Это всего лишь сон - Ольга Юнязова

– Юля, а может, пойдешь ко мне секретарем работать? – улыбнулась Оксана.

– Ничего не имею против. Буду вашим секретарем на время «командировок». Мы с Соней уже придумали легенду: вы узнали о возможном срыве поставок товара и срочно уехали в Загорск. Поэтому все звонят вам на сотовый, но вы постоянно заняты решением проблем, а я – ваша секретарша, которую вы наняли для работы в загорском филиале.

Юля выбросила использованный шприц в корзину для мусора и достала тетрадку со списком звонков и вопросов.

Через час Оксана уже обзвонила всех и скучающе уставилась в окно. На лазурном небе были вычерчены тонкие узоры ветвями прозрачных еще берез. Едва-едва подернулись зеленой дымкой стоящие поодаль тополя. Начиналась весна. Но для Оксаны начинался сезон тяжелых обострений. Прошлая весна была тяжелее на порядок, чем позапрошлая. Чего ждать от этой?

Можно, конечно, взять отпуск и уехать, как советует лечащий врач, к Мертвому морю. Но беда в том, что она совершенно не может бездельничать. Как только ее разум освобождается от вечных проблем, связанных с нелегким бизнесом… хотя он никогда не освобождается. И дома вечером, и в выходные, и даже в отпуске в голове постоянно крутятся проблемы. А если проблем нет, она начинает их себе придумывать и искать пути их решения. Поэтому она никогда не отдыхает по-настоящему. Стоит только на секунду отвлечься от мыслей о бизнесе, как на нее накатывает волна какого-то необъяснимого беспокойства. Ей кажется, что она теряет контроль над ситуацией, что драгоценное время тратится бессмысленно, жизнь проходит впустую. В итоге отпуска, которые она себе все-таки иногда устраивает – больше по требованию врачей, чем по собственному желанию, – превращаются для нее уже в конце первой недели в пытку развлечениями и свободным временем.

Возможно, кто-то скажет, что так не бывает. Бывает, но обычно этого не видно. Разве что глаз опытного психолога заметит болезненную суету во взгляде, а простым людям неведомы муки трудоголика. Но и тот самый опытный психолог не знает, как лечить эту болезнь (а это, без сомнения, тяжелая болезнь, можно даже назвать ее эпидемией века), – и не потому, что она неизлечима. Просто-напросто заболевшие не подозревают, что в них что-то разладилось, и уж точно никогда не обращаются за помощью. А поскольку за решение проблемы никто не платит, то и решать ее нет смысла…

В палату вошла высокая красивая женщина в белом халате – лечащий врач Оксаны, кандидат медицинских наук. Она села на табуретку рядом с кроватью и грустно посмотрела на свою подопечную:

– Ну что, Оксана Васильевна, открываем новый сезон?

– А что, Анна Даниловна, у вас есть какие-то другие предложения?

– Все мои предложения вы принимаете в штыки. А я, между прочим, ответственна за вашу жизнь. Я выписала вам преднизолон…

– Я не буду его принимать. Я от него тупею и толстею.

– От него все тупеют и толстеют, но по крайней мере живут.

– Я не буду…

– Жить?

– А что, все так плохо?

– Хуже уже некуда. Пора оформлять инвалидность. У вас аллергия практически на все, на что она только может быть. Каждый раз все сложнее заставить вас дышать, дозы лекарств уже максимальные, а весна еще даже не началась.

Оксана обреченно посмотрела в окно. Еще пара дней – и березы зацветут. При одном только воспоминании о набухших почках и распустившихся сережках дышать стало труднее.

– Вам просто необходимо уехать, – продолжала Анна Даниловна. – Есть путевка в один чудо-санаторий для астматиков, в соляных пещерах. Только там возможно создать изоляцию от всех видов аллергенов. Я считаю, что для вас сейчас это единственный выход. Хотя бы на время цветения, а еще лучше – на все лето. Идеальный вариант – на два-три года.

– Две недели. Больше я просто не могу себе позволить.

– Скажите, Оксана Васильевна, а если вы умрете, кто будет продолжать ваш бизнес?

Этот вопрос часто вставал перед Оксаной, но она старалась его не замечать, гнала от себя, как назойливую жирную муху. Теперь же проигнорировать его стало невозможно, он все-таки сформулировался. Оксана задумалась. Наследников у нее нет, мама, конечно же, не потянет. Многочисленные замы и начальники отделов? Она начала перебирать их в памяти, но почувствовала сопротивление души. Никто из них не владел общей картиной бизнеса, да и не был достоин получить такое наследство. Но отлаженный механизм не должен в одночасье заглохнуть, значит, наследника все-таки выбрать необходимо. Итак, кто? Соня? Возможно… Она в курсе всех дел, а кто владеет информацией, тот владеет всем. Лёха? Он тоже может. Он знает, пожалуй, даже больше, чем Соня. Он возит Оксану по всем делам, а Оксана имеет привычку размышлять вслух. Лёху она считает почти братом, поэтому нисколько не боится при нем проговаривать свои планы и подводить итоги. Ему известно не только состояние дел, но и характеры всех ее партнеров и клиентов, их слабые и сильные стороны. К тому же в отсутствие Оксаны Алексей и Соня всегда неплохо справлялись с руководством компанией от ее имени.

– Не знаю, – озабоченно ответила Оксана. – А почему вы спрашиваете? Неужели я действительно могу умереть? Как-то никогда об этом всерьез не думала.

– Надеяться надо на лучшее, но пусть уже ваш возможный наследник начинает потихоньку учиться управлять. Обидно будет, если предприятие, которое создал ваш отец, да и вы вложили в него всю свою душу, будет просто разграблено.

Оксана откинулась на подушку.

– Я подумаю.

– У вас осталось очень мало времени, чтобы подумать, – сказала Анна Даниловна и вышла из палаты.

Деревня деда

Александр добрался до Трёшки без особых проблем. «Надо же! – думал он, проезжая огромные поля на маленьком автобусе. – В городе все изменилось до неузнаваемости, просто другая страна, а здесь, в глуши, – все так же».

В деревню попасть можно было только одним путем – через реку по навесному пешеходному мостику, поэтому по Трёшке машины не ездили. Перед мостом была стоянка, на которой автомобили ожидали своих хозяев-дачников.

«Прошлый век!» – восхитился Александр, увидав такое скопление доисторических моделей. «Копейка», «412-й», «круглая» «Волга», ну и несколько «четверок» и «двоек». Когда-то деревня была очень даже богатой, но роскошь обветшала и состарилась. Хотя нет: вот почти новый джип.

Пройдясь по деревне, Александр заметил и здесь серьезные изменения. Вот этот зияющий пустыми окнами двухэтажный дом раньше был сельской администрацией. Сейчас на нем висела табличка «Частная собственность! Сруб не разбирать». Вон там была колхозная ферма, на ее месте стоит огромный особняк, даже, можно сказать, терем, обнесенный добротным и красивым заборчиком. Наверное, принадлежит владельцу джипа.

Да, деревня тоже изменилась. Возможно, он бы и не нашел участок прадеда, если бы не знал, что дом находится на самой окраине возле мелкой речушки, которая впадает в большую Реку.

С замиранием сердца Александр подошел к этому месту. И похолодел: огромного дома с сеновалом на участке не было. На его месте чернела яма, бывшая когда-то погребом. Рядом с ямой стояла маленькая свежесрубленная банька, на которой висел новенький замочек. На огороде уже были подготовлены несколько грядок.

Участок явно занят какими-то дачниками.

Александр присел на порожек баньки. К горлу подкатил ком.

И куда же теперь идти?

Нет, ему и в голову не пришло, что он сделал глупость. В голове завертелся план дальнейших действий: на деньги от сдачи квартиры в деревне можно снять какой-нибудь домик. Ну, а если не выйдет, то весну – лето он проживет в лесу – рыбачить будет, ягоды собирать, грибы, съедобные травы… Придется напрячь память и вспомнить, чему его обучал дедушка…

Дедушка! Надо же, вспомнилось это слово. Александр звал прадеда «дедушкой» лет до шести, а тот его – Саней или Саньком. Потом Саня повзрослел, и прадед стал звать его Александром, а тот его соответственно дедом. Значит, распознавать травы и прочим премудростям своего ремесла дед обучал внука лет до шести, а потом Саньке это стало не интересно – появились велосипед, магнитофон, рыбалка, друзья, девочки-соседки. И он целыми днями и ночами пропадал где-то в бездне летней деревенской жизни и деда видел только за завтраком и ужином.

С ностальгической болью в сердце Александр оглядывал знакомый дворик. Огромная яблоня уже наливала почки. В конце участка зеленел молодыми листочками вишневый сад – Александр вспомнил, как они с дедом снимали первый урожай с маленьких вишенок. Среди деревьев стояли дедовы старые колоды. Пчелы жужжали, собирая пыльцу с ольхи, которая уже цвела по берегам речки…

– Это кто это тут к нам пришел?! – услышал он грозный голос и вынырнул из детских воспоминаний.

Перед ним стояла красивая полная женщина с добрым знакомым лицом. Где он ее видел?…

– Да я вот тут решил к деду на могилу сходить, ну и на его участок заглянул. Детство вспомнил. А это, значит, ваш теперь участок?