Других версий не будет - Анатолий Галкин

Саблин: Из него… Жалко Игорька. Ловко его Самсонов подставил. И хорошо, что сам пулю из той же обоймы получил.

Шишов: Хорошо? Удивляюсь я твоему характеру. Ты Вовчик, за два дня двоих на тот свет отправил и совершенно спокоен… А с Ляховым? Двадцать лет воспитывал девицу, зная, что ты ее отца убил.

Саблин: Действительно трудно. Я же и для вас тогда старался. Так проще замять все получилось… А Светка… Она никогда меня не любила. Чувствовала, зараза. У этих баб жуткая интуиция… Что это вы все бочки на меня катите. Ты, Шишок, когда первое покушение на себя готовил, почему Маргариту не разбудил? Она ведь случайно бомбу под кроватью нашла. Проспи она еще часик и взлетела бы вместе с твоей Подмосковной дачей… Я, конечно, понимаю, что Марго не сахар, но в некотором смысле все-таки женщина.

Шишов: Именно, что «в некотором смысле». Вы бы пожили с ней хоть год. И одно дело депутатская жена, а другое – губернаторша. Она бы здесь весь Уваров на уши поставила.

Воловик: Был и еще один момент: покушение без трупа очень слабо смотрится. Народ мог бы не поверить.

Шишов: Вот тут ты, Юрий Игоревич, специалист. Ты покушение на себя именно с трупом сделал… Ты зачем секретаршу директора взорвал? Брюсову я знал. Очень милая дама.

Воловик: Угрожала она мне. Всем нам.

Шишов: Чем это она могла угрожать. У нее глазки были нежные, как у олененка.

Воловик: Документы мои к ней попали. Отчеты по твоим же депутатским выборам… Пора к гостям спускаться… Посмотри, Шишок, что это твоя псина нервничает. Смотри, в спальню рвется.

Гутман успел засунуть магнитофон во внутренний карман официантского пиджака и выкатиться из-под кровати. Гоша не успел…

Ворвавшаяся в спальню псина оказалась низконогой таксой. Собака эта, как известно, норная и ее мало интересовал человек, дергающий балконную дверь. Но тот, что под кроватью, в норе был ее добычей.

Такса схватила Егора за пятку и потянула не к балкону, а совсем в другую сторону.

Гоша пытался ползти. Такса пыталась тянуть. Силы были равны и дальше возни под кроватью дело не шло.

Вырвавшись на балкон, Гутман перемахнул через перила и глянул вниз. Опять клумба!

Он приземлился удачно. Не для цветов, а для себя. И никто на этот раз не набрасывался на него сзади, не сбивал с ног, не вязал рук.

Оглянувшись, Гутман понял, что Егору, очевидно, удалось договориться с таксой. оН уже стоял на балконе и перебрасывал через перила свои ноги. Здоровая перемахнула легко, а укушенная зацепилась и преодолела барьер только со второй попытки.

Оставалось только прыгнуть и не попасть на застывшего внизу Гутмана. Гоша прицелился, но его опередили. Чьи-то руки обвили талию, другие – плечи. Еще две руки пытались добраться до его шеи.

Гоша рвался на клумбу, но его не пускали. Он один, а против него трое на балконе, не считая собаки… Гутман видел, как над перилами мелькнули мятущиеся ноги и все временно затихло. Чувствовалось, как в спальне двое вяжут Егора, а третий бежит вниз, созывать охранников.

Гутман тоже побежал. Он быстро затерялся в толпе гостей и официантов. От других его отличала только клумбовая грязь и острый взгляд, ищущий варианты спасения.

Взгляд остановился на круглой блестящей «Тойоте». Мало того, что дверца открыта, так еще и ключ зажигания на месте.

Гутман сел, неторопливо захлопнул дверцу и начал тихо выруливать, пытаясь не раздавить ни одного уваровца. Он обогнул джип охраны, проехал мимо ступенек, на которых размахивал руками ошалелый Шишов с разбитой бровью, и, набирая скорость, рванулся к открытым все еще воротам.

Через Бродники он проскочил в гордом одиночестве. Настигать его начали на крутом волжском откосе.

В зеркальце Гутман видел, что из джиповского верхнего люка появилась фигура. Еще одна высунулась по пояс у правого окна. И из левого тоже.

Гутман не видел, что фигуры держали в руках, но догадался еще до того, как первая пуля пробила колесо.

Вывернув влево, он поскакал по кочкам, приминая кусты и давя сусликов. Когда до обрыва оставалось пять метров, он чуть притормозил, открыл дверцу и вывалился на крутой берег.

Красота! Слева заходящее солнце высвечивало красавицу яхту, справа вяло падала вниз м сверкала бликами «Тойота».

Гутман нырнул с обрыва и покатился по песку.

Почти одновременно с взрывом «Тойоты» начала салютировать яхта «Марго». Как и было приказано, ровно в девять вечера в честь банкета, в честь радостной встречи господ Шишова и Самсонова матросы начали запускать ракеты, жечь китайские петарды и фейерверки.

С большим удовольствием это делал и матрос Федор Жуков, еще вчера носивший имя Максима Ляхова.

Глава 11

Докатившись до прибрежных камышей Гутман замер. Подниматься во весь рост никак нельзя. Спускаться в воду и плыть тоже нельзя – солнце еще не зашло и с крутого бережка он будет как на ладони, как Чапаев на реке Урал. И конец будет такое же. Даже без пулемета.

Мимо камышей пробежали трое и почти одновременно вдоль реки прямо на Гутмана потянуло дымком от костра и ухой.

Несмотря на встряску и многократные переворачивания вокруг своей оси, голова у Гутмана работала… Эти трое бегут спасать людей из горящей «Тойоты». Второе – раз они варят уху на заходе солнца, значит, собрались ночевать. И они сюда не на машине приехали, а значит приплыли.

Гутман встал на колени и, стараясь не шевелить камыши, двинулся на запах ухи. Иногда под ним травяной ковер проседал, и ладони утопали в вязкой тине. Тогда он ложился на живот и полз… Ему казалось, что он почти не двигается, но аромат вареных лещей, лука и лаврового листа становился все отчетливей… Вот и костер проглянулся, и палатка около него, и лодка. Да не простая лодка, а с мотором.

Гутман был жуликом, но и совесть у него была. Одно дело честно обмануть лохов и продать им воздух, а другое – украсть лодку у людей, которые, забыв про уху, бросились тебя же спасать. Они, значит, благодарные спасатели, а ты…

Но это были лишь высоко моральные рассуждения. В своих действиях Гутман не затормозился ни на секунду. Он вырвал из влажной земли колышек с цепью, столкнул моторку в воду, дернул за веревочку и двигатель заворчал, а потом и запел. Поворот руля и лодка заскользила вниз по матушке по Волге.

На уровне домика хромого Валеры лодка приблизилась к берегу, сделала резкий вираж и в этот момент Гутман вывалился за борт. Они поплыли в разные стороны: пловец к берегу, до которого было всего-то двадцать метров, а моторка выскочила на простор речной волны. Вскоре она уткнется в противоположный берег… Сейчас они уже обнаружили, что в «Тойоте» нет обгорелого трупа. Вскоре сообразят, что Гутман нахально спер лодку. Завтра утром ее найдут на том берегу. Там и его будут искать.

Было уже совсем темно, когда мокрый беглец в черном костюме с бабочкой подошел к родной калитке. Она никогда не запиралась – чужие здесь не ходят.

Гутман доплелся до завалинки и сел перед открытым окном, за которым велась политическая беседа. Валера что-то пытался объяснить Савенкову:

– Ты пойми, Михалыч, я без претензий, но зачем мне эта демократия? Раньше как: мастером на заводе поработал и стал директором, потом райком возглавил, потом горком. За двадцать лет двадцать ступенек прошел и ты губернатор. А сейчас: год воруешь, еще год из тебя хитрые люди лепят нужный народу образ. Причесывают, речи пишут, фильмы снимают, слухи распускают. Все! Два года и ты губернатор, хотя и вор… Я верно мыслю, Михалыч?

– Да, хотя… И народ у нас доверчивый, и законы еще не совсем…

– В самую точку, Михалыч! Выберут такого губернатора по закону и становится он вором в законе… А доверчивый народ радуется: мне, мол, свободу выбора дали, я сам губернатора выбрал… Пахана себе он выбрал. Верно я говорю, Михалыч?

– Да, Шишов жулик и вор. Нельзя таких к власти допускать.

– И не допустим! Шишова-то мы притормозим, но не можем же мы по всей стране за правду стоять… Я, Михалыч, о справедливом царе мечтаю. Чтоб всем воровать запретил.

– Но ты сам, Валера, где коньяк – виски достаешь?

– Это я не ворую. Я у вора конфискую. Свое беру… И я же не ящиками. Я меру знаю…

В мокрой одежде Гутман продрог. Он встал, стряхнул с себя лишние водоросли и заглянул в окно:

– Добрый вечер… Мне бы переговорить с вами, Игорь Михайлович… Наедине. Я в бане вас подожду… Да, захватите двухкассетник. Он там, где Егор спал.

Шишов целый час вел безрезультатный допрос. Сначала задержанный парень сказал, что он турист и любитель старинных графских домов. Потом заявил, что они с другом готовили фоторепортаж из интимной жизни будущего губернатора… Фамилий своих он тоже назвал несколько. А уж когда потребовал адвоката, Шишов велел отвезти его к катеру и доставить на яхту «Марго». Там в одном из трюмов уже отдыхал аквалангист Ваня Сазонов. Вдвоем им веселее будет. И если через пару дней ситуация не прояснится, то придется сплавать в соседнюю область и спустить их на корм ракам. Волга немножко обмелела, но глубокие омуты еще есть…