Морской космический флот. Его люди, работа, океанские походы - Сергей Иванович Николаев
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Вспоминаю другой случай. В одном из рейсов мы стояли в порту Гавана. В это же время прибыла на Кубу первая женщина-космонавт Валентина Терешкова. В числе её сопровождавших был В.И. Иванов. Забежав ко мне, весь раскрасневшийся, спешно поставив портфель и поприветствовав, выпалил: «Сергей, там подарки, жареные ножки цыплят. Готовь стол, буду через час». И быстро ушёл.
Накрыт стол. Специфический запах, шедший от разогреваемых «куриных» ножек показался мне подозрительным. Появился Всеволод Александрович так же неожиданно, как и ушёл. Разгорячённый, с двумя бутылками лучшего кубинского рома, он сам был для нас самым лучшим подарком, о котором только и могли мечтать моряки вдали от Родины. Встреча, тёплая и задушевная, пролетела быстро. Спустя несколько дней В.А. Иванов в составе делегации, сопровождавшей В. Терешкову, вылетел в Союз. Прощаясь, он, улыбаясь и ожидая моей реакции, спросил: «Сергей, как ножки?» Я ответил: «Так себе. Ножки Буша – лучше». Всеволод Александрович хитровато улыбнулся и с грустью сказал: «Сергей, не обижайся, это были ножки голубых лягушек. Поздравляю с вступлением в орден настоящих французов». Обескураженный и немного расстроенный, я ответил: «Ну, Сева, ты и удружил». С тех пор куриное мясо я видеть не могу. С Всеволодом Александровичем последние годы я не встречался. Он живёт где-то в Америке. Счастлив он или нет, не знаю. Остаётся только догадываться. Он – талантливый инженер и журналист, его жена – тоже журналистка. Очевидно, там они нашли возможность полностью реализоваться, добиться признания и обеспечить себе достойную жизнь.
Расстались мы трогательно и по-мужски нежно. Не хотелось прощаться с этим человеком, с которым так много было связано.
Внештатная ситуация на борту
Полёт орбитального комплекса «Салют-1 – Союз-11» проходил нормально. Не обошлось и без внештатной ситуации. В одном из сеансов связи космонавт Добровольский сообщил в Центр управления о сильном задымлении на борту. Ситуация складывалась критическая. Орбитальный комплекс, выйдя из зоны нашей видимости, вновь появится через полтора часа. За это время на борту могло произойти всё, вплоть до трагической развязки. Помочь космонавтам, кроме нас, никто не мог. Наступили напряжённые минуты. Оперативной группе представилась возможность доказать свою профессиональность. Она должна была в короткий срок не только выявить причину задымления, но и дать космонавтам рекомендации по его устранению.
Проанализированы показания сотен телеметрических датчиков, и причина выявлена. Дымила статорная обмотка одного из вентиляторов.
Можно понять наше нетерпение, с которым мы ожидали начала очередного сеанса связи с космическим кораблём. И вот он долгожданный момент – орбитальный комплекс в зоне видимости. Тревожно ожидаем выхода космонавтов на связь. Наконец-то, слышим: «Заря, Заря, я – Янтарь. На борту…». Слава богу, живы, а значит и всё поправимо. Виктор Благов, руководитель оперативной группы, выслушав доклад космонавтов, твёрдым, но спокойным голосом дал указание Добровольскому отключить питание одного из электронных блоков. Успокоив космонавтов, он сообщил им, что задымление вскоре пройдёт, полет продолжайте в соответствии с программой.
19 июня поздравили Виктора Пацаева с днём рождения и весь экипаж с установлением нового рекорда пребывания человека в космосе. До этого рекорд, установленный А. Николаевым, равнялся 18 суткам.
До окончания длительного полёта оставалось одиннадцать дней. 30-го июня, завершив последний сеанс связи с космонавтами и пожелав им мягкой посадки, мы с нетерпением ждали сообщения Центра об окончании работы. Но Центр молчал и на связь не выходил. Продолжая болтаться в рабочей точке, только в шесть утра по московскому времени из сообщения ТАСС мы узнали о трагедии: спускаемый аппарат успешно приземлился в расчётной точке, но из-за его разгерметизации космонавты погибли.
Позже, на основании анализа телеметрической информации, было установлено, что разгерметизация спускаемого аппарата произошла из-за повреждения перепускного клапана, последовавшего сразу после начала работы тормозной двигательной установки. Смерть космонавтов наступила практически мгновенно – через 26 секунд.
Виктор Пацаев пытался прикрыть открывшийся клапан рукой, но огромная перегрузка не позволила ему это сделать. Хотя и был он человеком физически сильным. В своё время входил в состав сборной СССР по фехтованию. Позже космонавт Алексей Леонов, смоделировав данную ситуацию в наземных условиях, смог закрыть клапан лишь только через 50 секунд. Но это в наземных условиях и без перегрузок, которые испытывают космонавты на участке спуска космического корабля. Так что трагедии невозможно было избежать.
Спустя некоторое время Центр управления, оправившись от шока, дал разрешение нам на окончание работы и следование в порт Галифакс
Вновь Галифакс
Снявшись с рабочей точки, мы в этот же день зашли в порт. Стояла прекрасная летняя погода. Солнце, слегка закрытое тонкой пеленой облаков, ласкало тёплыми лучами. После длительной и напряжённой работы хотелось скорее ступить на землю, уединиться и пережить трагедию, которая случилась.
Посоветовавшись с группой, решили в город не ходить, а отдохнуть в лесу, который находился в километре от порта. С невысокого холма, сплошь покрытого елово-берёзовым лесом, открывался прекрасный вид на океан и акваторию порта. Лес, напоминавший парк, был любовно ухожен. Для посетителей предусмотрено всё: автостоянка, пешеходные дорожки, площадки для отдыха с мангалом и приготовленными дровами. Полицейский, с королевской осанкой, внимательный и предупредительный, на выхоленном и отливающем синевой коне периодически объезжал лес.
Расположившись на одной из площадок, мы развели небольшой костёр. Языки пламени, слегка раздуваемые лёгким ветерком, вырывались всё выше и выше, освещая золотистым светом уставшие и незагорелые лица.
Дымок, исходящий от костра, вначале густой и едкий, стелясь среди деревьев и кустарников, наполнил воздух хвойным ароматом. Берёзки, как бы понимая нас, тихо перешёптывались, шелестя молодой листвой. Даже одинокие птицы, боясь нарушить царившую тишину, нежно щебеча и перелетая с ветки на ветку, осторожно приближались к нам, рассчитывая на угощение.
От костра не хотелось уходить. Огонь, притягивая и очищая, мысленно уносил к родным берегам, к дому. Прислонившись к замшелому пню, я, отыскивая рукотворную звёздочку, устремил взгляд в безоблачное и по-весеннему голубое небо. Не хотелось верить, что совсем недавно космонавты напряжённо работали на орбитальной станции, вели переговоры с нами и готовились к завершению полёта. И завершили полёт, и встретились с Землёй и теми, кто их так терпеливо и с надеждой на благополучное приземление ждал. В то, что случилось, трудно было поверить.
К сожалению, всему наступает конец. Время не подвластно человеку. Убрав всё за собой, мы покинули благодатный уголок, приютивший и напоивший нас бодростью и здоровьем. Выйдя
