Рождение легиона - Gedzerath

– «Монстру» – закончила я слова профессора. Вздрогнув, Твайлайт с недоверием, и в то же время, каким-то облегчением уставилась на меня, похоже, тоже почувствовав себя неуютно рядом с выставленным на наше обозрение страшилищем – «Док, из всего, что вы там намастерили, с древними людьми это чудовище имеет лишь одно общее – кости. Все остальное – плод вашей воспаленной фантазии и одной системной ошибки, которую совершали все, кто пытался фантазировать о пришельцах с других миров».

– «Это невозможно! Чтобы какая-то пегаска, да еще и явно не блещущая образованием, судя по жуткому акценту, пыталась меня учить?» – раздражение стоящего напротив меня пегаса начало нарастать, словно катящийся под гору снежный ком – «Мисс Твайлайт, я прошу вас удалить свою ассистентку из моей лаборатории и в будущем, более ответственно подойти к выбору своих помощников!».

– «Боюсь, что это невозможно, профессор» – покаянно призналась Твайлайт, в то время как я, не слушая обвинений недовольно бухтящего ученого, подошла к ярко освещенному постаменту и принялась разглядывать химеру, созданную светлым умом наших потомков – «Дело в том, что Скраппи и есть…».

Нет, в принципе, конечности были собраны довольно верно. Я не помнила навскидку порядок расположения всех косточек пясти и стопы, но…

– «Грустно. И немного обидно».

– «Ась?» – оглянувшись по сторонам, я попыталась понять, откуда приходит этот голос. Вокруг все было спокойно, за моей спиной продолжили препираться двое ученых – бежевый и фиолетовая, в очках и без очков – «Это постамент со мной заговорил?».

– «А ты сама как думаешь?».

«Дух!» – от неожиданности я едва не выпрыгнула из собственных копыт, услышав негромкие, произносимые где-то на грани слышимости, слова. Они налетали, словно порыв ветра, и я осознавала их, лишь когда заканчивало звучать последнее из произнесенных слов, и каждое из них отдавалось во мне необычной дрожью, заставляя меня чувствовать себя маленьким колоколом, в которое звонарь несильно ударяет длинным языком[161] – «Я так долго пыталась тебя услышать, понять! Ну поговори же со мной! Ну!».

– «Они ошибаются. Поправь. Пожалуйста».

«Кто они? Поправить кого? Ошибаются в чем?» – тряхнув головой, я попыталась было сосредоточиться, вновь вызвать в себе этот гул странного, но откуда-то такого знакомого голоса, но все было тщетно – «О богини, ну поговори со мной, прошу! Я заблудилась, все валиться из копыт, а ты просишь меня поправить этот скелет?!».

– «Скраппи, что с тобой?» – кажется, моя пантомима не прошла незамеченной, и судя по доносившимся до меня звукам, ученые лошадки на время оставили предмет своего научного спора, с непониманием разглядывая мою кривившуюся мордочку – «С тобой точно все в порядке?».

«Дууууууух! Ну простиииии!» – открыв глаза, я непонимающе уставилась куда-то вдаль, куда-то поверх головы осторожно приближающейся ко мне единорожки – «Ну ты же знаешь, что я тупая, тупая кобыла! Прошу тебя, не уходи!».

– «А? Что?» – копыто подруги осторожно взъерошило гриву у меня на голове, заставив очнуться от непонятного транса, в который я погружалась в бесплодных попытках докричаться до своего симбионта. Древний вновь ушел, оставив меня одну, и мне захотелось заплакать от нахлынувшего на меня ощущения неуверенности и одиночества, потерянности в огромном мире, резко расширившиеся рамки которого заставили меня осознать, что вся моя заносчивость и самоуверенность была лишь следствием глупости и зашоренности, детским нежеланием принимать всю сложность взаимоотношений множества живых существ вокруг меня… И наверное, слепая вера в своевременную помощь, которая обязательно придет, когда мне это будет нужно, но увы, похоже, моим надеждам суждено было рассыпаться, как замкам из песка – «Твай, он… Он говорил со мной, слышишь? В первый раз я услышала его… Свой… голос».

– «Тсссс. После» – потрепав меня по голове, единорожка подняла морду к выставленной на постаменте фигуре – «Так значит, это не он? Не чиелоуек?».

– «Нет конечно» – я постаралась стряхнуть с себя нежданную меланхолию, тем более, что откуда-то изнутри, искрящимся потоком, в меня хлынул тоненький ручеек понимания и ласки, словно теплая дружеская рука, опустившееся в трудный момент на плечо – «И он просил, чтобы мы исправили это. Не знаю зачем, может, просто из эстетических соображений, а может, еще почему…».

– «Знаешь, мне кажется, я его понимаю» – толкая меня крупом, прошептала подруга, продолжая рассматривать собранный учеными скелет – «Это выглядит и в самом деле жутко, да и мне бы тоже не захотелось, чтобы из костей пони собирали скелеты драконов или мантикор. Значит, решено – мы будем делать чиелуека?».

– «Людей, Твайли» – слабо улыбнулась я, вновь быстро успокоившись от ласки так понимающего меня существа, словно кот, притаившегося глубоко-глубоко внутри – «Прошу вас, притащите сюда второй такой постамент, профессор. Отлично. А теперь, за работу, уважаемые джентельпони – будем делать человека».

Работа и в самом деле помогла мне отвлечься, и вскоре, я вовсю орала на столь же несдержанного на голос профессора Ноуза, торговавшегося со мной из-за каждой кости, из-за любого сустава. При всей широте своих взглядов, бежевый единорог оказался чрезвычайно упертым типом, и даже заверения Твайлайт не до конца убедили его, что именно меня прислала принцесса для помощи в его работе. В конце концов, мне пришлось наподдать ему бедренной костью, заверив, что если он не заткнется и не приступит к работе под моим чутким руководством, эта самая кость будет органично дополнять его внутренние органы, причем от носа и до хвоста. Однако вскоре работа захватила и его, но каждый раз, получив обтекаемый ответ «спросите у принцессы» на любой свой вопрос относительно источника моих знаний, он принимался обиженно и очень нудно стонать, проклиная тот день и час, когда, на свою голову, согласился принять в этой жеребцовой обители «двух несносных кобыл».

– «И как, по-вашему, эти существа передвигались, а?» – потрясая копытами, в очередной раз завопил Ноуз, когда я подала ему последнюю косточку ноги. Повинуясь магии единорога, проволока, кусочки которой скрепляли весь скелет, закрутилась узелком, и притянула к костям таза всю конечность – «Это же бред! Не могло оно так ходить, понимаете? Не могло! Это противоречит всем фундаментальным наукам, от математики до биологии! У любых существ, способных к передвижению на двух конечностях, обязательно должен быть специальным образом развившийся скелет, с помощью системы противовесов компенсирующий это недоразумение! Даже если бы такие существа бы и существовали, то они непременно выродились бы, оставив в природе свой след из одичавших потомков! А что видим мы? Ни одно из современных существ не способно к прямохождению, и это научно доказанный факт, изученный такими титанами мысли, как Файер Крак, Вайлд Нострил и даже этим грифоним выскочкой, Д’астржаком! Это фантастика, годная для баек у костра или низкопробных журналов для археологов-дилетантов!».