Единица безумия - Оксана Николаевна Сергеева
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Дольчегабана угукнула в ответ. В ее мычании не было ничего, кроме неверия.
– Я сказал решим, значит, решим, – отрезал Погодин и открыл дверь. – Федя, ты можешь ехать обратно.
Федор, проявив настойчивость, оттеснил Андрея в сторону и вошел в квартиру.
– Слушай, я к тебе не по своей воле напросился. Я привык к серьезным поручениям. Мальчик на побегушках, в общем-то, не мое амплуа, чтоб ты знал. Это приказ твоего отца, зарплату мне он платит.
Железный аргумент в пользу себя, тут и ответить нечего.
– Хорошо. Тогда у тебя наверняка есть какие-то предложения. Про папу не надо, ты сам слышал, что он мне сказал.
– Слышал. Сказал, семье поможет, – оживился Федя.
– Семье поможет… – медленно повторил Андрей.
– Ага. Семья – святое. Семье надо помогать.
– Федя, ты серьезно? – засомневался, будто прочитал его бредовые мысли.
– Почему нет? – пожал плечами помощник.
Оба они посмотрели на Женьку.
– Что? – спросила она, не улавливая подтекста. – Вы о чем?
Но мужчины не собирались ничего ей объяснять, продолжая говорить о понятном только им двоим.
– Вам даже ехать никуда не надо. У меня человечек есть, я сгоняю.
К переживаниям за Дольчегабану прибавилось новое чувство – желание утереть отцу нос, обойти его условия. Азарт подогрел кровь, и последние сомнения отпали. За себя никогда не просил, знал, что при любом раскладе как-нибудь выгребет. А Дольчегабана точно погибнет. Она опустит руки и не будет бороться.
– Паспорт давай, – коротко бросил Женьке и полез за своими документами.
– Зачем? – спросила она растерянно, но паспорт из сумки достала.
– Слышала же. Папа семье поможет. А ты еще не семья. Сейчас печать поставим, станешь семьей и получишь статус неприкосновенной.
– Какую печать? – спросила она, но в голове уже возник ответ, и Женька стремительно одернула руку. – Нет!
– Дольчегабана, не тупи!
– Нет, ты с ума сошел? Ни за что!
– Жить хочешь?
– Хочу.
– Паспорт давай.
Глава 15
Женька, хлюпая носом, натянула на себя джинсы и футболку. До самого последнего момента думала, что это какая-то шутка, и она неправильно все поняла. Но нет. На кровати лежали только что принесенные Федей паспорта с печатями о регистрации брака. Брака с Погодиным! Господи, за что ей такое наказание! Почему именно в этом Андрей увидел выход из ее ситуации? Она, конечно, как и все девушки, думала порой о замужестве, даже представляла, как это могло быть, но не с Погодиным! Не с ним! Да у них нет ничего общего! В своих мечтах она видела доброго понимающего мужчину, а не того, кто откровенно над ней смеется и считает дебилкой.
– Хватит реветь, – раздраженно сказал Андрей. – У тебя и так видок довольно жалкий для первой встречи с папой.
– Если ты так пошутил, то очень неудачно.
– Жень, послушай, надо поговорить. – Он взял ее за руку и усадил рядом с собой на кровать.
– О чем? – насторожилась девушка. Когда Погодин становился серьезным, ей становилось не по себе.
– Я не пошутил, мы сейчас поедем к моему отцу. Это правда. Это очень важно. Я говорю не о муже матери, том самом алкоголике, который пытался меня воспитывать, а о моем настоящем отце.
Женька кивнула.
– И?
– Мой отец очень богатый и влиятельный человек.
– Я уже поняла, что не простой, раз ты обращался к нему за помощью.
– Нет, ты даже не представляешь, насколько он влиятельный.
– Так ты не Погодин?
– Я Погодин. А он Рысь. Рысь Виктор Олегович, – обреченно закончил Андрей.
– П*здец, Андрюша! – Женька вскочила с кровати, будто ее кто-то толкнул в спину. – Самое время объявить, что ты сынок Рыся!
– Я не его сынок!
– Ты только что об этом сказал!
– Он мой биологический отец, но он не растил меня как сына!
– Да какая разница!
– Огромная! Разница в целую жизнь!
– Так. Подожди. Значит ты сегодня ездил к Рысю. Он тебе отказал. Ты шлепнул печати в паспорте и хочешь… – Она на секунду напряженно замерла и снова оживилась, покачала головой и отступила от Погодина еще дальше. – Ты спятил, Андрюша! Я никуда не поеду. Я не буду так позориться.
– Поздно об этом рассуждать. Кстати, женитьба – это Федина идея, а Федя папу знает. Должно сработать.
– Я не собираюсь экспериментировать. Это моя жизнь, а не игрушки какие-то!
– Свою жизнь ты проведешь за решеткой, если сейчас не заткнешься и не послушаешь меня! – снова наорал на нее Андрей. – У меня нет настроения спорить, я и так себе на горло наступил, когда к отцу пошел!
– Я не собираюсь изображать семью, я просто не смогу притворяться… – уныло закончила Женька и без сил опустилась на кровать.
– Ничего не надо изображать. Мой папаша не дурак, ты его все равно не проведешь, так что просто собирайся и поехали. Чем быстрее, тем лучше. Время работает против нас.
– Это нечестно. Ты даже собраться не даешь мне нормально. У меня, конечно, все через жопу, но хотя бы выглядеть я должна по-человечески.
– Ты прекрасно выглядишь. Должен признать, бомжеватый вид тебе идет. Так ты производишь впечатление чуть легкомысленного и свободного человека, а мой папаша таких любит. Только лифчик надень. И волосы распусти. – Он снял с ее волос резинку и растрепал волосы пальцами. – Вот так.
– Угу, а то вдруг твоему папе не понравится, что я без лифчика, – усмехнулась Женька, чтобы прогнать вдруг возникшую неловкость. Как всегда, прикосновения Погодина вызывали в ней какое-то смятение.
– Папа ни при чем. Это слишком нравится мне. Меня возбуждают твои торчащие соски.
– Да иди ты! – Она оттолкнула его руку и удалилась в ванную, чтобы надеть лифчик.
* * *
Глядя на величественный двухэтажный особняк в окружении темных башен елей, Женька представила, как Погодин ржал над ней, когда она рассказывала ему, что хочет небольшой домик в деревне. У самого-то вон! Не домик, а родовое поместье! С
