Вильгельм Завоеватель - Поль Зюмтор

Государство в Англии, хотя и было подвержено тем же угрозам, связанным с ослаблением центральной власти, что и на континенте, все же более успешно противостояло негативным тенденциям, в частности, благодаря тому, что существовали более конструктивные отношения между властью и народом. Все население обязано было поддерживать в надлежащем состоянии дороги и мосты. В случае большой опасности король мог созвать массовое ополчение — фирд, недисциплинированное, постоянно дезорганизуемое пересменами и недостаточно эффективное в условиях тяжелой войны. Разбросанность населения и потребность в более управляемом войске породили потребность в изменении системы: с середины XI века король призывал на службу лишь одного человека со 100—200 гектаров пахотной земли. Но главной опорой для него служил элитный корпус его личной гвардии, состоявшей из профессиональных воинов, получавших жалованье (редко когда за службу платили земельными наделами) и живших при его дворе. Они сражались тяжелым топором, который держали в обеих руках, а в открытом поле своими сомкнутыми рядами образовывали непреодолимую стену, над которой возвышались варварские знаки, драконы и чудовища, вырезанные из металла наподобие флюгеров. Кнут набирал это войско из числа своих верных датчан — хускарлов, «домашних парней». Наконец, в распоряжении английского короля был флот, содержавшийся за счет жителей приморских областей в порядке «морской службы». В X веке король взимал по всей стране поземельный налог, «датские деньги», первоначально предназначавшийся для финансирования борьбы против викингов. Сам факт существования этого налога указывает на то, что в стране было более оживленное денежное обращение, чем в государствах на континенте.

Территория королевства разделялась на судебные округа, называвшиеся сотнями (hundred), в которых раз в четыре недели проводились заседания суда и которые в X веке были сгруппированы в более обширные административные единицы, называвшиеся шайрами (shire). На юге они совпадали с территорией старинных саксонских королевств (Кент, Суссекс), в других же местах границы проводились с учетом этнической принадлежности населения (Норфолк — «народ севера», Суффолк — «народ юга»; эти шайры представляли собой половины прежней Восточной Англии). В центре и на севере потребности борьбы против датчан диктовали формирование шайр вокруг цитадели, название которой они носили (Йоркшир с центром в Йорке). Во главе шайры стоял шериф, исполнявший военные, административные и судебные функции, отвечавший за сбор королевских налогов и председательствовавший на собраниях свободных людей подведомственной ему территории.

У англосаксов вассалитет, восходивший к традициям родства у древних германцев, получил более широкое распространение, чем фьеф. У них так и не сформировалось представление о том, что король имеет право собственности на землю королевства, которой его подданные пользуются в силу заключенного договора держания, — представление, которое, напротив, закрепилось у нормандцев, считавших своего герцога собственником герцогства. В зависимости от господина, лорда, находились домашние вассалы (knights, рыцари), воины без земли и зависимых крестьян. В Англии не сложилась иерархическая вассальная лестница, там редко два лорда зависели один от другого. С X века король часто уступал судебные права, и суды лордов, таким образом, конкурировали с судами сотен и шайр. Вассалы короля, таны, могли получать землю в держание, однако это никоим образом не влияло на их социальный статус. Отсутствовала система взаимных обязанностей сеньоров и вассалов, такая, как на континенте, поэтому вассальные связи разрывались легко и безболезненно. Считалось нормальным явлением, когда вассал менял сеньора. Здесь более уместно говорить не о вассалитете, а о патронаже. Что же касается обязательств в отношении господина, то в Англии не проводили различия, принятого на континенте, между благородными службами и сервильными повинностями. У англосаксов не сложился самостоятельный класс рыцарства, поскольку у них основу войска составляла пехота. Даже таны не представляли собой однородный класс: если отдельные из них имели обширные земельные владения, то большинство практически сливалось с массой крестьянства. Некоторые таны получали в держание церковные земли и находились в зависимости от епископов или аббатов.

Помимо естественных родовых связей и юридически оформленных вассальных отношений существовали свободные ассоциации, гильдии, общества взаимопомощи, создававшиеся с целью коллективного возмездия и взаимного ручательства. Так, дошедший до нас документ 930 года описывает механизм страхования скота: каждый владелец стада стоимостью не менее 30 денариев вносит по одному денарию, королевская казна добавляет свою долю, и из средств созданной таким образом кассы взаимопомощи возмещаются убытки от потери скота.

Основной хозяйственной единицей был манор, сопоставимый с крупным франкским поместьем каролингской эпохи. Посреди составлявших его земель находился холл, господский дом. Земля делилась на господское владение (иногда сдававшееся в аренду свободным крестьянам) и наделы держателей площадью от шести до двенадцати гектаров. Как правило, одна деревня составляла манор; иногда, например в Восточной Англии, она делилась на несколько маноров, зато на малонаселенном северо-востоке страны отдельные маноры включали в себя до семи деревень.

Большинство городов того времени внешне мало отличалось от деревень. Среди них резко выделялся своими размерами, численностью населения и богатством Лондон. Окруженный построенной еще римлянами и восстановленной Альфредом Великим городской стеной, он считался неприступным с юга, где его защищала Темза, через которую был переброшен узенький мост. Размеры города поразили нормандцев, подошедших к нему в 1066 году: он раскинулся на территории более 130 гектаров! Зато Кентербери, древняя столица Кента и резиденция главы английской церкви, архиепископа Кентерберийского, представлял собой небольшой городишко. Другие крупные по меркам того времени города — Йорк, окруженный стенами еще древнеримской постройки, Винчестер, в котором возвышался королевский замок, где хранились казна и архивы королевства, главный экспортер соли Норвич, Линкольн, — насчитывали не более пяти тысяч человек населения. Города и в то время были главным образом центрами ремесла и торговли: Бристоль славился рынком рабов, на котором ирландские торговцы встречались с выходцами со скандинавского севера (работорговля сурово осуждалась Церковью, запрещавшей продавать христиан в рабство язычникам, но тем не менее продолжалась вплоть до прихода Вильгельма Завоевателя). В Честер, оплот англосаксов на кельтском рубеже, съезжались продавцы и покупатели скандинавских мехов и ирландских кож; Глостер специализировался на металлообработке.