Осторожный убийца - Джеймс Чейз

Быстро подбежав к веранде, я тихо поднялся по ступеням и подполз к открытому окну.

– Не спишь? – услышал я голос Лауры. – Хочешь знать, где я была?

Я осторожно заглянул в комнату.

Она стояла лицом к Бруно, привалившись бедром к тумбочке, стоящей в ногах кровати. Руки скрещены на груди, а в вызывающе ярко накрашенных губах дымилась сигарета. Она была пьяна. Красивое лицо пылало похотью и яростью.

Она переоделась в свободную зеленую пижаму и комнатные шлепанцы. Запустив пальцы в медно-красную копну своих волос, она улыбалась Бруно.

– Я была в комнатах над ангаром, – продолжила она. – Жаль, что у тебя нет возможности шпионить за мной, Бруно!

Глядя ему в глаза, Лаура стряхнула пепел на пол, вызывающе вздернула подбородок и плотно сжала губы. Настольная лампа освещала лицо Бруно. В глазах была тревога и настороженность.

– Настало время раскрывать карты, – сказала Лаура. – Все эти годы я терпеливо ждала этого часа.

Я слушал. Конечно, я слышал бы ее лучше, если бы находился в комнате.

– Начнем с того дня, Бруно, – продолжала Лаура, – с того дня, когда ты понял, что совершил ошибку, женившись на мне. Но это было нашей общей ошибкой. Я выходила за тебя замуж, зная, что брошу тебя. Я думала, что смогу жить с тобой только потому, что ты богат, но, когда ты стал ограничивать меня в деньгах, когда ты стал презирать меня, я пришла к выводу, что ты не единственный, кто совершил ошибку.

Она отбросила окурок, достала из кармана пижамы пачку и закурила новую сигарету.

– Выйти замуж за человека с тремястами миллионами лир обещало грандиозные перемены в моей жизни. Я хотела наслаждаться роскошью и богатством, я не потребовала бы большего, если бы ты был ко мне добрее, Бруно; я постаралась бы сдерживать свои страсти и понять, почему ты так скупо расходовал деньги, почему ты так мало выдавал мне даже на благотворительные цели, но ты был холоден и унизительно снисходителен! У тебя были свои интересы, а мне среди них не было места, твои друзья поддерживали тебя, и ты намеренно и постоянно давал мне почувствовать мою неполноценность. Я никогда тебе этого не прощу. Потом, ты сделал наш брак совсем обезличенным, а когда ты настоял на раздельных комнатах, я поняла, что нужно что-то предпринимать. – Она подошла и села на кровать. – Конечно, для тебя было бы безопаснее расторгнуть наш брак! Я с превеликой радостью дала бы тебе повод для развода, если бы ты пообещал мне приличное содержание. Но такой развод не соответствовал твоим планам. Не правда ли? Ты только и думал о своей Валерии, любой скандал мог бы повредить ей. Вот только ты не принял в расчет меня! – Она бросила сигарету на пол и раздавила ее ногой. – Зачем ты начал шпионить за мной? Что изменилось от того, что ты узнал, что Лоренс мой любовник? У тебя не было ко мне чувств, что ж удивляться, что и я стала к тебе равнодушной? Все, что говорилось о моем поведении, говорилось ради Валерии! Потом ты начал совершать самые глупые поступки, какие только может совершать мужчина. И наконец, ты мог бы понять, что я не тот человек, которому можно угрожать, не подвергая себя опасности. Когда ты сказал мне, что собираешься изменить завещание, если я не порву с Лоренсом, я поняла, что нужно что-то предпринять, и скорее.

Она склонилась к Бруно, на ее губах играла жесткая улыбка.

– Я хочу видеть твои глаза, когда скажу тебе это, Бруно. Я хранила в себе это долгих четыре года, я ждала удобного момента, чтобы сказать тебе: это я вылила тормозную жидкость из тормозов, Бруно. Полиция думала, что бак пробился случайно, но это сделала я. Когда ты помчался встречать Валерию (все знали, что ты носишься как сумасшедший!), я вылила тормозную жидкость. Но мой план удался не до конца. Именно мое невезение и твое чертово упрямство разбили вдребезги мою надежду освободиться от тебя в одно мгновение раз и навсегда. Но авария сделала тебя беспомощным, уложила тебя в постель и дала мне некоторое преимущество.

Она сидела и, наверное, с минуту пристально смотрела в глаза Бруно. Мне эти минуты показались невероятно долгими. Я зачарованно наблюдал за Лаурой, как наблюдают за отталкивающей, но прекрасной змеей.

– Как ты спокоен. Я вижу – ты спокоен, – сказала она. – Ты всегда был спокоен и равнодушен ко всему, что бы я тебе ни сказала. Но я собираюсь вытряхнуть тебя из твоего самодовольства. Я причиню тебе боль тем же способом, какой ты использовал против меня. Я хочу принести тебе свои извинения, что ты до сих пор еще не мертв.

Она встала и начала шагать по комнате взад и вперед, и мне приходилось то поднимать, то опускать голову, чтобы она случайно не заметила меня.

– С твоей стороны было большой ошибкой завещать Валерии столько денег, – продолжала она. – Почему ты оставляешь ей и катер, и виллу? Ты не подумал обо мне? Тем более, что она и не рассчитывала на деньги, и дом, и катер. Но зато я рассчитывала! Слышишь? – Она подошла к кровати и пристально посмотрела на Бруно сверху вниз. – Я хочу и буду иметь все! Валерия умрет в пятницу ночью. Драматично звучит, не правда ли? Но так будет. Чтобы это устроить, потребуется небольшая подготовка. Сделать это будет нелегко, но интересно. Твоя милая Валерия будет убита в пятницу ночью. Она станет жертвой маньяка. А маньяком будет ваш прекрасный, умный, тонкий, интеллигентный Дэвид Чизхольм!

Она наклонилась над Бруно. Глаза ее сверкали.

– Ты думаешь, что я пьяна, не так ли? Ты не веришь моим словам? Что ж, подожди до пятницы. Все сам увидишь! Ты не думал, что Дэвид маньяк? А он маньяк! Его ищет полиция! Вот почему он околачивается в Милане! У него нет паспорта. Он дезертировал из армии, и он в бегах. Я знала об этом давно, задолго до того, как встретила его. Майор из его части был моим любовником. Он рассказал мне об этом. Шесть лет назад ваш умный, приятный Дэвид разделал женщину на куски. Когда я увидела его около кафедрального собора, то сразу же узнала по фотографии, которую когда-то видела в газетах. Я поняла, что он тот человек, который мне нужен для исполнения моего замысла. Это было так легко, Бруно. Я только сделала вид, что влюбилась в этого дурака, и он как баран последовал за мной. – Она поправила подушку Бруно, улыбаясь ему. – Сначала я планировала, чтобы Беллини избавился от Валерии, но он заявил, что это небезопасно. – Она, блестя глазами, разгладила складки платья. – Я должна была найти человека, который был бы на подозрении у полиции. Встреча с Дэвидом Чизхольмом разрешила все мои проблемы. Глупец вообразил, что я хочу, чтобы он помог мне избавиться от тебя. Но он на это не решился бы, поэтому я и не говорила ему, что сначала хочу избавиться от Валерии. – Она взяла из пачки новую сигарету и, разминая ее, наблюдала за Бруно. – Это сделает Беллини, а на Дэвида падет обвинение в совершении преступления. Это произойдет в пятницу, Бруно. Я хочу рассказать тебе все в деталях. Сестра Флеминг уедет на уик-энд в пятницу вечером, ее не будет до утра вторника. В пятницу вечером, после ухода Марии, Беллини приедет на виллу. Я буду в комнатах над ангаром, Дэвиду поручу в гараже заняться машиной. Вы с Валерией останетесь в доме одни. – Она наклонилась над кроватью. – Я хочу, чтобы ты представил, как это произойдет, Бруно. Беллини свернет Валерии шею прежде, чем она успеет закричать. Хотела, чтобы он сделал это здесь, в этой комнате, у тебя на глазах. Я хочу и надеюсь, что это произойдет здесь, Бруно, ведь шок убьет тебя, Бруно, а меня избавит от больших неприятностей. Как только Беллини убедится, что Валерия мертва, он тут же покинет виллу. Потом я поднимусь в дом и увижу мертвую Валерию, я вызову полицию. Они заподозрят Дэвида. Заподозрят только его, когда узнают, кто он такой, а через пару дней найдут мертвым тебя, Бруно. Доктор Перелли предположит, что ты умер, не пережив гибели горячо любимой дочери.

Она встала, отошла к креслу и взяла с него подушку.

– Ты никогда не задумывался, Бруно, как легко я могу убить тебя? – Она возвратилась к кровати. – Мне всего-то нужно положить на твое лицо подушку и слегка придержать. Ты не хотел бы попрощаться со мной, Бруно, а? – Склонившись над его белым застывшим лицом с подушкой в руках, она зло рассмеялась:

– Ах, как легко, как соблазнительно сделать это сейчас, но это было бы глупо. Я так долго ждала. И потому Валерия – первая, а ты – за ней! – Она бросила подушку обратно на кресло. – Что, теперь ты уже не так спокоен? Еще четыре дня. И ты ничего не сможешь сделать! Ты ничего не сможешь сказать и не сможешь предупредить Валерию. Но зато ты сможешь увидеть, как все произойдет. Ты сможешь увидеть, как сестра Флеминг уедет на уик-энд. Ты услышишь, как я прикажу Дэвиду пойти в гараж и заняться автомобилем. Ты услышишь, как я скажу Валерии, что спущусь в лодочный ангар послушать радиолу, насладиться легкой музыкой, которую ты не переносишь. Ты увидишь, как Мария уходит домой. Ты будешь лежать здесь, смотреть на Валерию, сидящую перед тобой, и знать, что вот-вот в комнату войдет Беллини, а ты не можешь ее предупредить. Ты увидишь, как подкрадывается Беллини, как он кладет руки на ее горло. О, я надеюсь, что ты будешь страдать! – Лаура наклонилась над Бруно, ее голос вдруг охрип от прорвавшейся ярости. – Я жду этого четыре года, и я собираюсь наслаждаться каждой секундой оставшихся четырех дней, начиная с этой!