще защитив диплом, он уехал работать на Украину. Теперь его перевели обратно в Москву и зачислили в заочную аспирантуру.

- Скажите, Виктор, - продолжал тем временем Олег, - что вас потянуло на сплавы? Инженер по технологии сплавов - это уже не звучит. А когда вы окончите институт, таких инженеров станет как собак нерезаных. На вашем месте я бы пошел на телевидение. Новая область, вам будет что сказать. А сплавы обсасывают столько умных людей, причем с порядочным багажом знаний. Обсасывают со всех сторон, этак лет по двадцать, и нам, молокососам, извините за выражение, до них далеко.

Потом Олег стал рассказывать про телевидение, про его будущее и возможности, говорил долго, интересно, пересыпая свою речь шутками и каламбурами. Нина не отрывала от него глаз, а Виктор решил спрятать свое остроумие и независимость на время в карман и послушать, что говорят умные люди. А умных людей он любил слушать.

Когда разговор на технические темы истощился, Виктор взглянул на часы и отметил про себя: "Полтора часа прошло при явном преимуществе Олега. Начнем второй тайм". Однако отыграться Виктору не удалось. Следующий час прошел с заметным "преимуществом" Нины: она села к пианино.

Играла она очень хорошо и совершенно различные вещи, начиная с Шопена, от которого Олег приходил в восхищение, и кончая песнями Лещенко, где Олег смеялся в самых трогательных местах. Под конец Нина спела несколько песен, известных только в их компании. Одна песня, которую Виктор слушал не первый раз, действовала на него как-то странно, необъяснимо. Вероятно, виновата была мелодия.

Листья осыпаются в саду.

По привычке к вам я забреду

И, как много лет назад,

Поведу вас в листопад,

В тихо осыпающийся сад.

Виктор очень любил, когда она играла. Он мог часами смотреть на ее бегающие по клавишам пальцы, на ее загорелые руки, на ее лицо, выражение которого менялось в зависимости от музыки. Он слушал, и ему становилось как-то хорошо и больно от мысли, что, возможно, когда-нибудь эта недосягаемая, гордая девушка станет его женой.

...Как давно уже я не был здесь!

Разрешите рядом мне присесть?..

И Виктору представлялось, что будет лет через пять. Вот он идет с Ниной по бульвару. Смеркается. Под ногами на мокром песке лежат опавшие листья. Недавно прошел дождь, с деревьев капает, и в наступающих сумерках кажется, что бульвар плачет. Впереди виднеются одинокие прохожие. Скамейки пусты. Виктор с Ниной подходят к одной из них, садятся. Виктор стелет на скамейке плащ. Нина задумалась и молчит. "Нина, - говорит Виктор, - мы с тобой уже взрослые люди и знаем друг друга не один год. Ты меня достаточно хорошо проверила. Неужели ты еще не убедилась, что я всю жизнь буду тебе верным, любящим другом? Или ты еще не решила?"

Подул ветер, на скамейку летят капли. Две из них попадают Нине на щеку и на нос, она вытирает их, но капли не пропадают. Она снова вытирает лицо, и снова на щеках блестят маленькие капли. Она смотрит на него влажными глазами, глаза улыбаются, яснеют.

...Это было так давно,

Что грустить уже смешно,

Ну, а если грустно, все равно...

Кажется, получился неплохой вечер. Вскоре вернулись с работы родители Нины. Вместе пили чай. Мама Нины хорошо относилась к Виктору. Однажды она даже сказала: "Как жалко, что ему так мало лет!"

Уже полдвенадцатого. Пора и честь знать. Олег встает. За ним Виктор. Откланиваются. Олег, может быть, нарочно задерживается с отцом Нины. Тем самым он дает возможность Виктору попрощаться с Ниной наедине. Нина и Виктор выходят на лестницу.

- Ну как тебе понравился Олег?

- Будь я девушкой, влюбился бы! - серьезно отвечает Виктор и пытливо смотрит на Нину.

Нина смеется.

- Ты просто недооцениваешь девушек. Заходи завтра и не смей бесследно пропадать... Я же тебя знаю.

- Послезавтра первое сентября.

- Почему эти слова произносятся таким трагическим тоном?

- Так... Пойдешь в институт... Много ребят, красивых, веселых, умных...

- Ты опять завел свою пластинку? Всюду тебе мерещатся красивые брюнеты и блондины! Делать мне нечего, что ли?

- Но первое сентября... Вы в институтах, а я... Понимаешь?

- Ты же в школе мечтал о свободном времени. Вот у тебя целый год. Потом твои товарищи.

- Один Димка. Ленька теперь тоже студент.

- Ленька самый умный из вас. Кстати, он по-прежнему считает меня твоим врагом?

Выходит Олег. Нина прощается с ними, возвращается в квартиру, захлопывает дверь. Олег и Виктор спускаются по лестнице. Лестница всего из десяти ступенек. Виктор загадывает, что, если он выйдет из подъезда первым, Нина станет его женой. Виктор убыстряет шаги. Но Олег тоже почему-то спешит. Они бегом подлетают к выходным дверям. Застревают в них, с трудом протискиваются. Двери двойные, и перед второй парой дверей Олег и Виктор любезно предлагают друг другу пройти вперед...

* * *

В этот день Виктор проснулся очень рано. В пять часов утра он уже вышел из дому и направился к Киевскому вокзалу. Приезжал мамин знакомый, которого Виктор должен был встретить в 5 часов 45 минут.

Транспорт еще не работал. Виктор шел по серым переулкам с темными закрытыми окнами, с позевывающими на углах дворниками в белых фартуках, шел по только что подметенным тротуарам, мимо пустынных дворов и застывших дверей подъездов, шел и слушал непривычную тишину московских улиц. Он миновал безлюдный Арбат, где навстречу ему попался лишь один пустой автобус, и подумал, что через три часа все будет заполнено толпами школьников и студентов, идущих первого сентября на занятия, как на праздник.