Джованни Боккаччо. Его жизнь и литературная деятельность - Алексей Тихонов

Доходившая почти до болезненности любовь к славе, и в особенности к славе в потомстве, была у Петрарки отголоском его занятий классической древностью. Древнее, благородное славолюбие, ради которого люди самоотверженно шли на геройские подвиги, было не согласно с духом христианского смирения и мало-помалу было позабыто, исчезло из обращения. Оно воскресло вновь в Петрарке, страстно искавшем славы в потомстве, подобно его излюбленным героям древности. Вместе с этим Петрарка является и праотцом индивидуализма. Средневековый быт, отчасти под влиянием великого переселения народов, создал повсеместно общинное устройство: союзы, корпорации, цехи, рыцарские и монашеские ордена подавляли всякое проявление индивидуальности; люди жили и работали только в интересах и интересами общины, к которой принадлежали; жизнь масс была с внешней стороны до крайности однообразна, и если отдельные из них и выделялись, то лишь как первые между равными, как выразители мнений, желаний и целей своих единомышленников, от которых они так или иначе зависели, выступали представителями своего сословия, своей касты, а не как личности. Петрарка же, на том поприще изучения классической древности, которое он избрал себе целью жизни, никому ничем не обязанный, кроме самого себя и своих любимцев – древних мудрецов и поэтов, ни с кем в этих занятиях не связанный, ни от кого в них не зависевший, – Петрарка работал только по собственному побуждению и ради собственной славы. Везде на первом плане у него была его собственная личность. В Данте, одиноко бродящем вдали от шумной толпы, уходящем мечтой в загробный мир от мира живущих, над которыми он чувствует свое превосходство, мы видим уже начало новейшего индивидуализма, долженствовавшего сменить средневековую общинную безличность. У Петрарки этот индивидуализм проявляется ярче, разнообразнее и активнее. Не только сам он стремится выдвинуться из толпы, отличиться в ней, достигнуть почета у современников и неувядаемой славы в потомстве, но и самую эту толпу он рассматривает совсем не с прежней точки зрения безличной в своих составных частях корпорации, а видит ее состоящей из отдельных членов, из которых каждый обладает своими собственными качествами и свойствами и идет в этой жизни своим путем. Даже в истории жизнь и участь целых народов занимает Петрарку гораздо меньше, чем жизнь и подвиги отдельных лиц, героев. Всей своею жизнью Петрарка является пророком индивидуализма, и едва ли мы ошибемся, если будем искать уже в нем начало той свободы личности, которая гораздо позднее была сформулирована в словах: «Свобода каждого человека кончается там, где начинается свобода другого». Но вместе с познанием прав индивидуализма и стремлением к нему Петрарка увидел, что вся жизнь людей есть непрерывная борьба не только с природой и другими тварями, но и друг с другом, и даже в каждом отдельном индивидууме замечается вечная борьба с самим собой, и это сознание вызвало в Петрарке то мрачное, болезненное душевное состояние, которое как у него, так и в позднейшие времена носило название мировой скорби.

В Боккаччо Петрарка нашел преданного друга, последователя и энергичного помощника. Большая часть идей Петрарки была усвоена Боккаччо, и он пропагандировал их как достойный ученик своего учителя. Но нельзя не заметить, что лишь немногие из них развил он более подробно и самостоятельно. При этом, однако, у него бывали и такие моменты, когда он признавал даже астрологию за несомненно верную науку, полагая, что лишь несовершенство человеческого ума не дает нам возможности понять законы влияния сочетания звезд на судьбу человека. В отношениях к древним между ним и Петраркой была тоже разница. Петрарка, при всем благоговении перед древними мудрецами, нередко относился критически к их взглядам; для Боккаччо же они почти всегда и все были незыблемыми авторитетами.

Во время своих путешествий Боккаччо посещал ученых, разные памятники, монастыри и библиотеки и собрал на свои средства массу редких и драгоценных рукописей. Кроме этого, он сделал много списков собственноручно с удивительной каллиграфической тщательностью и украшенных теми пестрыми и рельефными рисунками из сусального золота, за которые библиофилы наших дней не щадят никаких денег. Не надо забывать, что это было в те времена, когда книгопечатания еще не существовало и хорошие переписчики встречались так же редко, как и хорошие рукописи. В изучении греческого языка Боккаччо далеко превзошел Петрарку и мог гордиться тем, что он первый из итальянцев прочел Гомера в подлиннике.

Но его заслуги для родного итальянского языка были еще важнее. То же, что сделали Данте и Петрарка для итальянской поэзии, сделал Боккаччо для итальянской прозы своими художественными рассказами.

Наибольший успех выпал на долю его ста новелл, собранных под общим названием «Decamerone». Название это взято с греческого и означает «десятидневник» (от ***(греч.) – десять и ***(греч.) – день).

В «Декамероне» сначала описывается свирепствовавшая в Италии в 1348 году чума. Флоренция подверглась опустошению больше, чем какой-либо другой город. Улицы и площади были пустынны, дома заколочены, храмы почти покинуты. В это-то время на паперти церкви Санта-Мария-Новелла встретились семь молодых дам, принадлежавших к высшему классу общества, красивых, умных. Во время разговора о печальном положении, в котором находились город и жители, одна из них предложила, чтоб рассеять их общее мрачное настроение и избежать заразы, удалиться на несколько дней на дачу в прекрасные окрестности Флоренции, где они найдут и лучший воздух, и будут только в своем, избранном обществе. Но так как они не могли отправиться одни, без мужчин, то к ним присоединились три молодых человека, состоявших с одними из них в родственных, с другими в любовных отношениях. На другое же утро эта веселая компания отправляется в отстоящую в двух милях от Флоренции богатую виллу, окруженную роскошными садами. Там они ведут веселый образ жизни, гуляют, играют, поют и танцуют, а чтоб чем-нибудь пополнить свободное время, придумывают особое развлечение: каждый должен рассказать какую-нибудь занимательную новеллу. Для соблюдения порядка выбирают ежедневно короля и королеву, распоряжающихся всеми занятиями и развлечениями и назначающих общий характер рассказов на каждый день[1]. Общество состояло из десяти человек, – следовательно, ежедневно рассказывалось десять рассказов, а так как рассказы продолжались в течение десяти дней, то и составилось ровно сто новелл.

В действительности «Декамерон» был написан Боккаччо в течение нескольких лет.