Право на самозащиту - Андрей Столяров

- Зачем мы, собственно, сюда приехали? - сердито сказал Геннадий. Грибы собирать?

Калмыкову стало неудобно за его тон, он резко ответил:

- Мы приехали сюда, чтобы проверить гипотезу товарища... Каныша. А вот ты, в частности, приехал, чтобы взять пробы почвы, воздуха и органики. Так что не болтай, а занимайся делом.

Геннадий открыл было рот, чтобы возразить, но Калмыков попросил:

- Давай, давай, Гена, не выламывайся. Времени у нас немного.

Геннадий блеснул глазами, но открыл чемоданчик и натянул прозрачные резиновые перчатки.

- Пожалуй, стоит немного пройтись, - предложил майор.

Они двинулись вниз, к озеру. На траве за ними, там, где сбивали росу, оставались темные следы. Ниже по спуску лес менялся, черничник становился гуще, между кустиками проглядывала черная, сырая земля, местами валялись битые бутылки и консервные банки.

К самому озеру подoйти не удалось. Берега были заболочены, ярко-зеленый мох пружинил под ногами, из-под подошв выступала коричневая вода. Озеро лежало метрах в пятидесяти, заросшее осокой, на горизонте сливалось с небом.

Выглядело оно совершенно обычно. Вот срубленное дерево, слева кострище, обгорелые поленья, ветки.

-Н-да, - смущенно сказал майор. - Действительно, ничего. Но большинство отравлений произошло именно здесь.

- Ух ты, мать честная! - изумленно сказал сержант. Кусты у самого болота были совершенно затоплены фиолетовыми ягодами. - Варенья из нее наварить или протереть с сахаром - ядреная штука!

- Рощу все равно придется тщательно осмотреть, - недовольно сказал майор. - Мы не можем отмахнуться от этих фактов.

Калмыков сорвал две ягоды и положил на язык. Они были свежие, водянистые.

- Судя по карте, здесь два-три квадратных километра, - продолжил майор. - Чтобы прочесать качественно, необходимо человек сто пятьдесят двести. Это, Юрий Алексеевич, уже вне нашей компетенции. Придется запросить область.

- Что? - не понял Калмыков. От сладкого лесного запаха, от яркого солнца у него слегка кружилась голова. Он пнул подвернувшийся под ногу гриб.

- Я говорю: связаться с областью и получить разрешение на прочесывание леса. Запросим военный городок. Думаю, одной роты хватит.

Голос майора звучал как-то глухо, издалека. Он стоял так, что солнце приходилось над его головой, от этого все окружающее подергивалось серой дымкой. Вдруг солнце качнулось куда-то вбок. Калмыков переступил, чтобы сохранить равновесие, мимоходом сломил веточку березы.

- Посоветуемся в горкоме и решим, - очень тонким, комариным писком сказал майор.

Фигура его была черной. И лес тоже почернел. Калмыков потер виски, сладкий запах пропитывал ноздри, гортань, легкие. Хватаясь руками за ветви, он обрывал листья, мял их в ладонях.

Черный майор беззвучно указал рукой куда-то назад. Калмыков оглянулся. Лес неожиданно закружился вокруг него - быстрее, быстрее. Огненный диск бешено заплясал в небе и разорвался белым пламенем.

- Как ты себя чувствуешь? - спросил Геннадий, придвигая белый больничный стул.

- Вроде ничего. - Калмыков сел на кровати, нащупал шлепанцы.

- Повезло тебе, в самом начале захватили. Не окажись у меня рвотного...

- Да, легко отделались, - сказал майор. Помахал завязанной кистью. -. Мне только пальцы и обожгло. Это когда гриб - помните сыроежку? - взял. Если бы не взял... Вон Геннадий Михайлович вообще без ущерба. Так чтр бoльшe всех досталось вам. Ну и сержант, поскольку срывал, обе руки до локтей прихватило.

- Не томите меня, - попросил Калмыков. - Вижу, есть новости. Мне уже можно говорить, ходить, плясать. Рассказывайте!

Они переглянулись, и майор сказал:

- Начну, пожалуй, я. Значит, рощу мы оцепили. В тот.же день. Как только поняли, в чем там дело. Оцепили рощу и часть леса через дорогу. Город частично открыли...

- Проверили еще раз, - вставил Геннадий. - Поражение не инфекционное.

- Да. Поэтому город открыли. По радио передали распоряжение - ни в коем случае не входить в лес и не употреблять принесенных оттуда грибов и ягод. Зона заповедная.

- Не тяните, не тяните, - сказал Калмыков. - Я же вижу: что-то есть, что-то неприятное.

Они опять переглянулись, и майор вздохнул.

- Ладно. Теперь вы, Геннадий Михайлович.

Геннадий без надобности переставил на тумбочке стакан, часы, мензурку.

- Из Ленинграда приехали два биохимика и потом еще генетик...

- Я знаю, - нетерпеливо сказал Калмыков.

- Они установили, что токсична вся роща. Но не для всякого человека, а только для тех, кто разжигает костры, ломает ветки деревьев... Это странно. Для этих людей сильно ядовит сок березы, листья, все грибы, даже трава... При контакте с кожей появляются ожоговые явления. Растения выделяют особые фитонциды. Отсюда - предупреждающий сладкий запах. В общем выяснили: вся флора на этом участке очень чутко реагирует на поведение каждого человека, как бы наблюдает за его поведением и, выявив опасного для себя индивида, вырабатывает против него вместе с обычными белками какие-то дополнительные, чрезвычайно опасные.

- Одного грамма хватит, чтобы отравить сто человек, - добавил майор.

Геннадий кивнул.

- Полусмертельная доза - меньше миллиграмма на килограмм. Точно пока неизвестно. Причем странно, белки нарабатываются на том же самом геноме. Биохимики провели хромосомный анализ - никаких изменений. Вероятно, точечные мутации.

Калмыков глянул на майора. Тот махнул рукой.

- Ничего, ничего, Юрий Алексеевич. Я за это время начал разбираться: хромосомы, транскрипция, информационная РНК. Геннадий Михайлович мне целый курс прочел.

- Твердо установлено, что эти изменения наследственные. Мы высаживали культуры микробов, проращивали споры - сомнений нет.

- Целый лес ядовитый? - спросил Калмыков.

Геннадий покашлял.

- Мы пока объяснить ничего не можем, но вот тут у товарища майора... своя теория...

- Поймите меня правильно, Юрий Алексеевич, - сказал майор. - У меня образование и близко не стоит. Насчет мутаций - я смутно. Поэтому рассуждаю чисто логически. Все живое, чтобы существовать, должно как-то защищаться. Верно? Некоторые животные роют норы или маскируются...

- Мимикрия, - сказал Геннадий.

- Да. Цветы выбрасывают громадное количество пыльцы, прорастают из оторванных листьев...

- Какое это имеет отношение? - нервничая, сказал Калмыков.

- Хорошо. А теперь представьте, что таким образом защищается не один какой-то организм, а вся природа. Вся целиком. Ведь у живой природы Земли есть только один враг - человек. Последние двести лет он теснит ее все больше и больше. Строятся новые города, заводы, сбрасываются стоки в озера, идут кислые, серные дожди, водохранилища заливают пойменные луга... Вы слышали, что некоторые птицы перестали возвращаться в места обитания? И некша уже не заходит в реки дли нереста. Мы сами, беспощадно и быстро наступая на природу, вынудили ее к ответным мерам. Жестоким, но необходимым, чтобы выжить. А как это произошло, виноваты хромосомные изменения или что другое - вопрос второстепенный.