Демоны не спят - Пирс Энтони

— Мне не вылезти, это точно, но ты мог бы принять в действии более непосредственное участие. Надо только настроить взгляд на стереоизображение. И попытаться поверить в реальность происходящего. Попробуешь?

— И что…

Больше всего ему хотелось бы поверить, что он имеет дело не с измышлением программистов, а с настоящей девушкой.

— Понимаешь, Даг, экран кажется тебе плоским, потому что у тебя неправильно сфокусирован взгляд. Нужно смотреть не на экран, а за него, словно это окно в другой мир. Попробуй добиться того, чтобы все плоские изображения приобрели объем.

Изображение Нады Даг и так не назвал бы плоским, однако против обретения им объема определенно ничего не имел. Горе в том, что у него ничего не получалось: сколько бедолага ни таращился на монитор, все оставалось по-прежнему. Только глаза стали слезиться от напряжения.

— Ни черта не выходит! — в сердцах посетовал он.

— Не отчаивайся. Взгляни на вон те… — девушка подняла руку, — … на вон те две точки. Видишь?

Даг и вправду приметил над ее головой, прямо над облачком, где появлялись слова, пару точек.

— Сосредоточься на них и постарайся добиться, чтобы их стало три. Как только это получится, двухмерное изображение на экране сменится трехмерным. Не скажу, чтобы я здорово разбиралась во всех этих измерениях и прочих хитростях, но как только у тебя получится, ты сам все почувствуешь, без лишних объяснений. Я в тебя верю: пусть не сразу, но ты своего добьешься.

Как ни глупо было поддаваться на лесть компьютерной анимации, но Даг испытал истинное воодушевление и принялся пялиться на точки с большим усердием. Не то чтобы он особо верил в успех… но предпочел бы верить. И вообще был готов сделать все, о чем она только попросит.

Экран затуманился, изображение расплылось и подернулось рябью. Две точки закачались, раздвоились, превратившись в четыре, а потом слились снова, но уже не в две, а в три.

И мир за экраном стал объемным.

Даг потряс головой. Он не надевал стереоскопические очки, и монитор его оставался тем же самым — а вот на тебе! Экран и вправду выглядел самым настоящим окном в другой, ошеломляюще реальный мир. Мир с фантастической зеленой лужайкой на переднем и джунглями на заднем плане. Лужайкой, на которой стояла умопомрачительно живая Нада.

— Так-то лучше, Даг, — с улыбкой промолвила она. — Теперь ты малость округлился.

Однако округлился он там или хоть оквадратился, это не имело особого значения. Во всяком случае, в сравнении с тем непередаваемо восхитительным набором округлостей, какой в нынешнем, трехмерном виде представляла собой его спутница. Однако он поостерегся высказываться на сей счет и спросил:

— Как это получилось?

— Ну… — отозвалась она, кокетливо поведя плечиком. — …Если я скажу, что тут не обошлось без магии, ты, небось, не поверишь?

— Это точно, — подтвердил Даг. — В колдовство и прочую чертовщину я не верю.

— А жаль. По той простой причине, что поверив в магию Ксанфа, ты мог бы полностью войти в игру, оказаться рядом со мной телесно…

— Чего б я только не сделал, чтобы оказаться рядом с тобой телесно! — воскликнул юноша. — Но вот номер с колдовством, боюсь, не пройдет. Я парень из Миссури, а мы верим только в то, что можно пощупать.

— Из Миссури? — красотка слегка нахмурилась. — А я думала, ты из Обыкновении.

— Можно сказать и так, — торопливо заверил Даг. — Миссури — это и есть Обыкновения, причем самая обыкновенная, какую только можно вообразить. Тамошние ребята все сплошь скептики и на слово никому не верят. Вот и я поверю в магию только в том случае, если собственными глазами увижу какие-нибудь чары в действии.

Улыбнувшись, Нада с неподражаемой грацией изогнулась, и в тот же миг обернулась змеей с очаровательной девичьей головкой.

— Таков мой истинный облик, — пояснила она, — но наследственная магия позволяет мне принимать как человеческое, так и змеиное обличье.

В следующее мгновение девичья головка исчезла — из упавшей наземь одежды на Дага смотрели холодные глаза огромной змеюки.

Надо сказать, что зрелище это отнюдь не вызывало у паренька отвращения: будучи экологически подкованным, он прекрасно знал, что змеи существа полезные, и без робости брал их в руки — конечно, не ядовитых. А в процессе игры способность Нады оборачиваться змеей может оказаться весьма полезной: шугануть кого, а то и куснуть…

— Я понимаю, что правилами игры должна предусматриваться такого рода магия, — осторожно сказал он. — Но все, что я видел до сих пор, я видел не наяву, а на экране.

В кино происходит много разных чудес, но никто в здравом уме экранным чудесам не верит. Ну а стереоизображение и вовсе никакое не чудо. Чудеса — вещь превосходная, но беда в том, что в жизни ими и не пахнет.

Между тем змея, взявши в пасть женскую одежду, уползла за край экрана; оттуда вскоре вновь появилась полностью одетая девушка.

— В общем-то ты прав, — сказала она, — но только в отношении своего собственного мира. Я, например, в вашей жуткой Обыкновении не могу менять облик и вынуждена оставаться маленькой беспомощной змейкой. Был у меня случай… но лучше не вспоминать. А вот здесь, в Ксанфе, действуют другие правила. Ты вполне можешь испытать действие магии на себе, только сначала должен поверить, что такое возможно.

— Если я в такое поверю, окажусь шизиком, — со смехом заметил Даг.

— Нет, если ты где и окажешься, то только в другом мире. Но чтобы играть, тебе не обязательно верить в реальность происходящего. Достаточно признать, что по мою сторону экрана действуют наши правила. Ты не против?

— Ничуточки! — заверил ее Даг столь искренне, словно и впрямь имел дело с живой собеседницей. — Я признаю твои правила и готов играть. Ты только скажи, что надо делать?

Нада улыбнулась, да так, словно над полянкой зажглось маленькое, ласковое и теплое солнышко. Юноша не мог не признать, что эту игру разработали настоящие мастера — такой улыбкой он был готов любоваться целый день напролет.

— Возьми меня за руку, — предложила она. — Это должно способствовать созданию эффекта присутствия.

Девушка протянула изящную ручку, и Даг, словно и впрямь спятив, потянулся к экрану. Лишь в последний момент он спохватился и напечатал:

— Беру тебя за руку.

«Эффект присутствия» превзошел все ожидания — юноша действительно ощутил себя стоящим на поляне, рядом с Надой, оказавшейся примерно на полголовы ниже его ростом. Грудь ее волнующе колыхалась в такт дыханию, каре-зеленые глаза удивительно гармонировали со светло-каштановыми локонами. И почему он только сейчас понял, что это его любимые цвета?

— Спасибо, Даг, — промолвила она. — Рада видеть тебя здесь.

— Я и сам чертовски рад, — откликнулся он, ничуть не покривив душой.

Конечно, это не реальность, но в реальной жизни ему бы ни за что не познакомиться с такой сногсшибательной красавицей. Да и техника анимации в этой игре выше всяких похвал.

— В настоящий момент эта поляна представляет собой безопасное убежище, — промолвила Нада, — но как только мы покинем ее, игра начнется и нам придется столкнуться с немалыми трудностями. Правда, мне не хотелось бы утомлять тебя излишними подробностями, но…

— Да ты меня вовсе не утомляешь, — торопливо возразил Даг, и это была сущая правда. Дело заключалось даже не в том, что решив играть, он считал нелишним ознакомиться с правилами, — из уст Нады юноша готов был выслушивать самую немыслимую занудь. Пусть хоть лекцию про Шекспира читает, лишь бы подольше оставалась рядом.

Совершенство этой компьютерной иллюзии повергало в восторг. Ему вспомнились статьи о попытках ученых создать искусственный интеллект, машину, способную вести диалог с человеком так, чтобы последний не догадался, что имеет дело с электронным устройством. Экспериментаторы помещали компьютер в другом помещении и предоставляли испытуемому возможность догадываться, с кем или чем он общается. Вроде бы до сей поры ни одной машине обдурить человека не удалось, но компьютерщики уверяли, что этот час недалек. Похоже, что данная игра представляла собой последнее достижение на означенном поприще. Нада воспринималась им как живая, чему способствовали не только убедительность изображения, но и естественная манера общения.

— Спасибо, Даг, — сказала она и снова, на что он втайне надеялся, тепло улыбнулась. — Мне приятно это слышать, поскольку моя задача состоит в том, чтобы подвести тебя как можно ближе к победе, и если ты все же не получишь приза, это произойдет не по моей вине. Мои возможности в игре ограничены, и право принимать решения всецело принадлежит тебе. Я могу лишь давать тебе советы и отвечать на твои вопросы. Путь, который должен привести к победе, неизвестен мне, но Ксанф я знаю хорошо и могу помочь тебе избегнуть многих опасностей. А сам ты хоть немного знаком с Ксанфом?