В один прекрасный день - Robin Alexander

- А теперь я хочу услышать твой прекрасный голос, - Вики сжала ее плечи.

- Я не могу! – Эшли резко встала, совершенно ошеломленная. – Я не упражнялась годами, и мне неловко пробовать на виду у всех.

Ее голос не выдал растущей паники, но насамом деле она была в ужасе от того, что ее худший страх может подтвердиться перед теми, кого она хотела впечатлить больше всего. Что, если она больше не может петь?

Жаклин подтолкнула ее.

- Эш, это же всего-навсего мы…

- А давайте-ка сыграем нашу новую песню, - сказала Алекс, беря гитару. – У нас появилась бесплатная тестовая аудитория, не можем же мы упускать такой случай.

Двадцать лет прошло, отношения между ними давно рухнули, но Алекс все еще чувствовала, когда нужно прийти Эшли на выручку. Она незаметно подмигнула Эшли, и та поняла, что вмешательство было не случайным. Алекс прекрасно понимала, насколько ей было не по себе.

Глава 17

 Эрика приоткрыла глаз, глянула на будильник и тихонько застонала в подушку. До сигнала оставалось еще полтора часа, и она знала, что когда он зазвенит, она все еще будет лежать и пялиться в потолок. Осторожно, чтобы не разбудить Эшли, она выбралась из кровати, взяла халат и вышла из спальни. Она хотела кофе, позавтракать и принять душ, а больше всего она хотела хоть чуть-чуть побыть наедине с собой. Вчера вечером они допоздна засиделись у Вики с Шанталь. К счастью, она уснула, едва ее голова коснулась подушки, но после того, как ее тело отдохнуло, мозг начал перебирать и осознавать подробности прошедшего дня. И она была не в силах остановить череду мыслей и картинок, которые прокручивались у нее в голове, как пленка в режиме быстрой перемотки.

Множество беспокойных мыслей обуревало ее, и первой была мысль об Алекс. Она и вправду была «шикарной и просто бомбой», как красноречиво описала ее Кейтлин. Если бы Эрика была свободна, и обстоятельства сложились иначе, то Алекс была как раз из тех, кем она могла бы увлечься. Она понимала, как женщина может попасть под действие магнетизма, который излучала Алекс. Именно это и сделала Эшли в свое время. Желудок Эрики свело при одной мысли об этом. Она громко выдохнула и вспомнила, как зарделось лицо Эшли, когда Алекс вошла в комнату. Неужели притяжение между ними еще сохранилось? Она не была уверена, хочет ли она знать ответ на этот вопрос.

Эрика прислонилась лбом к шкафчику, ожидая, пока сварится кофе. Видеть, как Эшли играет на фортепиано, само по себе было откровением. Она припомнила, как ходил желвак у Эшли на щеке, как она хмурила брови, когда сосредотачивалась, как закрылись ее глаза, когда она отдалась музыке, как другая сдалась бы неожиданному поцелую. Это было что-то интимное, что-то очень личное, чему можно было сопереживать только на расстоянии. Эрика не просто увидела, как Эшли играет на рояле, она увидела, как та воссоединяется со своей первой любовью. И Эрика тогда поняла, что Алекс – не единственная угроза из прошлого Эшли. Музыка сама по себе была очень сильной любовницей.

Эрика переставила чашку с кофе на кухонный стол и села. Ее взгляд остановился на фотографиях, которые висели на магнитах на двери холодильника. Одна из них привлекла её внимание. Запачканное грязью лицо Эшли улыбалось ей. Она сделала это фото, когда они обустраивали передний двор, вскоре после того, как Эшли к ней переехала. Эрика с трудом попыталась осознать, что женщина на этой фотографии - та же самая, что и на всех видео и фото, которые она пересмотрела за прошедшие две недели. Та женщина, которой некогда была Эшли, оставалась для Эрики абсолютно чужой, посторонней, и вот теперь она оказалась частью ее жизни, хотела того Эрика или нет.

Эрика поморщилась, когда сделала глоток, и тепловатый кофе заполнил ее рот. Глянув на часы, она с удивлением заметила, как много времени прошло, пока она сидела здесь, погрузившись в раздумья. Время завтрака было и сплыло вместе с ее аппетитом.

- Да ты вообще спала? – спросила Кейтлин, забираясь во внедорожник Эрики. Она пристегнула ремень и извернулась на сиденье, чтобы видеть Эрику.

Эрика глянула зеркало заднего вида и нахмурилась при виде темных кругов у себя под глазами.

- Моя аллергия всегда проявляется при смене погоды, - Эрика включила заднюю передачу и понадеялась, что Кейтлин не будет на нее давить, но ее надежды рухнули, когда Кейтлин попросила ее поехать дальней дорогой.

- Что это тебе взбрело в голову нынче утром? – спросила Эрика, неохотно уступая просьбе.

Кейтлин потянулась и положила ладонь на руку Эрики.

- Ты обеспокоена, я вижу это сквозь твое безразличное лицо.

У Эрики защипало в глазах, когда она вымучила улыбку. Ее чувства готовы были прорваться на поверхность, и ей было неудобно. Она сосредоточилась на дороге и отпила глоток кофе, чтобы пропихнуть пониже комок, застрявший у нее в горле.

- Просто мне придется смириться с гораздо большим, чем я думала сначала.

Кейтлин молчала, ожидая, пока она объяснит подробнее.

- Эти видео… Я не знаю, кто эта женщина.

– Мне тоже было тяжело это принять.

- И тебе тоже? – Эрику тут же охватило чувство облегчения от слов Кейтлин. – Я думала, это только у меня.

- Нет. Не только у тебя. Мы с Дрю вчера допоздна об этом говорили. На съемках из жизни она похожа на ту Эшли, которую мы все знаем, но на концертных видео мы ее не узнавали. – Кейтлин какую-то секунду постукивала по собственным зубам краешком походной кружки, размышляя. – Кажется, что она превращается в кого-то другого. Я не знаю, как это по-другому описать.

- У меня такое чувство, что я ее не знаю, - Эрика поставила пустую кружку в держатель и сжала руль. – Я в курсе, что ей тоже тяжко, но… я чувствую, как женщина, которую я взаправду знаю, ускользает от меня.

- Ты должна рассказать ей, что ты чувствуешь.

И пока Кейтлин пустилась в рассуждения о важности общения во взаимоотношениях, Эрика возобновила возведение своего эмоционального убежища. Каждый раз, когда она вынуждена была сталкиваться с прошлым Эшли, новый кирпичик находил себе место в стене.

Эшли вздрогнула, когда мобильный телефон в ее нагрудном кармане зажужжал, сигнализируя о новом сообщении.

«Мы можем поговорить?»

Она почувствовала укол страха, когда прочла эти слова. Эта фраза всегда означала одно: что бы они ни собрались обсуждать, обсуждение будет серьезным, а может быть, даже болезненным. Ее рука слегка дрожала, когда она нажала кнопку вызова.

- Поговорить о чем? – спросила она, стараясь казаться равнодушной.

- Я плохо себя чувствую из-за того, что вчера поставила тебя в неловкое положение, - сказала Вики. – Не нужно было на тебя давить.