Журнал Наш Современник №3 (2004) - Журнал Наш Современник
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Класса с 4-го стал всерьёз бредить морем: в тетрадках рисунки – сплошь море и корабли. Заявил совсем уже по-взрослому: “Буду военным моряком!”
Лариса Григорьевна Соколова, двоюродная сестра:
Геру назвали так в память о Германе Алексеевиче Шишкине, его дяде, пропавшем без вести в боях под Воронежем. Когда он до поступления в военно-морское училище жил в Астрахани, бабаня каждый год на 9 мая брала его с собой, покупала на свою скудную пенсию цветы, и они ехали в центр города к могиле Неизвестного солдата. Бабушка плакала о погибшем сыне, о том, что не может прийти к нему на могилку, что даже не знает, где сын похоронен.
В 1999 году заезжает на пару дней Гера и сообщает нам, что он по своим каналам обнаружил в одном из сёл Воронежской области стелу, на которой выведены золотом фамилии русских солдат, павших в боях за Родину. Одна из фамилий – Шишкин Г. А.
Сколько лет эта память ему не давала покоя!.. И ведь не успокоился, пока не нашёл место, где покоится прах дяди Германа, чьё имя он носит!
Владислав Угрюмов, сын:
В Баку, в редкие вечера, когда он бывал дома, мы иногда играли с ним в “морской бой”. Причем не в клеточки, как обычно, а он придумал свою игру: на морской карте расставляли игрушечные корабли. Каждый корабль имел свою скорость, соответствующую условно настоящему кораблю, примерное вооружение. Эсминец мог двигаться через две клетки, крейсер – через три. Каждый корабль имел и свой радиус разведки. Стреляли по квадратам. Получались такие игровые КШУ (командно-штабные учения). Меня очень увлекала морская тематика игр, и отец всячески поощрял мой интерес к морю. Можно сказать, даже подогревал. Но – умело, исподволь.
Помню, я напросился на две недели матросом на мобильный полукатер. Он разрешил без колебаний. Матросы сшили для меня маленькую робу, гюйсик. Работал я как юнга, выполнял все поручения, даже на камбузе дежурил. Отец, чтобы меня не “расслаблять”, приехал на катер только один раз: посмотрел, как я справляюсь с обязанностями, командира расспросил, матросов. Командиром катера был мичман Вячеслав Авт-ов – одновременно и личный водитель отца. Вот он, четыре матроса и я, юнга, — вся команда. Я многому там научился: как подать сигнал SOS, включить сирену, сигналы фонарем и флажками, как сделать прокачку, потом запустить вспомогательный двигатель, затем главный двигатель; где контрольные приборы: давления масла, температуры, расхода топлива; мог ориентироваться по компасу, знал расцветку вымпелов – который следует поднять в определенном случае. Многое мне отец рассказывал еще дома. Когда я в восемь лет серьезно заболел морем, он вручил мне военно-морской словарь: изучай! Потом экзаменовал: это что за судно? Водоизмещение его? Вооружение? Габариты? Пришлось мне выучить все корабли Каспийской флотилии: класс, длина, ширина, количество человек в экипаже, бортовые номера, водоизмещение, вооружение, сколько на каком корабле офицеров, мичманов и матросов… Он сам загорался, когда говорил со мной о море, о морской военной службе, о кораблях, флотоводцах, морских сражениях. Видимо, свербило на душе оттого, что мечта его детства осталась до конца не реализованной.
Александра Алексеевна Угрюмова, мать:
Когда он заканчивал восьмой класс, мы его опять спросили: кем хочешь стать? “Только военным моряком”. Написала я тогда сестре в Астрахань, что Гера хочет приехать поступать в мореходку. Собрали его в дорогу. У меня было плохо со здоровьем, на следующий день ложилась на операцию, и я проводила его до вокзала в сумеречном состоянии – да таком, что на обратном пути домой заблудилась. Наплакалась вволю, так жаль было расставаться. Понимала, что с этого часа он уже оторван от дома, впереди своя жизненная дорога, свой нелёгкий путь.
Но в мореходку он не попал, там предпочтение отдавали детям моряков. А он то ли забыл, что дед его был подводником, то ли не захотел пользоваться дедовыми заслугами – смолчал об этом.
Остановился у сестры Антонины, поступил в судоремонтное ПТУ и одновременно в вечернюю школу. Не потерял ни одного месяца. Записался в ДНД – добровольную народную дружину. Были такие: патрулировали вечерами улицы, дежурили в клубах и на танцплощадках, утихомиривали хулиганов и пьяных. Еще учась в школе, он занимался боксом, хотя я и противилась. Но он сказал, что боксёром становиться не собирается, а для самообороны это надо. Поступил в бригадмил – и стал пропускать занятия в школе, о чём нам сообщила сестра. Правда, на успеваемости это никак не отразилось. Тем не менее поговорили с Лёшей, решили, что я съезжу в Астрахань, посмотрю всё своими глазами. Приезжаю, прихожу в школу. Учительница, Тамара Евгеньевна, говорит, что Герман иногда уходит с последнего урока на дежурство, но потом догоняет учёбу, так что причин для волнения пока нет. Рассказала про его особенность: есть, например, простой и известный способ решения задачи, а ему одного способа мало: ищет другие. Затем я поехала в судоремонтное училище. В вестибюле Доска почета – “Наши лучшие ученики”, а в центре – портрет моего сына. Стою, плачу – слезы радости. Подошел заместитель начальника училища:
— Вы чья-то мама? Почему вы плачете?
— Да от радости плачу – за сына, за Германа…
— Угрюмова? О, это у нас золотой парень!
В Астрахани и мореходка, и речное училище, но ему надо было непременно в военное, и он подал заявку в военкомат. Военкомат направил туда пятнадцать человек, а училище выделило всего три вакансии. Но Герман конкурс выдержал и стал курсантом.
Лариса Григорьевна Соколова, двоюродная сестра:
Думаю, что был тот самый переломный случай, когда из упрямого, работящего, но бесшабашного уральского хлопца Герки Угрюмова началось превращение в Германа Алексеевича Угрюмова, будущего аса-контрразведчика, адмирала, будущего Героя России.
Гера сдал вступительные экзамены так: русский язык и литература — 5, физика — 5, химия — 4, английский язык — 4, математика — 2. Всё, провалился!.. Возвращаться в деревню, к отцу и матери? Какими глазами на них смотреть? Рвался-то на море, твердил им, что хочет стать военным моряком... В Астрахань, к тёте Тосе и бабане? То же самое — стыд глаза выест... Как он рассказывал позже, у него уже тогда выработался принцип: что бы ни случилось — нельзя сидеть сложа руки, надо что-то делать! Он набрался храбрости и пошёл прямо к начальнику училища на приём. Объяснил, как мог, что мечта его — стать морским офицером, что домой он вернуться не может — стыдно перед родными, что профтехучилище закончил с отличием, разбирается в дизелях...
Начальник училища затребовал экзаменационный лист, посмотрел оценки.
— Э-э, парень, да тебе б надо в гуманитарный вуз. Поди, и сам стихи пишешь?
— Пишу...
— Ну, так чего же к нам решил поступать? У нас же не Литературный институт.
— Да я с детства с железками вожусь. А литература — это больше для души...
— Ладно, верю в твой искренний порыв молодой души, что мечта твоя — стать морским офицером. Скажу больше: верю, что ты им станешь. Но даже если я тебя своим приказом зачислю в число поступивших, то кого-то ведь придётся отчислить. Того, чьё место ты займёшь. Решай — согласен?
— Ни в коем случае!
— Похвально. Тогда мой тебе совет: оставайся здесь, в Баку, устройся моряком на судно. Всё равно тебя скоро призовут в армию; обещаю тебе, что служить будешь здесь, на учебном корабле. За это время подучишь математику; а через годик попытай счастья ещё раз. Устроиться на “коробку” я помогу. Два часа даю тебе на раздумье.
Гера вышел из высокого кабинета — голова кругом. Главное-то — что провалился на экзаменах! И об этом позоре надо будет сообщить матери и отцу, бабане и тёте Тосе. Попробуй-ка — отыщи слова... Оправдал надежды, нечего сказать!
Так это всё его придавило, что он поднялся на последний этаж, сел на лестничную ступеньку и заплакал. Вдруг растворилась одна из дверей — выходит офицер в форме капитана 1-го ранга.
— Это что за “мокруха”? Провалился на экзаменах?
Гера согласно мотает головой и начинает вслух клясть себя за то, что не учил раньше математику, на которой и “запоролся”. Кричал в исступлении:
— Я всё равно буду морским офицером! Я всё равно поступлю!
Каперанг стал его успокаивать:
— Будешь, будешь. Но зачем так кричать? Давай-ка в умывалку, сполосни лицо, приведи себя в порядок и пойдём со мной.
Этот капитан 1-го ранга оказался военврачом, работающим в училище. Он привёз Германа к себе домой. Дома уже ждали жена, дочь, сын Сергей, приёмный сын Николай — сын погибшего на войне друга, и друзья за столом. Геру накормили, потом офицер отозвал его и сыновей в другую комнату и сказал Сергею:
— Через два дня у нас будет дополнительный набор на другой факультет. Эти два симпатичных оболтуса — Николай и Герман — оба провалили математику. Даю тебе двое суток, чтоб ты их подтянул по этому предмету. Заодно и самому нелишне вспомнить кое-что. Если задача ясна, то — отдать якорь!..
