Чертовски неправильное свидание - С. Р. Джейн
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Король Линк: Возможно, он просто не заинтересован в «Далласе».
Я представил, как он сказал это очень расстроенным, угрюмым и подавленным голосом.
Ари: Пфф. Только не Дисней.
– Шесть лет. Шестьдесят миллионов, – сказал Такер, очевидно, устав от молчания с моей стороны.
– Охуеть, – прошептал я, и на другом конце трубки послышался смех.
Дверь подъезда снова открылась, и я поднял глаза, рассеянно смотря вперед. Я ожидал, что выйдет еще одна старушка… потому что Оливия, судя по возрасту других жильцов дома, по-видимому, жила в каком-то доме престарелых.
Но это была она. Мой ангел.
Когда я увидел ее, стало тут же легче дышать. Как будто меня вернули к жизни. Как будто кровь снова потекла по моим венам.
И в мой член.
Как влюбленный щенок, я уставился на нее, стараясь запомнить каждую деталь ее внешности: от длинных волнистых темно-красных волос, которыми уже был одержим… до кепки с лого «Кобр Лос-Анджелеса», что была на ней.
Эта кепка точно знак. Она думала обо мне. Она тоже скучала по мне.
Или, по крайней мере, я убеждал себя в этом.
Мой агент говорил мне какие-то очень важные детали по сделке, но я улавливал, может быть, максимум одно из десяти слов. Потому что жадно смотрел на свою девушку.
Секунду спустя из здания вышел мужчина в костюме-тройке. Оливия остановилась прямо у входа, и я с ужасом наблюдал за тем, как мерзкий мужчина – ПОКОЙНИК – с прилизанными волосами схватил ее за руку и повел к машине, что ждала у обочины.
Я слышал стук своего сердца в ушах, когда смотрел на них. Кто это был, черт возьми? И почему он обращался с ней так, будто она была его собственностью?
Он сел в машину вместе с ней, и автомобиль тронулся. Я помчался за ними.
– Уолкер! Ты слушаешь? – рявкнул Такер, в его голосе явно слышалось раздражение.
– Да, просто заключи сделку, Так. Я согласен.
– Я только что сказал тебе, что «Лос-Анджелес» перебил предложение «Далласа».
– Они перебили шестьдесят миллионов?
Я уставился на экран телефона, не веря, что это происходит сейчас в реальности. И почему все это происходит в одно и то же время?
Не переставая следить за дорогой и машиной, как герой какого-то из фильмов про Джеймса Бонда, я пролистал пару фотографий в файле, который мне прислал Джефф в надежде найти там этого парня.
– Попался! – прорычал я. Марко Дэвин. Агент Оливии и один из ее опекунов. Я был шокирован тем, что суд назначил его на эту роль. Из-за этого возникает множество финансовых и этических проблем.
– Кто попался? Мне, черт возьми, позвонить тебе в другой раз? Не я же сейчас пытаюсь заключить сделку о переходе в команду твоей мечты, Уолкер.
Это звучало чертовски дерзко.
– Извини, – пробормотал я, на самом деле не сожалея ни о чем, и повернул налево вслед за машиной.
И сделал это ужасно. Черт.
Впервые я задался вопросом… был ли «Даллас» правильным шагом.
Потому что я не мог оставить ее здесь.
Нет. Мне просто нужно было решить все проблемы. И она поедет со мной. Каким-нибудь образом.
– И какой план, Так? Я хочу в «Даллас», – наконец сказал я, когда машина Оливии заехала на парковку Центра терапии Рэя.
– Я уже ответил, придурок. Я должен был дать им ответ до завтра.
Я ухмыльнулся и припарковался на другой стороне улицы.
– Вот поэтому ты мой агент.
– Да-да, – рявкнул он, пытаясь казаться сварливым. Но я заметил нотку самодовольства в его голосе. Такер знал, что он лучший. И все его клиенты убеждались в этом.
Моя улыбка померкла, когда я увидел Оливию, выходящую из машины. Язык ее тела кричал о том, что ей было некомфортно.
– Я позвоню тебе позже, – сказал я и затих, после чего положил трубку.
Я сидел в машине в напряженной тишине, игнорируя свой телефон, и внимательно смотрел на двери. Час спустя она вышла, обхватив себя руками, с опущенной головой.
Я снова открыл документы, которые Джефф получил из судебного дела, и стал изучать условия опекунства.
Дэвин и мамаша Оливии, выглядящая как стерва, фактически полностью контролировали ее.
Какого черта?
Оливия не была той, за кем нужно было присматривать. Она была грустной, немного капризной, тревожной… да. Но ничего из этого и близко не стояло с тем, что эти двое предоставили суду в качестве доказательств невменяемости Оливии.
Наркоманка.
Психически нездоровая.
Представляет опасность для себя и других.
Я ехал за ними к ее квартире и буквально весь умирал где-то внутри, смотря на то, как она заходит в здание… хорошо, что без Марко.
Я стоял там, ожидая знака от нее.
Минуты превратились в часы, а она так и не появилась.
В конце концов, я поехал домой.
Я долго не мог уснуть той ночью, одна из ее песен играла на повторе, саундтрек моих мучений… и ее, наверное…
Я заперта в клетке, которую сама сотворила,
Потерянная в мире, где солнце не будет светить.
Мое сердце кричит, но мой голос затих,
В этой тюрьме печали мои мечты убиты.
Каждый день я рисую улыбку,
Скрывая слезы, которые недавно катились по щекам.
Я птица с подрезанными крыльями, не способная парить.
В этой клетке из сожалений, навеки.
Глава 8. Оливия
Бззз. Бззз. Я открыла глаза, пытаясь разглядеть что-то сквозь пелену сна, из которого меня выдернули эти звуки несколько секунд назад.
Кто, черт возьми, звонит?
Мне никто никогда не звонил.
По крайней мере, никто, кого я действительно рада была бы слышать.
Я скосила глаза на телефон и наконец сообразила, что нужно нажать кнопку «принять звонок». Звонил Харли.
На экране появились улыбающиеся лица Мэдди и Харли в тот момент, когда я приняла видеозвонок.
Мэдди подняла руку – на ее пальце красовался огромный сверкающий камень. Она, как перевозбужденный щенок, танцевала на диване рядом с Харли.
– Мы женимся! – взвизгнула она, ее голос эхом раздался в динамиках. Харли тоже счастливо улыбался. Он обнял ее за плечи, прижал к своей груди и нежно поцеловал в макушку.
Я совсем забыла о сне. У меня отвисла челюсть… в груди болезненно кольнуло от мысли о том, как они влюблены друг в друга.
То, как он обнимал меня той ночью, ощущение его губ… то, как он смотрел на меня, словно мог
