Поле брани - Дэйв Дункан

– Вот и мне то же самое приходило в голову, – вздохнул император.

2

– Посадив ее в седло, – рассказывала Кейди, – он запрыгнул сзади и обнял. Пришпорив лошадь, он горячо поцеловал ее и поскакал на закат.

– Поцеловал лошадь? – переспросил Кровавый Клюв с явным недоверием.

– О, конечно же нет! Он поцеловал принцессу Таолдор!

– Зачем?

– Потому что принцы романтичны…

– Ты не должна говорить на языке импов!

Кейди недовольно фыркнула.

– Потому что хотел поцеловать ее! – отрезала она.

– Женщин целуют в постели, когда угли в очаге сгребли в кучу. Глупо делать это в другое время.

Чувствуя, как горят ее щеки, Кейди пустила свою лошадку легким галопом. У гоблинов нет никакого представления о романах! Кровавый Клюв, кажется, не видел ни малейшей разницы между поцелуем и, э-э-э… более интимными вещами.

Под седлом Кейди шел маленький, но резвый серый пони – кобыла, которая теперь именовалась Аллена. Целый день бок о бок с Кейди шагал обремененный луком, колчаном и мечом спутник, не смотря на груз, без видимых усилий сменивший аллюр, подстраиваясь под нее. Двадцать четыре стражника позади них также легко перешли на галоп.

– Рассказывай еще! – приказал Кровавый Клюв. Понятно, почему он хочет, чтобы она как можно больше говорила. За последние несколько дней она рассказала ему по меньшей мере пятьдесят разных историй. Так или иначе, романы многое теряли при переводе на гоблинский, и Кейди думала, что было бы гораздо логичнее ей обучать его языку импов, чем самой все время говорить по-гоблински. Его настойчивость в этом вопросе не сулила ничего хорошего и лучше об этом не думать. Солнце пригревало по-весеннему, и порывистый ветер тоже предвещал весну. Этот ветер ярко раздувал огонь под деревенскими домами и стогами сена. На востоке небо почернело от дыма; повсюду, куда ни взглянешь, были колонны гоблинов. Жалея свою лошадь, Кейди старалась ехать по тропинкам и дорогам, но военная орда гоблинов пересекала местность по прямой. Авангард настигал всех беженцев, даже имевших лошадей, а арьергард предавал огню все, что могло гореть. Через каждые несколько часов на пути армии попадалось новое поселение, и гоблины грабили его, насилуя и убивая всех, кого там обнаруживали. Они строили рядом со стенами пирамиды из человеческих тел и, как хорошо тренированные акробаты, обычно достигали вершины прежде, чем защитники успевали выпустить первую стрелу.

К счастью, Кейди редко приходилось наблюдать эти ужасы с близкого расстояния. Уже несколько дней она не видела ни короля гоблинов Птицу Смерти, ни дварфов, чья армия пошла другим путем. Одинокая пленная принцесса среди нескольких тысяч грубых дикарей, единственная пленница, которая оставалась в живых после ночных оргий гоблинов, невольная спутница королевского сына.

– Хорошо, – согласилась она. – Еще одна история. Но я расскажу ее по-импски, так она лучше звучит. Или тебе будет слишком трудно понять?

Кровавый Клюв бросил на нее сердитый взгляд. Как обычно, он был обнажен по пояс, на коже цвета хаки блестели капли пота, сальная косичка болталась у него за спиной между колчаном и луком. Он ниже ее, но очень широкоплеч, и сверху ей было хорошо видно, какой он толстый. Кейди пыталась представить, как он будет выглядеть в приличной одежде. Ноги в рейтузах конечно же произведут впечатление, но лицо!.. Даже если удастся убедить его побриться… Длинный нос, квадратные глаза…

– Я понимаю язык импов очень хорошо. О чем история?

– О принцессе по имени Жемчужный Цветок с островов Керита и о том, как ее захватили в плен морские разбойники – етуны.

– И конечно, ее спасли? – Кровавый Клюв обнажил в ухмылке свои большие зубы.

– Конечно.

– Прежде, чем изнасиловали.

– Да!

– Не похоже на етунов.

Он и в самом деле мог сносно говорить по-импски, хотя и с грубым акцентом.

– Думаешь, кто-нибудь придет тебя спасать, Кадолайн?

Конечно, именно так она и думала – принцесс всегда спасают, – но если она об этом скажет, то он будет глумиться. У нее есть магическая рапира, о которой, кажется, все забыли, а мама и император обещали прислать ей на помощь чародея, как только он немного освободится. Где-то все они теперь? Впрочем, расстояние не имеет значения для волшебников. Да и ее собственный отец тоже волшебник; надо только подождать, пока папа прослышит о ее похищении! Кто-нибудь непременно спасет ее!

А если не спасет, то она убежит сама.

Не получив ответа, гоблин сказал:

– Никто тебя не спасет!

– Да? А что будет, когда мы приедем в Хаб?

Кровавый Клюв рассмеялся. Гоблины не слишком часто смеются, но если смеются, то получается совершенно… нормально, что ли? В общем, по-импски.

– Сожжем его!

Не очень похоже на правду. Хаб никогда не попадал под власть неприятеля. И никогда не бывал разграблен, как все остальные города. Никогда!

– А потом?

Казалось, его удивил вопрос.

– Потом, быть может, вернемся домой.

Теперь они поднимались по довольно крутому холму между деревьями, которые прежде, как она подозревала, были фруктовым садом, а вскоре, несомненно, пойдут на дрова. Кровавый Клюв справился со склоном лучше, чем ее утомленная Аллена.

– И это все? Разве у вас нет плана, нет никакой цели? Во имя чего все эти убийства и разрушения?!

– Есть! Делаем это, потому что забавно! Теперь импы хорошенько узнают атаки гоблинов. Может, мы поступаем так каждый год!

У Кейди вытянулось лицо.

– Сейчас ты говоришь глупости, большеротый гоблин! Когда легионы Империи снова загонят вас в ваши норы, они замуруют все проходы в горах Пондаг.

– Тогда лезем через стены! Или не уходим домой. Гоблины останутся в Империи, и пусть импы имеют лес.

– Ты допускаешь, что это место больше подходит для жизни?

Гоблин посмотрел сердито, и его щеки позеленели. Оттого, что он попался в ловушку, подумала принцесса.

– Город для маменькиных сынков! Настоящие мужчины живут в лесу.

– Значит, вы вернетесь назад! И ты сможешь безопасно навестить меня дома в Краснегаре?

– Нет. – Он бросил на нее похотливый взгляд. – Сначала станешь мне женой. Отец обещал.

Такого поворота событий Кейди и боялась, но никто еще прямо не говорил ей об этом, а она не спрашивала. Вот почему он настаивал, чтобы она говорила по-гоблински. И конечно, именно поэтому ее не беспокоили. Кейди подозревала, что в противном случае эти варвары могли бы нехорошо обойтись даже с принцессой.

– А предположим, я не захочу быть твоей женой – ни первой, ни последней?

– Хочешь не хочешь, – сказал он самодовольно, – никуда не денешься.