Пушистые и когтистые компаньоны человека у Достоевского - Людмила Сараскина

Новому Гарпагону мучительная голодная смерть кошки Маши тоже не простится. Ему придется умереть в лохмотьях, посреди отвратительной нищеты — он не успеет ни свистнуть, ни крикнуть, ни позвать на помощь. К нему никто так и не приползет, обольщенный блеском золота, никто не станет перед ним пресмыкаться; его богатство останется лежать в грязных и вонючих тряпках. Мечты обманут, над тайной надругаются, тело отправят на вскрытие — чтобы убедиться, что покойник был таки сумасшедший. Про таких говорят: собаке — собачья смерть.

Достоевский чувствовал кошек так тонко и так хорошо знал все особенности кошачьей (или, как он говорил, кóшечьей) натуры, что смело использовал их для сравнений с человеческим поведением. В его сочинениях можно увидеть практически все известные фразеологизмы на тему кошек. Один из самых известных — о кошачьей влюбленности. Выражение «влюблен, как кошка» говорит о жарком влечении, о безоглядной страсти. Всем окружающим такая страсть бросается в глаза, но сам влюбленный о себе так никогда не скажет. Влюбленный без памяти кот, увидев через стекло предмет своей пламенной любви, способен протаранить закрытое окно, поранить лапы, ободрать шерсть и, не чувствуя боли, прыгнуть к возлюбленной.

В романах Достоевского подобную влюбленность испытывают только герои-мужчины. Их всего лишь четверо. Чувство Егора Ильича Ростанева удостоено высшей оценки — его влюбленность самого высокого качества. «А что дядюшка ваш влюблен, как сибирский кот, так в этом я вас заверяю» (3; 28; курсив мой. — Л.С.), — говорит Степан Алексеевич Бахчеев ростаневскому племяннику. Сибирские коты — это Коты Котофеевичи, персонажи народных сказок, национальное достояние России. Они обладают отменным охотничьим инстинктом, используют его умело и тактично, полны самоуважения и внутреннего достоинства. Это прекрасные и заботливые родители, способные жить семейно, с одной кошкой, и чувствуют себя много счастливее в моногамной паре. Брак влюбленного, как сибирский кот, Егора Ильича Ростанева, сулит ему взаимную любовь, прочное семейное счастье и супружескую верность жены.

Про влюбленного, как кошка, мужчину (мартовского кота), в народе восторженно говорят: «Хорошему коту и в декабре — март».

Парфен Рогожин сообщает князю Мышкину со слов Настасьи Филипповны: «Божилась мне, вчера и сегодня божилась, что ты в Аглаю Епанчину как кошка влюблен. Мне это, князь, всё равно, да и дело оно не мое: если ты ее разлюбил, так она еще не разлюбила тебя. Ты ведь знаешь, что она тебя с тою непременно повенчать хочет, слово такое дала, хе-хе! Говорит мне: “без ефтого за тебя не выйду, они в церковь, и мы в церковь”. Что тут такое, я понять не могу и ни разу не понимал: или любит тебя без предела, или… коли любит, так как же с другою тебя венчать хочет? Говорит: “Хочу его счастливым видеть”, — значит, стало быть, любит» (8; 304).

Распутать узел любви и ненависти, затянутый вокруг судеб героев «Идиота», которым не суждено составить две счастливые пары, так и не удастся: ревнивое, воспаленное слово Настасьи Филипповны, которая божится Рогожину, что Мышкин как кошка влюблен в Аглаю, имеет иной подтекст и иное целевое назначение. Выражение «влюблен как кошка» здесь играет роль маски, которая плохо надета и отстает от лица.

«— Проиграете! — захохотал Липутин, — влюблен, влюблен как кошка, а знаете ли, что началось ведь с ненависти. Он до того сперва возненавидел Лизавету Николаевну за то, что она ездит верхом, что чуть не ругал ее вслух на улице; да и ругал же! Еще третьего дня выругал, когда она проезжала; — к счастью не расслышала, и вдруг сегодня стихи! Знаете ли, что он хочет рискнуть предложение? Серьезно, серьезно!

— Я вам удивляюсь, Липутин, везде-то вы вот, где только этакая дрянь заведется, везде-то вы тут руководите! — проговорил я в ярости.

— Однако же, вы далеко заходите, господин Г — в; не сердчишко ли у нас ёкнуло, испугавшись соперника, — а?» (10; 96).

Здесь выражение «влюблен как кошка» используется в насмешку, с грязноватой оглядкой, ради мелкой мстительной сплетни: интриган Липутин просто дразнит хроникера Г-ва, которому, как и многим в городе, нравится красавица Лиза Тушина.

И, наконец, «Братья Карамазовы». «Слушай дальше: Митеньке теперь пересекает дорогу старикашка-отец. Ведь тот по Грушеньке с ума вдруг сошел, ведь у него слюна бежит, когда на нее глядит только. Ведь это он только из-за нее одной в келье сейчас скандал такой сделал, за то только, что Миусов ее беспутною тварью назвать осмелился. Влюбился хуже кошки. Прежде она ему тут только по делишкам каким-то темным да кабачным на жалованье прислуживала, а теперь вдруг догадался и разглядел, остервенился, с предложениями лезет, не с честными конечно. Ну и столкнутся же они, папенька с сыночком, на этой дорожке. А Грушенька ни тому ни другому; пока еще виляет да обоих дразнит, высматривает, который выгоднее…» (14; 75).

Злобный сквернослов семинарист-карьерист Ракитин, готовый запачкать грязным словом любого встречного, в нарочито грубой и оскорбительной манере описывает соперничество отца и сына; выражение «влюбился хуже кошки» призвано убить образ сладострастной стариковской любви, смешать влюбленного папеньку Федора Павловича Карамазова с грязью.

Сравнение кошки и мыши — наиболее частое у Достоевского, когда нужно изобразить суть человеческих отношений, характер поединка, принцип доминирования.

«Чужая жена…»: «Иван Андреевич, превратившийся из разъяренного тигра в ягненка, оробев и присмирев, как мышонок перед котом, едва смел дышать от испуга, хотя и мог бы знать, по собственному опыту, что не все оскорбленные мужья кусаются» (2; 66).

«Село Степанчиково…»: «Тянуть жилы была потребность Фомы. Он заигрывал с своей жертвой, как кошка с мышкой» (3; 67).

«Униженные и оскорбленные»: Иван Петровича аттестует старшего князя Валковского. «Он наслаждался своими насмешками надо мною; он играл со мной, как кошка с мышью, предполагая, что я весь в его власти» (3; 358).

«Преступление и наказание»: Раскольников разгневан поведением Порфирия Петровича. «Стало быть, уж и скрывать не хотят, что следят за мной, как стая собак! Так откровенно в рожу и плюют! — дрожал он от бешенства. — Ну, бейте прямо, а не играйте, как кошка с мышью. Это ведь невежливо, Порфирий Петрович, ведь я еще, может быть, не позволю-с!..» (6; 195).

И снова: «Урок хорош! — думал он, холодея. — Это даже уж и не кошка с мышью, как вчера было. И не силу же он свою мне бесполезно выказывает и… подсказывает: он гораздо умнее для этого! Тут цель другая, какая же? Эй, вздор, брат, пугаешь ты меня и хитришь! Нет у тебя доказательств, и не существует вчерашний человек! А ты просто с толку сбить хочешь…» (6; 262).

Вполне обычен контекст выражения «как кошка с собакой», употребляемый как синоним неуживчивости: «Когда дела нет, настоящего, серьезного дела, тогда деятели живут как кошки с собаками и начинают между собою разные дрязги за принципы и убеждения» (19; 57).

Бесшумная кошачья походка — предмет особого интереса Достоевского-художника. Речь идет, по умолчанию, о молодых кошках — только их походка неслышна и бесшумна. С возрастом кошки начинают загребать лапами, стучать когтями и походка из бесшумной превращается в слегка шаркающую.

Но следователь Порфирий Петрович подходит к Раскольникову, как тому кажется, «тихонько, как кошка»: «Я ничего не слыхал? Неужели подслушивал?» (6: 342). А ведь прежде, перед тем, как идти на «дело», это он сам, Родион Романович, успел освоить кошачью походку. «Он бросился к двери, прислушался, схватил шляпу и стал сходить вниз свои тринадцать ступеней, осторожно, неслышно, как кошка. Предстояло самое важное дело — украсть из кухни топор» (6; 57). И еще раньше, скрываясь от докучливой хозяйки, Раскольников пытается овладеть спасительной походкой: «Останавливаться на лестнице, слушать всякий взор про всю эту обыденную дребедень, до которой ему нет никакого дела, все эти приставания о платеже, угрозы, жалобы, и при этом самому изворачиваться, извиняться, лгать, — нет уж, лучше проскользнуть как-нибудь кошкой по лестнице и улизнуть, чтобы никто не видал» (6; 5–6).

Весьма экспрессивно и сочно звучит в устах Лизаветы Прокофьевны Епанчиной выражение «угорелая кошка». Здесь уже речь идет не о плавной бесшумной походке — ведь угорелая кошка бестолково мечется, бегает взад и вперед, вроде бы убегая от опасности, а на самом деле приближаясь к ней. Именно это тревожное, почти истерическое состояние испытывает Лизавета Прокофьевна, «в припадке необычайного волнения и нетерпения» зазвавшая князя Мышкина к себе в дом. «Зачем, зачем я к нему, как угорелая кошка, теперь прибежала, и сама же его сюда притащила? Господи, с ума я сошла, чтó я теперь наделала! С молодым человеком про секреты дочери говорить, да еще… да еще про такие секреты, которые чуть не самого его касаются! Господи, хорошо еще, что он идиот и… и… друг дома!» (8; 274).