Ведьмы и колбасники - Георгий Иванович Киселев

в который раз густо краснеть, ибо я сам не такая уж белая ворона.

«Вот, суки! — возмущался внутренний голос. — Околбасили и еще измываются над людьми!»

Робкий протест быстро увял под гнетом страха. Личной храбрости хватило на подслушивание тайны заколдованного Васи, и сейчас мечтал лишь, как выбраться с чертовой мельницы.

Вася, надо сказать, ввязал в опасную переделку, но передряги напомнили, что я человек. Что бы им оставаться, необходимо постоянно давить страх и алчность тела.

Вася… Вася — единственный из слуг, не примирившийся с колбасной философией. Не успокоился хрюканьем у сытой кормушки, во все лез, всем интересовался. Только длинные носы быстро обрубают хозяйки поселка.

В начале нынешнего лета он исчез. Дни шли за днями, а его хозяйка не только не била тревоги, не искала слуги, а наоборот была спокойна, словно знала где он. На третий день привела нового слугу, ленивого и сонливого колбасника. Настолько ленивого, что вскоре прогнала, обходясь услугами фантома. Потом взяла нового (сложно найти хорошего слугу).

Я почуял неладное, ко всему подозрительно приглядывался, усиленно следил за ведьмами. Все без толку.

А спустя неделю появился он. Он сам запрыгнул на колени, квакнул и шмякнулся дальше, на стол. Лягушка лягушкой… ну кто бы мог подумать, что это он? Но аномальное поведение заставляло приглядываться к зеленому крикуну, постепенно зрели подозрения, а за ними уверенность.

И я его спросил: — Ведьмы заколдовали?

— Ква, ква! — возбуждённо горланил он и пару раз кивнул зеленой лоснящейся головой.

— Где же они тебя так?

Он совсем раскричался и протянул лапку в сторону мельницы.

— На мельнице?

— Ква, ква!

Постепенно диалог настроился. Жестами, кваканьем, а когда и словами, нарисованными на песке, он открыл боль души, коварство ведьм, надежду на меня.

Страшно? Конечно, но не бросать же товарища в беде и еще любопытно. Вот и прокрался на сборище, подслушал тайну Васиного избавления, а теперь трясусь от страха, вечерней прохлады и презрения к своей трусости и мелочности души.

Галдеж ведьм настолько опротивел, что перестал вслушиваться в их тайны. Они еще долго спорили под самобичевание моей растревоженной души. Наконец ровный гул нарушился. Приложил глаз к щели: расфуфыренные модницы разбирали метлы, запрыгивали на них и летели гуськом в бледном лунном свете к поселку. Наконец последняя щелкнула замком и растаяла в ночи.

Дорога назад оказалась намного сложнее. Иногда луна скрывалась за тучами, и тьма сбивала с пути. Дважды оступался с тропинки в болотце, вяз в трясине, но судьба милостива. Не прошло и двух часов, как добрался домой.

Моя ведьма уже спала. Фантом ей постелил, подал слегка перекусить. Она и не заметила моего отсутствия. Фантом — удобная штука. Жаль, чертовски жаль, что мой уровень ворожбы достиг только уровня лепки призрака.

Глуповатый увалень подал тарелку холодной снеди, и я отправился в кровать.

Лягушонок сразу запрыгнул на одеяло.

— Ква?! — волновался он.

— Все отлично, спи спокойно, — успокоил квакушу. — А то разбудишь ведьму — хуже будет.

Немного помолчал, зевнул и добавил: — Завтра… Завтра добудем средство… Семечко перца с Люськиного подоконника. Все, спи.

Утро началось обыкновенно, совсем обыкновенно, даже не волновала намеченная операция возвращения в человеческий облик товарища. Готовился к чуду, словно к поджарке картофеля. Сначала готовил еду, у фантомов не хватает фантазии и сноровки. Затем сидел за столом со своей ведьмой. Тут уж безмозглый помощник не подкачал, все расставил как надо. Как обычно коснулись светской болтовней Бога, черта, души, чуда и даже погоды.

— Хочешь ливень? — запомнился конец разговора. — Устрою, вечером.

Хозяйка допила чай, приветливо махнула рукой и ускакала сплетничать к подругам.

Радио обещало солнечную без осадков неделю. Но я знал, что синоптики не учли фактор чуда. Выключил бессовестного обманщика, дал наставления помощнику и пошел на разведку. Нетерпеливый лягушонок скакал след в след до самого Люськиного дома.

Солнечное чистое небо и ласковый ветерок поднимали настрой. Вкусно наеденный и напоенный желудок сладко урчал под музыку природы. Беспечное, хорошее, прекрасное утро.

— Эй, Пифагор, — крикнул Люськиному придурку. Твоей бабы дома нет?

Но услышал не недотепу фантома, а сварливый визг хозяйки:

— Не баба, а хозяйка, госпожа, повелительница, — кричала она в окошко. — Как смел ты, маленький человечишка, так меня оскорблять?!

— Ишь, королева?! — впервые неуважительно ответил ведьме.

Она даже глаза выпучила. Все же их все, даже кто не слышал о реальных ведьмах, интуитивно опасаются и берегут избалованные колдуньи нервы. Воистину, глупость беспредельна. Бестактно ляпнуть нервной ведьме такое мог лишь идиот.

— Ах, так! — заверещала колдунья, — Превращу-ка я тебя…

Ведьма повела вокруг задумчивым взглядом, пока не уперлась в Диснеевского мышонка на майке фантома.

— В мышку, — радостно сообщила она. — Маленькую серую мышку.

Ведьма закружилась, понесла тарабарщину, страшно сверкнула черными, распахнутыми до предела очами.

«Все, заколдует! — запаниковал я. — Это же из коррактора, книги заклятий».

— Люсечка, постой! Прости придурка.

Но все полезно вовремя. Хороша таблетка больному, а не покойнику. Формалин — наоборот. Так и разъяренная Люська просто не слышала моих извинений. Она вертелась, приседала в трансе, и скоро черная ворожба попала по назначению.

Сначала закружилась голова, и мир ринулся вверх. Летели вверх дом, деревья, ведьма…

«Да это же я сморщился до вершка, даже меньше!»

Перед глазами замелькали волоски.

«Усы дрожат от страха», — рефлекторно определил и теперь испугался по-настоящему. Оглянулся в поисках спасения, но нашел лишь собственный хвост и лягушонка Васю.

— Раздавить бы тебя, — презрительно бросила колдунья, но только смачно плюнула и вернулась в избу.

Перспектива еще одной ворожбы подействовала даже на инфантильного Пифагора. Он панически трясся и активно подметал двор — не дай Бог, уличит разъяренная хозяйка в лени.

К счастью, дурной пример бывает не только заразителен, но и поучителен. Стало противно глядеть на струхнувшего фантома и понемногу вернулся рассудок.

«Ведьмы от природы ленивы, они не будут потеть на выдумку новых заклятий. Может и меня спасет ее перец?!»

— Ква, ква, — участливо пропел на ухо компаньон по несчастью.

Я что-то хотел ответить, но лишь едва слышно запищал. Правда в слабом мышином писке звучала надежда. Не удастся с перцем, так потом разнюхаем, выследим новое средство. Нет, рано падать духом.

— Пифагор, — кричала неугомонная сварливая Люська. Моя ведьма поспокойнее и повеселее. Только все они одним миром мазаны. — Опять, лодырь, забыл полить цветы.

Пифагор бросил метлу и бегом, по-утиному переваливаясь, бросился в дом. Спустя пару секунд он появился у окна. Фантом протирал пыльные листья, поливал цветы. В одном из горшков алели стручки перца. Огненные сосульки спокойно покачивались, несли заряд оптимизма и надежд.

Мы с Васей переглянулись, поняли друг друга без