Игра в отрезанный палец - Андрей Курков

Озадаченный, Ник непонимающе посмотрел на Хайнца.

— Так что, это все? Вы только паспорта привезли?

— И квартиру вам снял. Что, мало?

— А что нам делать дальше?

— Откуда я знаю. Наверно, ждать новостей по новому адресу.

Хайнц ушел.

Поднявшись в номер, Ник просмотрел новые немецкие паспорта. Прочитал свое новое имя: Николае Ценн. Сергея теперь звали — Тео Саксен.

«Тео Саксен» еще спал, периодически всхрапывая.

Ник посмотрел на него. Решил пока не будить.

Часы показывали половину десятого. Если сегодня переезжать, то за гостиницу надо заплатить до одиннадцати.

Ник вытащил из кармана карточку «Американ экспресс» и, тихонько закрыв за собой двери, пошел к лестнице.

Окрыленный «эфирной» находкой, Виктор позвонил Георгию прямо с улицы.

Рассказал об услышанном, о том, что запись теперь есть и у него, так что убийц и организаторов убийства Броницкого надо искать здесь, в Киеве. Георгий тоже захотел послушать кассету. Попросил, пока он не прослушает — никаких действий не предпринимать. Договорились, что Виктор вернется в райотдел, перепишет ее там на двухкассетном магнитофоне, обычно беззвучно стоящем в кабинете майора, крепко влюбленного в тишину и не терпещяго шума и музыки. Потом стажер отвезет копию записи туда, куда скажет Георгий.

К двум вторая кассета была готова и Виктор снова перезвонил своему невидимому шефу.

— Пускай Занозин в три часа подойдет к памятнику Ленину напротив Бессарабки, — сказал Георгий. — У него там спросят, как пройти на Репина к Русскому музею. Пусть проведет человека вверх по аллее до Репина и по дороге отдаст кассету.

Спрятав трубку мобильного в карман пиджака, Виктор задумался. В нем разыгралось любопытство — а вдруг сам этот Георгий придет за кассетой? Вот бы взглянуть разок на него! Хоть попробовать по внешности определить, что он за человек.

Стажер, получив задание и кассету, отправился пешком на Крещатик. Времени до трех оставалось достаточно.

Сам Виктор, поразмыслив, все-таки решил рискнуть и подсмотреть встречу стажера с неизвестным. Минут через пять он спустился вниз и сел в машину.

Через десять минут оставил «мазду» на стоянке у Дома кино и направился к Бессарабскому рынку.

Часы показывали без пяти три. Стажер уже маячил у памятника, оглядываясь по сторонам, как плохой шпион или сгорающий от нетерпения любовник.

Виктор тоже осмотрелся, остановившись возле рынка, потом нырнул в подземный переход и быстрым шагом поднялся к хлебному магазину, как раз посередине между памятником и улицей Репина. Зашел в магазин и остановился за дверью.

Минут через десять он увидел своего стажера, поднимавшегося вверх по аллее с молодой коротко стриженой шатенкой на полголовы ниже Занозина. Девушка была одета в голубое летнее платье, на глазах — солнцезащитные очки.

Виктор, насколько можно было себе позволить, проводил их взглядом и успел заметить, как Миша передал ей кассету, а она сунула ее в сумочку. Через несколько минут очарованный стажер с глупой полуулыбкой на лице прошел вниз по аллее.

В кармане пиджака прозвучала трель мобильного. Виктор оглянулся на продавщицу. Кроме них двоих, в магазине никого не было.

Достал трубку, поднес к уху.

— Ты что, в Дом кино зашел? — спросил Георгий. У Виктора открылся рот. Он отошел от двери внутрь магазина.

— Нет, я прогуливаюсь тут рядом.

— Это понятно. Надеюсь, что по делу прогуливаешься?

— По делу. — Ладно. Через часик перезвоню.

Через часик Георгий действительно перезвонил. Если не в словах, то в самом голосе, в интонациях невидимого напарника Виктор услышал похвалу. «Это имеет ценность! — говорил Георгий. — Только теперь надо выжать из записи все, что только возможно. Дашь ее прослушать твоему гаишному сержанту, пусть узнает, чей это голос. И, кстати, угнанная красная „девятка“ тоже могла иметь прямое отношение к тем, кого мы ищем. Хотя это так традиционно — угонять машину для совершения преступления! Но проверь все-таки».

Стажер Занозин выяснил по телефону, что сержант Воронько заступает на пост в шесть вечера. Времени оставалось немного, около полутора часов. Дав стажеру задание выяснить судьбу угнанной в ночь с двадцатого на двадцать первое мая красной «девятки», Виктор выставил под стенкой своего кабинета в ряд четыре стула и прилег на них. Так он иногда умудрялся высыпаться в армейской караулке.

Но сейчас он просто хотел посмотреть в потолок и подумать. Спине жесткость сидений была полезна.

К шести Виктор с кассетой и небольшим репортерским магнитофоном, одолженным у коллег в райотделе, подъехал на площадь Независимости. Машину поставил возле хлебного магазина, прошелся к будке ГАИ. Постоял минут пятнадцать, пока девушка-гаишница не сдала будку прибывшему сменщику.

Понаблюдав какое-то время за Воронько, Виктор подошел. Показал «корочку».

— Шо, опять про ту ночь? — устало спросил сержант. — Я ж говорил, шо вызвали меня, а потом я в карты играл на «бориспольском»…

— Все в порядке, — успокоил его Виктор. — Я знаю, что все это правда и даже нашел доказательства.

— Какие доказательства? — сержант подозрительно уставился на следователя.

Виктор вздохнул. Поднял правую руку, в которой держал диктофон.

— Давайте зайдем в будку, там потише, — предложил он. В будке, прослушав запись, сержант обрадовался.

— Так то ж Степа!

— Какой Степа?

— Старший лейтенант Грищенко… я ж говорил…

— Вы не говорили, вы сказали, что не помните, кто вас вызывал! А где он сегодня?

Сержант пожал плечами.

Виктор еще спросил про угнанную в ту же ночь красную «девятку», но сержант ничего про машину не помнил.

— У нас иногда по десять таких краж за ночь, все не упомнишь! — сказал он.

Виктор все-таки заставил сержанта узнать по рации, где находится старший лейтенант Грищенко.

— Завтра в ночь выходит, — ответил из металлической мыльницы чей-то шипучий голос.

Вернувшись в райотдел, Виктор свалил на стажера очередное задание — выяснить домашний адрес Грищенко.

— Так я ж вам еще по машине не доложил!

— А что, — оживился Виктор, — что-то узнал?

— Да. Машину нашли в восемь утра двадцать первого на Бастионной возле того дома, где газ взорвался.

У Виктора пропал дар речи. Неужели Рефату из Москвы было действительно виднее, как все происходило, чем ему из Киева?

— Так что, узнавать про этого Грищенко? — спросил Занозин.

— Да и побыстрее! — выдохнул Виктор, все еще находясь в каком-то странном состоянии, смешанном из ощущений усталости и победы.

Стажер ушел. Виктор достал из сейфа дело Броницкого, присел за стол, вытащил из папки фотографии и дал глазам на них «отдохнуть». Ощущение победы будто отключило мозг и мысли провалились куда-то, словно им запретили беспокоить голову следователя. За треснутым стеклом окна все еще разливался солнечный свет, но теперь, под вечер, он был красновато-усталым и усталость эта передавалась ему, Виктору. Она соединялась с усталостью самого Виктора и, как это ни странно, вызывала у следователя улыбку. Тоже уставшую, но улыбку. Улыбку победителя.

Пока не прозвучала трель мобильного телефона.

— Ну? — ожидая ответа, вопросил Георгий.

— Старший лейтенант Грищенко, — сказал Виктор. — Он вызывал ночью сержанта и он же потом отправил его обратно… Надеюсь через часик-другой с ним встретиться.

— Молодец. А с той машиной выяснил что-нибудь?

— Да, похоже, что ее угоняли не случайно… Ее нашли утром на Бастионной у дома… — и тут Виктор запнулся, поняв, что ничего Георгию про взрыв «газа» и его жертву раньше не говорил.

— У какого дома?

— …у дома, где после гибели Броницкого было ЧП — взорвалась квартира с хозяином……..

— Интересно, продолжай!

— По официальной версии — взрыв газа, — говорил Виктор уже не таким радостным голосом. — Но скорее всего — взрывное устройство. Погибший хозяин — полковник штаба погранвойск…

— Когда ты все это выяснил? — удивленно спросил Георгий.

— Да вот… совсем недавно…

— Это когда «по делу» возле Дома кино прогуливался?

— Да, — выдержав паузу, ответил Виктор, прекрасно понимая, что Георгий ему не поверит.

— Молодец! — неожиданно для Виктора проговорил Георгий. — Прямо настоящую цепочку выстроил. По какому адресу на Бастионной был взрыв?

Виктор ответил.

— Ну что, лед тронулся, и опять в сторону Печерска, — проговорил довольным голосом Георгий. —Попозже созвонимся. Пока.

Спрятав трубку мобильного в карман пиджака, Виктор ощутил только усталость. Чувство победы испарилось.

Георгий не дурак, а значит, его доверие к Виктору теперь под большим вопросом. Виктор это прекрасно понимал. Если Георгий узнает у участкового дату его встречи со стажером — а это было уже почти неделю назад, то кто знает, чем все это кончится. Правда, дело движется, а сейчас, можно сказать, прямо покатилось, набирая обороты. Теперь надо было покопаться среди знакомых и сослуживцев взорванного полковника. Но дадут ли Виктору добро на такие «раскопки»? Ведь поговорить с бывшими сослуживцами Броницкого ему не разрешили, и с коллегами отставного генерала по президентской администрации тоже. Но одно дело — генерал, другое дело — полковник, думал Виктор. Жаль, что списали взрыв на несчастный случай. Если б сразу занялись им, как убийством, можно было бы просто зайти в соседний кабинет и посмотреть у коллеги-следователя это дело.