Яростный горец - Донна Грант

Так случалось всякий раз, стоило ему вспомнить Дейрдре и то, как Куин оказался у нее в руках. Дожидаясь появления братьев Маклауд, Дейрдре держала его в своей крепости, расположенной в самом сердце гор Кэрн-Тул. Эта сука не сомневалась, что старшие братья не бросят Куина. Она хотела, чтобы они пришли за ним.

И они придут.

Фэллон не мог дождаться этого дня. Он отдал бы все на свете, лишь бы почувствовать, как его руки сомкнутся на тонкой шее Дейрдре. Он заранее предвкушал как будет медленно сжимать их, пока не услышит, как затрещат ее кости, как у нее закатятся глаза и жизнь наконец покинет ее тело. Только тогда он почувствует удовлетворение. Насытившись местью, его бог успокоится, и он сможет прожить остаток дней своих в мире и спокойствии. Все, о чем он мечтал, это знать, что зло, веками угрожавшее их землям, сгинет наконец навсегда.

– Вид у вас такой, словно вы с радостью откусили бы кому-нибудь голову, – с нервным смешком прокудахтал Айвер.

– Не волнуйтесь. Если и так, то не вам. Пока.

Шумно вздохнув, барон придвинулся к Фэллону.

– Я мог бы походатайствовать, чтобы вам вернули хотя бы часть земель… в зависимости оттого, что вы предложите взамен. И конечно, если можете подтвердить, что вы действительно Маклауд. Сказать по правде, я был уверен, что никого из них уже нет в живых.

– Думается, вы слышали историю нашего клана. – Хотя Фэллону и ненавистно было вспоминать, что случилось с его кланом, однако страх и любопытство в данном случае могли сыграть ему на руку.

В тусклых глазах барона вспыхнул огонек.

– О, конечно! Кто же не слышал о бедных Маклаудах? Но… разве это не сказка? Неужели все члены вашего клана были убиты?

– Да. Все до единого: мужчины, старики, женщины, дети, – не пощадили никого.

Барон широко осклабился, и Фэллону стоило немалых усилий удержаться от желания свернуть ему шею.

– И как это произошло? – с жадным интересом спросил Айвер.

– Уцелели трое. Три брата, если уж быть точным, – Фэллон, Лукан и Куин.

– Фэллон, – беззвучно прошептал барон. – Выходит, вас назвали в честь вашего предка.

Фэллон благоразумно не стал его поправлять. Пусть этот придурок считает его потомком одного из выживших. Скажи он правду, барон все равно не поверит.

– Теперь лэрд клана Маклаудов я, – уклончиво ответил он.

– Ах… ну да, естественно. И вы хотите, чтобы вам вернули ваши земли. – Айвор нетерпеливо потер руки, в тусклых глазах барона вспыхнула алчность. – Я немедленно пошлю королю письмо с просьбой…

Однако Фэллон был не настолько глуп, чтобы принять его слова за чистую монету.

– Благодарю вас, барон, но я предпочел бы лично поговорить с его величеством. Вы уверены, что он направляется в Эдинбург?

– Угу, – кивнул Айвор. – Именно поэтому в Эдинбургский замок и слетелось столько народу. Ведь его величество уже много лет не бывал в Шотландии.

Фэллон вопросительно поднял бровь. Ему было что сказать по этому поводу, но он решил, что благоразумнее не отзываться о короле плохо.

– Что ж, весьма приятно слышать, – кивнул Фэллон и отошел, прежде чем раскрывший было рот барон придумал, что на это сказать.

Не успел он подыскать себе другой укромный уголок для наблюдений, как вдруг толпа перед ним стала быстро редеть. Слегка повернув голову, Фэллон поднял глаза и обомлел, заметив в толпе женщину такой поразительной красоты, что на миг у него перехватило дыхание. Словно завороженный он смотрел на нее не отрывая глаз и зная, что не сможет забыть ее до конца своих дней.

Потрясенный, Фэллон даже не сразу заметил, что оторвался от стены и двинулся к ней. Желание, влекущее его к этой женщине, оказалось не менее сильным, чем ярость, которую пробуждало жившее внутри его божество. Казалось, ноги сами ведут его к ней.

Усилием воли Фэллон заставил себя остановиться, но никакой силы воли не хватило бы, чтобы заставить его оторвать взгляд от чарующего лица. И дело было даже не в красоте. Благородная до самых кончиков пальцев дама держалась с тем изяществом и горделивым достоинством, которые даются только по праву рождения.

Внезапно кто-то толкнул ее в спину, и в глазах ее на мгновение мелькнуло что-то смутно знакомое – но понять и заметить это смог бы только острый глаз Воителя. Помимо воли Фэллон был заинтригован. Хотя женщины горцев славились силой духа и мужеством, среди них, насколько ему известно, не было ни одной Воительницы.

Впрочем, она мгновенно овладела собой, и лицо ее вновь обрело невозмутимый вид.

Все это было настолько поразительно, что Фэллон слегка размечтался. Прошло много лет с тех пор, как он в последний раз видел столь… изумительную красавицу. Полные яркие губы манили к себе, когда она, весело улыбаясь, непринужденно болтала с обступившими ее придворными. Высокие скулы приятно контрастировали с небольшим аккуратным, чуть вздернутым носом. Благодаря сверхъестественно острому слуху Фэллону удалось уловить несколько слов из разговора, и он сам не заметил, как замер и стал прислушиваться.

– Она просто невероятна, не правда ли? – прошептал мужской голос. – Леди Ларина Монро – так ее зовут. В этом замке нет ни одного мужчины, кто не мечтал бы затащить ее в постель, и ни одного, кто не задумываясь убил бы ради ее улыбки.

Фэллон не сомневался, что они говорят о женщине, к которой был прикован его взгляд. Ему очень хотелось послушать дальше, но непреодолимое желание влекло его к ней.

Не в силах противиться, Фэллон стал протискиваться сквозь толпу. Пробираясь к ней, он вдруг поймал себя на том, что не может оторвать глаз от низкого выреза роскошного платья цвета красного бургундского вина, соблазнительно прикрывающего пышную грудь, приятно контрастирующую с удивительно тонкой талией. Изящные руки леди Ларины были скромно сложены на поясе. Склонив голову, она вежливо слушала, что нашептывает ей на ухо дама постарше с носом-картошкой.

Слегка потеснив двух незнакомых мужчин, Фэллон протолкался поближе к ней. Нежная кожа цветом напоминала свежевзбитые сливки, а густые пшеничные волосы были уложены в виде изящной короны. Взгляд огромных, широко расставленных глаз завораживал, а рот невольно заставлял мечтать о поцелуях.

Фэллон был сражен… Одного взгляда на эту женщину оказалось достаточно, чтобы он почувствовал себя во власти ее чар. Вся его кровь разом вскипела, сердце заколотилось так, что, казалось, разорвется грудь, и что самое ужасное – он вдруг почувствовал, как его плоть твердеет на глазах. Фэллона захлестнуло вожделение – сейчас он все отдал бы за то, чтобы прикоснуться губами к этой нежной атласно-белой коже.

Внезапно Ларина повернула голову, и Фэллон почувствовал на себе взгляд ее темно-синих, словно грозовая туча, глаз, которые, казалось, видят его насквозь. Оцепенев, Фэллон с трудом втянул воздух сквозь стиснутые зубы. Словно не замечая его замешательства, леди Ларина в знак приветствия слегка наклонила голову – он машинально отметил, что в свете свечей ее волосы отливают золотом.