Вермахт против евреев. Война на уничтожение - Александр Ермаков.
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Накопленный багаж знаний и напряженный интерес общественности к работам историков о преступлениях вермахта позволяют в ближайшие годы ожидать новых достижений зарубежной историографии в изучении роли немецких вооруженных сил в Холокосте.
По сравнению с этим отечественная наука не может похвастаться не только исследованиями об участии вермахта в преследовании европейских евреев, но и большим количеством работ, посвященных Холокосту в целом. Израильский историк Ицхак Арад еще во времена перестройки выделил в развитии советской историографии антисемитской политики Третьего рейха пять этапов: от полного игнорирования преследования евреев немцами в период действия пакта Молотова — Риббентропа, через некоторую открытость во время войны, к почти полному замалчиванию трагедии еврейского народа в послевоенное время. Он считает, что в советской литературе доминировали попытки «подменить расовую сущность немецкого геноцида борьбой классов и социальных групп (нацистов, сионистов и еврейской буржуазии против еврейских трудящихся)».[27]
Действительно, в военное время И. В. Сталин в некоторых своих речах осуждал немецкий террор и говорил об уничтожении славянских народов — русских, украинцев, поляков, но ни словом не обмолвился об убийстве на оккупированной советской территории еврейского населения. Несколько строк посвящалось истреблению нацистами «безоружных и беззащитных трудящихся еврейской национальности» в четырех письмах наркома иностранных дел СССР В. М. Молотова, направленных советским послам в западных странах с ноября 1941 по май 1943 года. После войны советские политические лидеры и историки, говоря об убийствах евреев, применяли термин «советские граждане». Зарубежные авторы предложили несколько объяснений этому, основными из которых являются учет советским руководством антисемитских настроений части населения СССР и желание Сталина избежать обвинений в покровительстве евреям со стороны гитлеровской пропаганды.[28]
Изданные в нашей стране в 1960–1980-е гг. монографии и сборники документов содержат только фрагментарные сведения об участии вермахта в геноциде еврейского населения на территории СССР и не предлагают обобщающих выводов по этому аспекту преступной деятельности немецких вооруженных сил.[29]
В постсоветской России изучение истории Холокоста и других нацистских преступлений активизировалось, библиотеки пополнились учебными пособиями и статьями о криминальной роли гитлеровского вермахта, о преследовании нацистами европейских евреев; были изданы сборники, основанные на документах советских архивов.[30]
Тем не менее можно без преувеличения сказать, что для исследования истории расовой политики Третьего рейха, особенно на советской территории, в нашей стране предстоит еще многое сделать. И в этой связи ученые должны будут обратиться к криминальной роли вермахта, который наряду с карательными органами гитлеровского режима, нацистскими партийными и административными инстанциями несет ответственность за катастрофу европейского еврейства.
Почему нацистская военная верхушка вслед за Гитлером и другими партийными фанатиками восприняла Вторую мировую войну как войну против «мирового еврейства»? Почему германские генералы не возражали против превращения Польши в гигантский концентрационный лагерь? Почему повсюду вслед за немецкими войсками, а порой и рядом с ними шли отряды карателей, истреблявших мирное население? Почему генералы, офицеры и солдаты вермахта не сомневались, что на советской земле они ведут войну на уничтожение против «еврейского большевизма»? Почему партизанская война в Сербии и Белоруссии привела к поголовному истреблению местных евреев? Почему, испытывая острую нехватку всех ресурсов на завершающих этапах войны, вермахт нашел возможность для уничтожения евреев на оккупированных греческих островах? Почему обыкновенные немцы за короткий срок превратились в исполнителей преступных приказов и часто совершали убийства евреев по собственной инициативе? Такова лишь небольшая часть огромного количества вопросов, на которые отечественная историография должна предложить свои ответы. Многие из поставленных выше проблем затрагиваются в предлагаемой вниманию читателя книге.
Современное изучение роли вермахта в геноциде европейских евреев опирается на солидную документальную базу, значительную часть которой удалось использовать автору.
В первую очередь речь идет о материалах, исходящих от фюрера и рейхсканцлера Германии, главнокомандующего вооруженных сил Третьего рейха Адольфа Гитлера, раскрывающих мировоззрение нацистского руководителя и те идеи, в духе которых он старался перевоспитать офицерский корпус и рядовой состав вермахта. К этим материалам относятся прежде всего книга «Моя борьба», тексты его выступлений и некоторые адресованные военнослужащим обращения и приказы.[31]
Важную роль в изучении процесса превращения вермахта в одного из инициаторов и исполнителей программы «окончательного решения» играют законодательные акты Третьего рейха и официальные комментарии к ним. Эти источники показывают, как в период подготовки германского фашизма к войне евреи шаг за шагом превращались для вооруженных сил в объект травли и дискриминации, начиная от благожелательного нейтралитета по отношению к нацистским антисемитским мероприятиям первых дней диктатуры, увольнения евреев с военной службы, лишения евреев — ветеранов Первой мировой войны всех льгот и кончая насаждением в вермахте антисемитской пропаганды и расово-биологических критериев формирования офицерского корпуса.[32]
Приказы, распоряжения и донесения командиров, штабов и военных инстанций различных уровней, военные дневники частей и соединений позволяют приблизиться к пониманию побудительных причин, логики действий, в силу которых офицеры и генералы стали не только исполнителями, но и отчасти — инициаторами программы физического истребления евреев в Европе. Данные документы также дают представление о ходе преследования, помогают осветить роль отдельных представителей военной иерархии и место различных звеньев военно-административного аппарата, начиная от Верховного главнокомандования вермахта (ОКВ) и кончая местными комендатурами, в истреблении евреев. Наконец, эти же материалы содержат сведения о количестве арестованных, депортированных, казненных, о том, как происходили облавы, депортации, казни, о поведении исполнителей преступных приказов.[33]
О масштабах, содержании, эволюции человеконенавистнической пропаганды в германских вооруженных силах в период подготовки Третьего рейха к мировой войне и во время войны позволяют судить учебные и пропагандистские материалы вермахта. Следует учесть и то, что часть материалов, разработанных военными пропагандистами, предназначалась не для «внутреннего употребления», а для идеологической обработки населения оккупированных стран и подрыва боевого духа вражеских армий. Поэтому на их основании можно делать достаточно глубокие выводы об идеологии вермахта.[34]
Большое значение в изучении нацистских преступлений имеют показания преступников, жертв и очевидцев событий, как правило, оформленные в ходе судебно-следственных действий во время и по окончании Второй мировой войны. Так, в Советском Союзе Чрезвычайная комиссия по расследованию нацистских преступлений, созданная уже в 1942 году, активно собирала показания не только советских граждан, но и пленных немецких военнослужащих.[35]
Эти документы дополняются источниками личного происхождения, к которым относятся дневники, частная переписка и воспоминания. При работе над книгой были использованы «Военный дневник» начальника генерального штаба германских сухопутных войск генерал-полковника Франца Гальдера, в котором автором было сделано несколько записей о геноциде польских и советских евреев на первых этапах войны, дневник офицера немецкой военной разведки и контрразведки (абвера) подполковника Гельмута Гроскурта, рассказывающий об одном из фактов зверского обращения вермахта с советскими евреями, и дневник начальника одного из лагерей для советских военнопленных подполковника Иоганнеса Гутшмидта, содержащий сведения о положении польских евреев весной — летом 1941 года и об обращении вермахта с советскими военнопленными еврейской национальности.[36]
Частная переписка представлена, во-первых, корреспонденцией командующего сухопутными войсками Германии в 1934–1938 гг. генерал-полковника барона Вернера фон Фрича и генерал-полковника Готтгарда Хейнрици, который в годы войны командовал различными корпусами и армиями. Оба эти военачальника принадлежали к немецкой военной элите, распоряжались судьбой тысяч солдат и гражданских лиц. Их письма позволяют сделать некоторые выводы об отношении верхушки вермахта к «еврейскому вопросу» и антисемитской политике нацизма, судить о том, какими глазами германские генералы смотрели на евреев в Германии, Польше, Советском Союзе. Другой блок частной корреспонденции, авторами которого являются солдаты и офицеры фронтовых и тыловых частей, открывает перспективу «снизу», показывая отношение к евреям тех 19 миллионов «обычных немцев», которые надели военную униформу, чтобы поработить или истребить другие народы.[37]