Пусть это буду я - Ида Мартин
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Положи на комод.
Ей наконец удалось прикрыться.
– Я Корги, – сообщил парень.
– Корги? Как собака?
– Ну да. Прозвище.
– Потому что кусаешься? – Она все еще была на него рассержена.
– Потому что милый.
Люся усмехнулась.
Выглядел он вызывающе небрежно: тонкая и очень широкая белая футболка с неровным растянутым вырезом и красные клетчатые брюки. Действительно довольно милый: смазливый, с копной пепельно-русых волос, голубыми глазами и трагическим изгибом губ.
Корги подошел к окну и выглянул на улицу.
– Хорошая комната, но шумная. По утрам машины, а ночью народ гуляет. Я на твоем месте выбрал бы другую спальню. Ту, что ближе к лестнице. Там оба окна выходят в сквер.
– Я подумаю, – нехотя откликнулась Люся.
– Я живу под вами. – Как ни в чем не бывало Корги пристроился на подоконнике. – Помогаю Олегу Васильевичу с книгой. Он надиктовывает, а я записываю. Ему тяжело освоить комп.
– Понятно.
– А так я учусь. На дизайнера. В Вышке. Буду иллюстратором.
– Круто.
– А у тебя какие планы?
В другое время Люся обрадовалась бы подобному дружелюбию, но не сейчас.
– Давай потом поболтаем. У меня была бессонная ночь.
Корги понимающе кивнул, но с места не сдвинулся. Он смотрел на нее пристально, с нескрываемым интересом, отчего ей снова стало неловко.
– У тебя красивые глаза, – запросто сказал он. – И овал лица, и плечи… Можно я тебя нарисую?
– Надеюсь, не прямо сейчас?
– Нет-нет, потом, завтра… или позже, когда захочешь.
С трудом удерживая на себе широкое, путающееся в ногах покрывало, Люся дошла до двери и распахнула ее, приглашая парня выйти.
– Приятно было познакомиться.
Это заставило Корги встать с подоконника. Не вынимая рук из карманов, он неторопливо пересек комнату и остановился напротив Люси. С улицы доносился гул проезжающих машин и веселые детские голоса.
– Можешь заходить ко мне в любое время. С черного входа двери всегда открыты.
Не встречаться с ним взглядом не получалось. Светло-голубые глаза смотрели настойчиво и изучающе.
– Спасибо за приглашение.
– Увидимся за обедом.
Она торопливо прикрыла за ним дверь и, облегченно выдохнув, снова вернулась в кровать. Но уснуть не удавалось, сказывалось возбуждение от новых впечатлений, а вскоре к ней в комнату ввалился Коля.
– Прикинь, горячей воды нет. Вот тебе и Москва!
Он был босиком, в трусах, тело его блестело от влаги.
Люся взглянула на телефон – до обеда оставалось пятнадцать минут.
– Пока ты там намывался, ко мне приходил странный парень и я его еле выгнала.
– Что за парень? – нахмурился Коля.
– Корги – помощник Гончара. Под нами живет.
Коля кивнул, припоминая слова Шуйского.
– Чего хотел?
– Вроде просто познакомиться, но нужно что-то придумать, чтобы мы могли закрывать дверь.
– Он тебя напугал? – Коля напрягся.
– Дело не в этом. Но мне будет намного спокойнее, если я буду знать, что, пока я сплю, к нам никто не войдет.
– Поговорю с Гончаром, – пообещал брат.
– Ах, да, – вспомнила Люся, – на комоде ключ от входной двери. Корги принес.
Коля взял ключ и зажал в кулаке.
– Пусть останется у меня. Одевайся! В первый день не стоит опаздывать.
Люся нехотя поднялась, надела платье и, пригладив перед большим зеркалом в раме несколько выбившихся волосков, критично оглядела себя.
Двойняшкам совсем необязательно быть похожими. Это не близнецы. Но Коля с Люсей получились разнополым вариантом человека с одной внешностью.
С возрастом это стало менее заметно, но в детстве их было не различить. Точеные скуластые лица от вологодской родни по материнской линии, густые каштановые волосы и совсем светлые серые глаза плюс фамилия от папиных белорусов.
Брата она считала красивым, но о себе так не думала, полагая, что ее лицу не хватает женственности, ведь каждый раз глядя в зеркало, она видела в нем Колю.
Но в остальном они отлично друг друга дополняли. Где бы ни были, чем бы ни занимались, все распределялось поровну. Люся отыскивала маршруты, Коля вел по ним; Люся намазывала обои клеем, Коля приклеивал; Люся выстраивала планы на ближайшее будущее, Коля их воплощал.
Порой их роли менялись, но Люся была все же более вдумчивой и осторожной, а Коля – импульсивным и прямым. Он родился раньше сестры на семь минут и в их тандеме считался лидером, однако на деле без поддержки сестры никак не мог обойтись. И если случалось, что их мнения расходились, Коля, поступая по-своему, впоследствии нередко об этом жалел. Но не потому, что сделал нечто ошибочное, а лишь оттого, что нуждался в одобрении сестры.
Глава 2
В огромной столовой за длинным столом, застеленным бледно-зеленой скатертью, их собралось шестеро. Гончар, как и полагается хозяину, занимал место во главе стола.
Брата с сестрой усадили по его левую руку, спиной к окнам, а с другой стороны расположились Шуйский и Магда – величественная бабка с фиолетовыми волосами.
Корги, сменивший к обеду растянутую футболку и клетчатые штаны на белую тенниску и джинсы, пришел позже всех и занял свободный стул в конце стола. Крупная громогласная женщина в кружевном фартуке по имени Козетта приносила еду и убирала грязные тарелки. За стол она не садилась и к обеду не присоединилась, однако, если слышала нечто для нее интересное, запросто вмешивалась в разговор.
Стол ломился от еды. Несколько овощных салатов, морепродукты, зелень, брынза, мясные нарезки. Определенно, это был праздничный обед, означающий, что им рады, но из-за жары есть не очень-то хотелось.
– Откуда же вы приехали? – полюбопытствовала Магда.
Она сидела напротив ребят и без стеснения разглядывала их. Лицо у нее было крупное, старческое, но не старушечье: брови тщательно нарисованы, ресницы накрашены, ярко-красная помада лежала густым слоем, а костлявые пальцы на обеих руках украшали массивные перстни с красными камнями.
– Поселок Первомайский. Это в Пензенской области, – ответил Коля.
– Двенадцать часов на поезде, – добавила Люся.
Шуйский с пониманием покачал головой.
– Далековато.
Он тоже приоделся. Бледно-голубая рубашка была туго застегнута под горло, волосы прилизаны еще сильнее, от него веяло сладковатым запахом одеколона.
– И что, родители вас спокойно отпустили в такую даль? – продолжила расспросы Магда.
Люся с Колей переглянулись.
– Мама в общине живет, – сказала Люся, – к нам не приезжает, ей не до нас.
Повисла тишина.
– А отец буддист, – добавил Коля.
– Вы тоже верующие? – заинтересовался Шуйский.
– Мы агностики, – поторопилась пояснить Люся, прежде чем брат успел объявить о своем воинствующем атеизме, который он взрастил в себе в пику родительским верованиям. – Мы считаем, что мир непознаваем.
Коля недовольно передернул плечами, но промолчал.
– Как здорово! – обрадовался
