Зарево над волнами - Николай Старшинов

...Шел шестой день кровопролитных боев черноморских десантников с превосходящими силами врага. Боезапас был на исходе. Кончалось и продовольствие. Авиаторы неоднократно делали попытки сбросить нам все необходимое на грузовых парашютах. Но, попробуй разберись в лабиринтах улиц, куда сбрасывать. Да еще попытайся попасть в нужное место. Как ни старались летчики, сброшенные грузы попадали к десантникам далеко не всегда.

Наш медицинский персонал едва успевал оказывать раненым самую неотложную помощь.

Но, пожалуй, основная трудность состояла в том, что мы не имели единой линии обороны, постоянной устойчивой связи с разрозненными, ведущими самостоятельные боевые операции подразделениями. Этим-то и пытались воспользоваться враги. Они непрерывно предпринимали атаку за атакой, вводили в действие танки, самоходные орудия, полевую артиллерию и минометы.

Земля стонала и дымилась.

С нашей стороны стреляли редко, но наверняка. Изредка летели гранаты. Их бросали только по скоплению гитлеровцев и то в самые напряженные моменты. И только один, вид оружия десантники применяли без ограничения - кинжалы. Они шли в ход всякий раз, как враг приближался на расстояние, удобное для рукопашной схватки. Тогда черноморцы выскакивали из своих укрытий и самоотверженно вступали в единоборство с гитлеровцами, не раздумывая о том, много их или мало.

Через два дня, 16 сентября 1943 года, отважные советские воины овладели городом.

Радость победы омрачилась трудными минутами прощания с боевыми друзьями, павшими смертью храбрых в неравном бою. На поляне неподалеку от управления порта вырыли братскую могилу. Сюда бережно сносили тела героев.

Прощайте, боевые товарищи!

Десантники с трудом узнают лица отважных парней Зинченко, Курбатского, Прынцовского... Они больше никогда не поднимутся в атаку.

А какие были ребята!

Группа бойцов, сопровождаемая Надеждой Лихацкой и Галиной Ворониной, несет тело отважной девушки Жени Хохловой.

Горе. Скорбь. Непривычная тишина.

Вдруг откуда-то доносится гул голосов. Он удивляет. Что могло произойти? В такой момент шуметь?..

Во дворе управления порта около небольшого сарая собралась группа десантников. Отсюда раздаются громкие, негодующие возгласы.

Из темноты затхлого сарая краснофлотцы выносят тела бойцов, зверски замученных фашистами. Их кладут рядом на опаленную огнем траву. Все снимают головные уборы.

- Ну, погодите! - грозит автоматом краснофлотец с перевязанной головой. Гады! Изверги! Что натворили....

Крупная слеза скатилась по его обветренной, в глубоких ссадинах щеке.

Составляем акт. Пусть его прочитают наши потомки. Пусть они узнают, с каким лютым, бесчеловечным врагом боролись люди - участники Великой Отечественной войны.

АКТ

16 сентября 1943 года

гор. Новороссийск

Мы, нижеподписавшиеся, свидетельствуем, что во время десантной операции в ночь на 10 сентября 1943 года и последующих ожесточённых боев за Новороссийск немцы захватили в плен тяжело раненных помощника начальника штаба 393-го Новороссийского отдельного батальона морской пехоты лейтенанта Алексея Николаевича Рыбнева, его ординарца краснофлотца Иващенко и сержанта, фамилия которого еще не установлена.

Во дворе здания, в котором находились немцы, были обнаружены обгоревшие трупы лейтенанта Рыбнева, краснофлотца Иващенко и неизвестного сержанта. На телах зверски замученных немецкими извергами товарищей имеются многочисленные штыковые раны. Тела облиты керосином, сильно обгорели. Это свидетельствует о том, что немецкие палачи зверски пытали попавших в их руки тяжело раненных воинов.

По документам, взятым у убитых на территории указанного дома немецких солдат, установлено, что зверская расправа была произведена солдатами 16-й немецкой портовой команды, находившейся в распоряжении немецкого командира Новороссийского порта.

Заместитель командира 393-го Новороссийского отдельного батальона морской пехоты капитан Старшинов, краснофлотец Лебаков, старшина 1 статьи Мосейчук, старший сержант Липманов, старший инструктор политотдела Новороссийской военно-морской базы капитан Розенфелъд.

...Стройными рядами стоят у братской могилы десантники.

Идет траурный митинг.

Выступают люди, каждый из которых совершил немало воистину героических подвигов, люди стойкие и мужественные. Но здесь их голоса дрожат.

Трудно, бесконечно трудно побороть душевное волнение в эти скорбные минуты.

Надежда Лихацкая стоит бледная. По ее Щекам текут слезы. Девушка их не вытирает. Она ничего не сознает и не чувствует, кроме бесконечно тяжелого горя.

- Мы будем помнить вас всегда, - говорит тот самый краснофлотец с окровавленной повязкой на голове, который уронил скупую искреннюю слезу над телами замученных фашистскими палачами товарищей. - Вы, дорогие друзья, будете в наших рядах, когда нам доведется участвовать в новых боях... Герои не умирают! Выступающие говорят коротко, предельно ясно. Каждое слово - как метко выпущенная пуля.

К концу дня весь личный состав собрался еще на один митинг. Таковы уж законы войны. Тут скорбь о погибших идет рядом с торжеством победы.

На митинг в освобожденный Новороссийск прибыли командующий Черноморским флотом вице-адмирал Владимирский, член Военного совета флота контр-адмирал Кулаков, командир Новороссийской военно-морской базы контрадмирал Холостяков, начальник политотдела базы капитан 1 ранга Бакаев.

Вечером командующий Черноморским флотом вручил наиболее отличившимся в боях десантникам ордена и медали Советского Союза. Среди награжденных были имена капитан-лейтенанта Ботылева, главного старшины Кириллова, старшего сержанта Диброва, старшин 1 статьи Колота и Колесникова, старшин 2 статьи Сморжевского и Романова, майора медицинской службы Лаптева, старших лейтенантов Воробьева и Шарова, лейтенанта Тетеревенке, медицинской сестры Лихацкой и многих, многих других - всего 431 человек.

За шесть суток боевых действий личным составом нашего батальона было захвачено у врага четыре орудия, три миномета, двадцать семь пулеметов, большое количество автоматов и различного военного имущества. Взято в плен шестьдесят три солдата и офицера. Противник потерял более полутора тысяч человек.

Десантники уничтожили четыре танка, пятнадцать артиллерийских орудий, семь минометов и более тридцати пулеметов.

- Интересно, сколько еще осталось у фрицев солдат и военной техники? вслух любопытствовал с присущим ему юмором Кирилл Дибров. - Надо бы и до остальных добраться... Знаете, друзья, очень хочется вернуться в Севастополь. У меня там есть свои счеты с гитлеровцами.